Разбитый шар
Шрифт:
— Мистер Брискин?
— Да.
Джим не узнал, кто это.
Он присел на подлокотник дивана, стараясь не раздавить кипу принесенных с радиостанции пластинок, которые должен был когда-нибудь наконец вернуть.
— С кем я говорю?
— Вы не узнали?
— Нет, — сказал он.
— Может быть, вы меня не помните. Мы виделись на днях у радиостанции. Я жена Арта Эмманьюэла.
— А, конечно, помню. — Джим рад был снова услышать ее голос. — Просто по телефону не узнал.
— У вас есть секундочка?
— Вот уж этого теперь у меня хватает, —
— Да в общем ничего. Ужасно, конечно, что вы больше не ведете «Клуб 17». Арт прочитал об этом в газете. Он мне пересказал, газету, правда, не принес. Вы вернетесь?
— Может быть, — сказал он. — Еще не решил. В конце месяца видно будет.
— Этот новый ведущий, как его там, он просто никакой.
— Чем ты занимаешься? — спросил он.
— Да так, ничем особенным. — Она помолчала. — Я тут подумала, мы оба подумали — приходите к нам как-нибудь поужинать.
— С удовольствием, — сказал он.
Ему было приятно.
— Приходите сегодня. — По телефону она говорила правильно, тщательно подбирая слова, приглашение прозвучало официально.
— Отлично, — ответил он. — Во сколько?
— Ну, давайте к семи. Ужин будет не ахти какой, ничего особенного не ждите.
— Уверен, ужин будет отличный.
— А вдруг нет? — все так же серьезно спросила она.
— Тогда мне просто приятно будет снова увидеться с вами обоими.
Он повторил адрес, который она назвала. Она попрощалась, и он повесил трубку.
Он повеселел. Побрился, принял душ и надел чистые свободные брюки. Было два часа дня. Нужно было чем-то заполнить пять часов, остававшиеся до ужина с Эмманьюэлами. С каждым часом хорошее настроение улетучивалось. Время, подумал он. Оно убьет его когда-нибудь.
Он сел в машину и поехал в сторону Пресидио [34] . На душе опять скребли кошки. Он задумался о Пэт, и это было ошибкой. Подобных мыслей ему нужно было избегать.
Полчаса он ехал куда глаза глядят, потом свернул к Филлмор-стрит.
34
Пресидио — бывшая военная база в Сан-Франциско. Примыкает к мосту Золотые Ворота, входит в состав Национальной зоны отдыха — парк Золотые Ворота. Практически полностью открыта для экскурсантов, одна из наиболее посещаемых достопримечательностей города. На ее территории находятся несколько прудов, армейский гольф-клуб, станция Береговой охраны, военноисследовательский институт и госпиталь, Музей сухопутных войск, старинные жилые дома. Одна из старейших военных баз в США, создана испанцами.
В барах и магазинах кипела жизнь, и, глядя на них, Джим снова немного приободрился. Поставив машину на стоянку и заперев двери, он пошел по тротуару, разыскивая нужный адрес.
Их дом, огромный и обветшалый, стоял поодаль от тротуара, между рекламным щитом и магазином скобяных товаров. Джим с трудом открыл
По бетонной дорожке он прошел к боковой стороне дома. Ступеньки спускались к деревянной двери отдельной квартиры в подвальном этаже. Он постучал. Никто не ответил. Он постучал снова, подождал, постучал еще. Их не было дома. Сам виноват. Нелепая была, конечно, затея — куда его понесло?
Почувствовав острое разочарование, он пошел обратно. Куда теперь?
На широких ступеньках парадного крыльца здания сидели, развалившись, три подростка. Они молча наблюдали, как он стучался в подвал к Эмманьюэлам. Он только сейчас заметил их. Все трое были в джинсах, тяжелых ботинках и черных кожаных куртках. Лица их были непроницаемы.
— Они куда-то ушли? — спросил он.
Один из мальчишек не сразу, но кивнул.
— Не знаете куда?
Ответа не последовало. На их лицах по-прежнему невозможно было ничего прочесть.
Когда придут, не знаете?
Молчание. Он пошел по бетонной дорожке к тротуару. Когда он уже закрывал за собой калитку, один из них подсказал:
— В «Старой перечнице» поищите.
— Где-где?
Выдержав паузу, другой добавил:
— В «Старой перечнице», в драйв-ине.
— По Филлмор, в ту сторону, — пояснил первый.
Третий, с похожим на клюв носом, так и сидел, насупившись и не вымолвив ни слова. Его правая щека у самых губ была изуродована серповидным шрамом.
— Через пару кварталов, — сказал первый.
— Спасибо, — поблагодарил Джим.
Они долго провожали его взглядом.
На стоянке у автокафе, в лоб к стеклянным дверям здания, стоял довоенный «Плимут». В нем сидело четверо или пятеро ребят — среди них была одна девочка. Джим медленно подошел к машине. Они ели гамбургеры, запивая их молочным коктейлем из белых картонных упаковок. Девочкой оказалась Рейчел.
Сначала ни она, ни Арт не узнали его.
— Привет, — поздоровался он.
— А, привет, — только и сказала она.
Все пятеро выглядели подавленными и лишь сосредоточенно поглощали еду.
— Так вот где вы проводите время, — неуклюже пробормотал он.
Все кивнули, как бы разделив кивок на пятерых.
— Она н-н-неважно себя чувствует, — сказал Арт.
— Серьезное что-то?
— Д-д-да нет.
— Хандрит, — пояснил его приятель.
— Угу, — подтвердил Арт. — Весь д-д-день хандрит. На р-р-работу вот не пошла.
— Да, плохи дела, — выдавил Джим, не зная, как показать свое участие.
Хандрили, похоже, все пятеро. Они жевали, передавали друг другу коктейли. Арт, наклонившись, стряхнул с брюк кусочки жареной картошки. К дальней стороне кафе подъехала еще одна машина, почти такая же, как у них. Из нее высыпали подростки и пошли внутрь заказывать еду.
— Чем ее развеселить? — спросил Джим.
Они посовещались. Один из мальчиков сказал:
— Может, вам ее к этой женщине отвезти?
— К учительнице ее ш-ш-школьной, — пояснил Арт.
— Давайте, — с готовностью согласился Джим.