Разные оттенки смерти

Пенни Луиза

Рейн-Мари рассмеялась:

– Хотя ты, вероятно, не был бы там одинок в этом смысле. Значит, наконец-то признаешь, что у тебя с этим проблема?

– Да, проблема у меня есть, но только не с алкоголем. – Он улыбнулся жене. Потом внимательнее посмотрел на дочь. – Ты сегодня подозрительно тихая. Что-то случилось?

– Мне нужно поговорить с вами обоими.

Глава тринадцатая

Старший инспектор Гамаш стоял на рю Шербрук в центральном районе Монреаля и разглядывал

тяжелую церковь красного кирпича на другой стороне улицы. В большей степени она была построена не из кирпича, а из громадных кубов камня цвета бычьей крови. Он сто раз проезжал мимо этой церкви на машине, но так толком ее никогда и не видел.

А вот теперь рассмотрел.

Она была темной, уродливой, отталкивающей. Она не говорила о спасении. Даже не шептала о нем. Она кричала о каре и покаянии. О преступлении и наказании.

Она была похожа на тюрьму для грешников. Немногие входили туда легким шагом и с беззаботным сердцем.

Но теперь в нем шевельнулось еще одно воспоминание. О яркой церкви, сверкающей, хотя и не пламенем. И об улице-реке, и о людях-камышах.

Эту церковь он видел на мольберте в комнате Лилиан Дайсон. Незаконченную работу, в которой уже угадывалась рука гения. Если до этого у него и оставались какие-то сомнения, то они исчезли, когда он увидел натуру. Лилиан взяла здание, городской вид, который большинству людей навевал дурные предчувствия, и преобразовала его в нечто живое и динамичное. И очень привлекательное.

На глазах Гамаша машины превратились в непрерывный поток. А люди, входящие в церковь, – в камыши. Они вплывали внутрь, их влекло туда.

Как и его.

– Привет, добро пожаловать на собрание.

Не успел старший инспектор Гамаш войти в церковь, как его уже встретили приветствия. Люди по обе стороны от него протягивали руки, улыбались. Он старался гнать от себя мысль о том, что в их улыбках есть какая-то сумасшедшинка, но двое-трое из них явно были не в своем уме.

– Привет, добро пожаловать на собрание, – сказала молодая женщина и повела его через дверь вниз по лестнице, в грязноватый, плохо освещенный подвал.

Здесь был застоялый воздух, пахло долгими годами курения и плохим кофе, кислым молоком и потом. Потолок был низкий, и все имело такой вид, словно на нем осел слой грязи. Включая и большинство людей.

– Спасибо, – сказал Гамаш, пожимая руку своей сопровождающей.

– Вы здесь в первый раз? – спросила она, внимательно вглядываясь в Гамаша.

– Да. Не уверен, что оказался там, где мне надо.

– У меня тоже сложилось такое впечатление. Но попробуйте. Давайте я вас познакомлю кое с кем. Боб! – прокричала она.

Появился пожилой человек с неровной бородкой и в разномастной одежде. Он помешивал кофе пальцем.

– Я оставлю вас с ним, – сказала молодая сопровождающая. – Мужчины должны держаться мужчин.

Старшему инспектору оставалось

только догадываться, в какую историю он вляпался.

– Привет, меня зовут Боб.

– Арман.

Они обменялись рукопожатием. Рука Боба казалась липкой. И сам Боб казался липким.

– Вы новенький? – спросил Боб.

Гамаш наклонился к нему и прошептал:

– Это Общество анонимных алкоголиков?

Боб рассмеялся. Его дыхание пахло кофе и табаком. Гамаш выпрямился.

– Можете не сомневаться. Вы попали куда надо.

– Вообще-то, я не алкоголик.

Боб посмотрел на него с лукавством:

– Конечно, вы не алкоголик. Может, выпьете кофе и поговорим? Собрание начнется через несколько минут.

Он принес Гамашу кружку кофе. Вернее, полкружки.

– На всякий случай, – объяснил он.

– На какой случай?

– Белой горячки. – Боб обвел Гамаша критическим взглядом, отметил слабый тремор руки с кружкой. – У меня была. Приятного мало. Когда вы пили в последний раз?

– Сегодня днем. Пиво.

– Всего одно?

– Я не алкоголик.

Боб снова улыбнулся, обнажив желтые зубы – те немногие, что остались.

– Это означает, что вы уже несколько часов трезвенник. Молодец!

Гамаш почувствовал, что доволен собой, и порадовался, что не выпил тот стакан вина за обедом.

– Эй, Джим! – окликнул Боб седоволосого голубоглазого человека в другом конце комнаты. – У нас новенький.

Гамаш повернулся и увидел, что Джим пытается в чем-то убедить молодого человека, который никак не хочет убеждаться.

Молодым человеком был Бовуар.

Старший инспектор улыбнулся и перехватил взгляд Бовуара. Жан Ги встал, но Джим снова усадил его.

– Идите сюда, – сказал Боб и повел Гамаша к длинному столу, заваленному книгами, брошюрками и жетонами.

Гамаш взял один.

– Это жетон для новичков, – заметил он, разглядывая точно такой же жетон, какой был найден в саду Клары.

– Вы вроде бы сказали, что не алкоголик.

– Я действительно не алкоголик, – подтвердил Гамаш.

– Значит, вы очень догадливы, – сказал Боб, хохотнув.

– И у многих есть такие штуки? – спросил Гамаш.

– Конечно. – Боб вытащил из кармана сверкающую монетку, посмотрел на нее, и его лицо смягчилось. – Взял его, когда пришел на мое первое собрание. С тех пор он всегда со мной. Это что-то типа медали, Арман.

Он вложил свой жетон в руку Гамаша.

– Нет-нет, сэр, – возразил Гамаш. – Я не могу принять такой подарок.

– Вы должны это сделать, Арман. Я даю его вам, а вы когда-нибудь сможете отдать его кому-нибудь другому. Прошу вас.

Боб сомкнул пальцы Гамаша на жетоне и тут же отвернулся от него к длинному столу.

– И еще вам понадобится вот это. – Он протянул ему толстую синюю книгу.

– У меня уже есть. – Старший инспектор раскрыл сумку и показал Бобу лежащую в ней книгу.