Разлука Орхидеи и Повелителя демонов
Шрифт:
– Что это за огонь?
Дунфан Цинцан беспечно улыбнулся:
– Глупцы обратили всю силу царства Демонов против Темнейшего. Поглядим, сколько силы успеет уничтожить Темнейший.
Чудовища так истошно вопили, что у Ланьхуа волосы встали дыбом от страха. Дунфан Цинцан шагал вперед, размахивая мечом. Там, где он проходил, чудовища, порожденные демонической силой, исчезали один за другим. Повелитель демонов не удосужился поискать магическую печать, о которой упоминала дева Чи Ди. Его не волновало, сколько еще монстров преградит ему путь. Дунфан Цинцан действовал в соответствии с принципами:
Дунфан Цинцан донес Орхидею до лестницы, ведущей во дворец. Изувеченное тело Кун Цюэ пропало с каменной стелы, но Повелителю демонов было все равно. Он поднялся по ступеням и вошел во дворец, не оглядываясь. Ланьхуа вытянула шею и посмотрела на столицу, в которой царил настоящий хаос. Да Юй величественно парил среди черных туч, нависших над городом, надзирая за каждым движением горожан, как вторая пара очей Дунфан Цинцана. Повелитель демонов в одиночку кроваво подавил первый бунт в своем царстве.
Дунфан Цинцан отнес Ланьхуа обратно в ее комнату и захлопнул дверь. «Царству Демонов настал конец, – пришла в голову Орхидеи простая мысль. – Мне тоже конец». Мужчина бесцеремонно швырнул Ланьхуа на кровать. Девушка перевернулась, юркнула под одеяло и натянула его на грудь, в ужасе глядя на каменное лицо Дунфан Цинцана. Тот скрестил на груди руки, в его глазах сквозило презрение.
– Облик дурнеет, а дерзость растет.
Орхидея кусала губы, не смея ответить.
– Признавайся, кто тебя надоумил, – холодно приказал Дунфан Цинцан.
Этого вопроса Ланьхуа боялась больше всего. Она не сводила с Повелителя демонов испуганных глаз. Тот пренебрежительно ухмыльнулся.
– Судя по твоему виду, ты удивлена. Думала, Темнейший не догадается, что ты действовала не одна?
Дунфан Цинцан наклонился, нависая над Орхидеей. Его лицо приблизилось, и Ланьхуа отпрянула. Теперь она лежала на кровати. Мужская ладонь опустилась ей на грудь и придавила. Свободной рукой Повелитель демонов схватил прядь ее волос.
– Одна ты бы ни за что не прошла сквозь защитный барьер, – тихо сказал Дунфан Цинцан. – Ты бы не отважилась на побег без чужой помощи.
Глаза Орхидеи округлились при виде мрачного лица Дунфан Цинцана, и она даже рта не посмела раскрыть. Висок пронзила резкая боль – Повелитель демонов потянул за прядь.
– Кто захотел, чтобы ты оставила Темнейшего?
Ланьхуа скривилась от боли, в конце концов не выдержала и выпалила:
– Неужели непонятно, почему я хочу уйти? – Она вспомнила все, что с ней произошло, и в ее сердце вскипели обида и злость. Боль напомнила ей о том, как отвратителен Дунфан Цинцан. – Непонятно, почему я хочу убежать? Я хочу жить! И не хочу умереть от твоей руки!
Ланьхуа задыхалась, с трудом держа себя в руках. Она поняла, что плакать сейчас бесполезно, поэтому с усилием проглотила слезы и громко спросила:
– Неужели я должна покорно принять судьбу и пожертвовать собой? Ты хочешь возродить деву Чи Ди и положить конец одержимости прошлым, а я должна вымостить твой путь к цели и превратиться в камень у тебя под ногами? Так? Ты могуч и силен. Ты призван играть в мире
Закончив тираду, Орхидея сделала два тяжелых вдоха. Ее глаза и нос покраснели, но она пересилила себя и не расплакалась.
Дунфан Цинцан помолчал, а когда заговорил снова, его голос был по-прежнему холоден, но в нем послышалось явное нетерпение.
– Ладно.
Он откинул одеяло, которым Орхидея прикрывала грудь.
– Можешь не говорить. Темнейший узнает сам…
Дунфан Цинцан протянул руку, чтобы схватить Ланьхуа за край ворота, но в этот миг костяная орхидея отрастила две острые ветви, которые нацелились на глаза Повелителя демонов. Они двигались так стремительно, что Дунфан Цинцан невольно отпрянул, чтобы от них уклониться. «Беги!» – прозвучал в голове Ланьхуа голос девы Чи Ди. Длинный стебель вонзился в пол у порога и резко потянул за собой Орхидею, так что та отлетела к двери. Голос девы Чи Ди немного ослаб: «Беги и найди Чи Линя! Слова заклинания… “Алый Доспех, действуй”». На этом дева Чи Ди замолчала.
Орхидея очнулась, скользнула взглядом по Дунфан Цинцану, который замер, прикрыв глаза, и во всю прыть помчалась в тронный зал. Чи Линь по-прежнему находился там. Увидев Ланьхуа, которая стремглав неслась в его сторону, он в недоумении поднялся.
Прутья клетки, отлитые с помощью магии Дунфан Цинцана, начали толстеть на глазах, пытаясь слиться в единое целое. Орхидея не обратила на это внимания.
– Чи Линь! – воскликнула она.
Тот пристально смотрел на Ланьхуа сквозь щели, которые постепенно сужались. Девушка почти задыхалась, но все равно прокричала:
– Алый Доспех! Алый… – Глаза Чи Линя внезапно расширились. Когда решетка почти превратилась в глухую стену, до его слуха донесся изменившийся голос Ланьхуа: – Алый Доспех, действуй!
Давным-давно позабытое заклинание, покрытое пылью веков, наконец прозвучало. Орхидее показалось, что она слышит стук сердца, однако не своего, а чужого. Клетка Чи Линя тем временем оказалась почти полностью запечатана. Ланьхуа переводила дух, согнувшись и опершись о колени руками.
Провал… Неужели ей придется снова терпеть унижения и оскорбления от Дунфан Цинцана? Павшая духом Орхидея вдруг заметила, что сквозь тонкую щель из клетки пробивается свет. Подобно первому лучу красноватого солнца, прорезавшему ночную тьму, он прорвался сквозь заслон и озарил лицо Ланьхуа.
В тот же миг перед девушкой, словно призрак, промелькнула фигура сребровласого мужчины в черных одеждах. Дунфан Цинцан хотел схватить девушку за запястье, но тут на нее упал новый луч света. Орхидея и глазом моргнуть не успела. Она повернула голову и посмотрела на клетку… Тело Чи Линя излучало красноватый свет. Ланьхуа даже не успела разглядеть лица мужчины, как ее саму тоже окутало красноватое сияние. «Чи Линь долгие годы ждал госпожу», – прозвучал в ушах девушки голос. После этих слов падший бессмертный исчез, а на теле Орхидеи появился пластинчатый доспех, сиявший как солнце. Легенды о небесной богине войны утверждали, что дева Чи Ди ближе всех в этом мире к солнцу. Орхидея… надела доспех девы Чи Ди.