Разрушительная ложь
Шрифт:
– Папочка! Коса! – Она закрутила пряди во что-то, даже близко не похожее на косу. – Смотри!
– Просто великолепно, – снисходительно сказал он, и она продолжила терзать его идеально уложенные волосы.
Я был уверен: в тот день, когда обычно ледяной Алекс стал отцом, он поменялся телами с каким-то самозванцем. Иного объяснения не было.
Стелла рассмеялась:
– Близнецы очаровательны, и ты это знаешь.
– Ничего я такого не знаю, – проворчал я, хотя София и Нико были довольно
Я глянул на Риса:
– Мне казалось, наблюдать, как ты размяк из-за одной девушки, было ужасно, – протянул я, пока они с Бриджит ворковали над хихикающей Камиллой. – Из-за двух – еще хуже.
Теперь, когда игра закончилась, все разошлись по своим делам до ужина.
Джош по-прежнему пытался (безуспешно) заставить Нико сказать, что дядя Джош – победитель.
Ава фотографировала Алекса и Софию, которая лазала по отцу, будто он – гимнастический снаряд.
Стелла сидела рядом, с удовольствием наблюдая за нашим разговором. Она привыкла к нашей с Рисом странной дружбе.
– Ты говоришь многовато дерь… ерунды для человека, который однажды уже взял слова обратно, – он поправился, когда Бриджит бросила на него предостерегающий взгляд.
– Давай, милая. Пойдем посмотрим на цветочки, пока твой папа болтает с дядей Кристианом. Она подхватила Камиллу и понесла ее в сад, явно опасаясь, что мы в любую секунду скатимся к ненормативной лексике.
– Я тоже пойду, – быстро сказала Стелла. – Выпью воды.
Я дождался, пока она уйдет, а потом посмотрел на Риса, выгнув бровь.
– Понятия не имею, о чем ты.
– Разумеется нет, мистер Я Не Верю в Любовь.
В груди вспыхнула досада.
– Все еще припоминаешь? Уже пять… – Я понизил голос, чтобы не услышали София и Нико. – Пять чертовых лет.
– О, я буду припоминать тебе это всю оставшуюся жизнь, так что привыкай, – сказал Рис. – А когда у тебя появятся дети, ты снова возьмешь свои слова обратно. – Он откинулся назад и скрестил руки за головой с самодовольной улыбкой. – Жду не дождусь.
Терпеть не могу этого засранца.
Прежде чем я успел ответить, из кухни показалась Стелла.
– Кристиан? Можешь подойти? Мне нужна твоя помощь.
– Уже иду. – Я встал и окинул смеющегося Риса холодным взглядом. – Пока я помогаю жене, подумай о том, как Камилла вырастет и начнет встречаться с парнями, – сказал я, стирая улыбку с его лица. – Наслаждайся.
И с удовлетворением услышал его низкое рычание.
Зайдя на кухню, я обнаружил, что Стелла пьет уже пятый стакан воды за вечер.
– Уверена, что не хочешь вина? – Она не очень любила алкоголь, но обычно выпивала бокал или два. –
– Да, уверена. – Она поставила стакан и посмотрела на меня со странным взволнованным видом. – Сейчас я не могу пить алкоголь.
Ее слова прозвучали так многозначительно, будто я должен сделать какой-то вывод.
Она не пьет алкоголь, и что с того? Конечно, немного странно…
Сейчас я не могу пить алкоголь.
Я повторил про себя ее слова.
Не могу. Не не хочу.
Она не может пить алкоголь, и вероятная причина…
Мой пульс замедлился до одного длинного, изумленного удара.
– Я не хотела говорить при всех, но ждать тоже уже не могу. – Стелла понизила голос: – Кристиан, я беременна.
– Ты беременна, – повторил я.
Слова эхом прозвучали в голове – я был слишком шокирован, чтобы полностью их осознать.
Стелла кивнула, ее лицо сияло от радости и волнения.
Беременна. Дети. Наш ребенок.
Я забыл, как дышать.
Бросился к Стелле и яростно поцеловал ее, а сердце забилось так сильно, словно останется синяк.
Забудьте все недобрые мысли о детях.
Мы станем родителями. Я стану отцом и увижу, как в Стелле развивается наш ребенок. Может, маленький мальчик с кудрями и смуглой кожей. А может, маленькая девочка с зелеными глазами матери и милой улыбкой.
В груди пробудился яростный защитный инстинкт.
Ребенок еще даже не родился, а я уже хотел защищать его ценой своей жизни.
Мальчик или девочка, не важно. Главное, что он наш.
– Значит, ты счастлив? – с надеждой спросила Стелла.
Мой смех охрип от эмоций.
– Конечно счастлив, милая. Как иначе?
Нужно как можно скорее найти лучшего в стране акушера и переделать пентхаус (сейчас он не слишком подходит для детей), купить Стелле одежду для беременных, заказать…
– Ты только говорил, что дети наших друзей повергают тебя в ужас, так что… – в ее голосе прозвучала дразнящая нотка.
– Да, но речь была не о нашем ребенке.
Наш ребенок никогда не сделает с моими волосами того, что устроили Алексу.
Стелла искоса глянула на меня:
– Конечно, хочется верить, что наш ребенок окажется первым в мире младенцем, который не кричит и не плачет, но есть шансы, что этого не случится. Я хочу, чтобы ты был готов.
– Мне плевать. Он может кричать и плакать сколько угодно, и все равно будет таким же, как мать. – Я коснулся ее губ своими. – Идеальным.
Легкая дрожь удовольствия пробежала по ее телу.