Разрушительная ложь
Шрифт:
Тебе следовало дождаться меня, Стелла. Ты этого не сделала.
Прямой угрозы нет, но выглядит достаточно зловеще, чтобы к горлу подкатил ужин.
На меня нахлынули ужасные воспоминания двухлетней давности.
Фотографии меня в городе – я смеюсь с подругами в окне ресторана, смотрю в телефон в ожидании поезда, закупаюсь в бутике Джорджтауна. Письма, содержание которых колебалось от экспрессивных признаний в любви до графических фантазий о том, что отправитель хочет
Все приходило на домашний адрес.
Это продолжалось несколько недель, пока меня не охватила такая паранойя, что я не могла принимать душ, если снаружи в гостиной не сидела Джулс. И даже тогда меня одолевали кошмары, как преследователь врывается в дом и нападает на нее, прежде чем заняться мной.
Потом, в один прекрасный день, письма и фотографии просто перестали приходить, будто отправитель исчез с лица земли. Я подумала, он либо устал, либо его арестовали.
Но сейчас…
От ужаса у меня заледенела кровь.
Я смутно осознавала, что не двигаюсь с того момента, как прочитала записку. А надо. Надо проверить, не забрался ли кто-нибудь в квартиру. Нужно позвонить в полицию – хотя они не слишком помогли в прошлый раз.
Я застыла, парализованная неверием и острым металлическим привкусом страха.
Мой преследователь исчез на целых два года. Почему он появился именно сейчас? Он был рядом всегда, наблюдая и дожидаясь своего часа? Или ушел, а потом по какой-то причине вернулся?
А если записка была в моей сумочке…
Я задышала чаще. Перед глазами заплясали маленькие черные точки, когда до меня дошел смысл.
Отсутствие марок и адреса означало, что преследователь подобрался достаточно близко, чтобы положить конверт прямо в мою сумку. Он был совсем близко. Вероятно, касался меня.
По коже поползли невидимые пауки.
Вчера вечером я разбирала вещи и не видела записки, а значит, это произошло сегодня.
Мозг прокрутил список посещенных мест.
Кафе. Съемка рекламной кампании на набережной Джорджтауна. Продуктовый магазин. Метро. Квартира Кристиана.
Список невелик, но кроме квартиры Кристиана, все места достаточно людные, чтобы незаметно подсунуть в сумку записку.
Тишина в квартире стала густой и зловещей – слышалось лишь мое неглубокое, судорожное дыхание.
Как я ни старалась, мне не удавалось наполнить легкие достаточным количеством кислорода, и…
Тишину разорвал резкий дверной звонок, и волосы встали дыбом.
Это сталкер. Точно он. Никто не пришел бы сюда так поздно без предупреждения.
О боже.
Нужно было спрятаться, позвонить в 911, сделать хоть что-нибудь, но тело отказывалось повиноваться командам мозга.
Снова раздался дверной звонок, и я наконец начала бороться за выживание.
Я
Я чувствовала за спиной его злобное присутствие – ледяные пальцы вцепились в блузку и выжали кислород из легких.
Пол накренился, и я ударилась головой о ножку стола, пытаясь как можно глубже погрузиться в темноту.
Боль показалась лишь призрачным ощущением по сравнению с мурашками на коже.
Снова звонок в дверь, потом стук.
– Стелла!
Я не могла разобрать, кому принадлежит голос. И даже сомневалась, что действительно его слышу.
Я просто хотела, чтобы меня оставили в покое.
Я подтянула колени к груди и обхватила ноги руками. Кондиционер был выключен, но меня била дрожь.
Я не готова умирать. Я прожила так мало.
Стук продолжился, становясь все настойчивее и громче, пока наконец не прекратился. Повисла пауза, а потом в двери повернулся ключ.
Шаги эхом отдавались от деревянного пола, но все замерло, когда из моего горла вырвался всхлип.
Через несколько секунд передо мной появилась пара черных кожаных лоферов.
Я зажмурилась и забилась поглубже в угол, пока не уперлась спиной в стену.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
– Стелла.
У меня в сумочке лежал электрошокер. Почему я не взяла его? Только письмо, которое бросила на пол рядом с собой. В качестве оружия оно бесполезно, если только я не собираюсь зарезать нарушителя бумагой.
Глупая, бесполезная, жалкая…
Слезы жгли закрытые глаза.
Расстроится ли моя семья, если я умру? Сначала им может стать грустно, но в конце концов все почувствуют облегчение – главного разочарования семьи больше нет. Они меня даже не хотели. Я стала неудачной случайностью, нарушением изначального плана об одном ребенке.
Если я умру, план наконец вернется в нужное русло. Если я…
Чья-то рука схватила меня за подбородок.
– Стелла, посмотри на меня.
Я не хотела. Я хотела навсегда остаться в колодце отрицания.
Если я не вижу монстра, значит, его не существует.
Но голос не был похож на голос монстра. Глубокий, бархатный и слишком властный, чтобы я не подчинилась.
Я медленно открыла глаза.
Виски. Огонь. Тепло.
От ярости, мерцающей под темными омутами беспокойства, побежали мурашки, но лицо Кристиана смягчилось, когда наши взгляды встретились.
– Все хорошо.
Всего два слова, но сказанные с такой спокойной уверенностью, что внутри меня наконец прорвалась плотина.