Разрушительная ложь

Хуан Ана

Никаких суровых библиотекарей, кричащих на посетителей за болтовню – ежегодная плата в тридцать тысяч долларов давала членам клуба значительную свободу.

В библиотеке клуба «Валгалла» заключались сделки и союзы. Об этом знал любой влиятельный человек в Вашингтоне.

– Ты опоздал. – Меня проводил взгляд прохладных зеленых глаз. Редкая шахматная доска восемнадцатого века стояла на толстой дубовой столешнице рядом с двумя хрустальными стаканами и графином шотландского виски.

– Так не терпится

проиграть?

Я снял и повесил на спинку стула куртку, прежде чем сесть. Мои движения были неторопливыми и обдуманными.

Я закатал рукава и налил себе виски. Нет ничего лучше хорошего напитка в начале вечера.

Алекс Волков искоса посмотрел на меня.

– Обычно я выигрываю.

– Не сегодня.

Мы с Алексом каждый месяц устраивали шахматные матчи в клубе «Валгалла» в течение последних пяти лет. Наши сражения всегда были тяжелыми.

Мы нечасто общались за пределами «Валгаллы» и редких случаев, когда ему требовалась моя помощь с киберпространством, но наши ежемесячные встречи стали одним из немногочисленных социальных взаимодействий, которые мне действительно нравились.

– Однажды гордыня погубит тебя, Харпер. – Алекс наполовину наполнил стакан и поднес ко рту.

– Возможно, – согласился я. – Но не сегодня.

– Посмотрим.

Обычно наши партии были молчаливыми и сосредоточенными, но сегодня Алекс удивил меня, поставив пешку на e4.

– Итак, ты и Стелла.

– Да.

Неответ на невопрос.

– Что тебе от нее надо?

Я замер на долю секунды, прежде чем парировать ему.

Алексу Волкову, которого я знал, было плевать на чужую личную жизнь.

– Спрашиваешь из-за своей невесты?

Невеста Алекса Ава тоже лучшая подруга Стеллы, как и жена Риса Бриджит.

– Стеллу никогда не интересовали отношения. – Алекс проигнорировал мой вопрос. – И она ничего не рассказывала о тебе, пока не опубликовала фото. Поэтому очевидно: ты ее шантажируешь. Опять же, ты не заинтересован в свиданиях, а значит, либо хочешь ее использовать, либо вы заключили взаимовыгодную сделку.

Именно поэтому мне нравилось общество Алекса. Он держал меня в напряжении.

– Не позволяй теориям заговора затуманить тебе разум, – протянул я. – Ты проигрываешь.

Наглая ложь. Пока мы идем на равных.

– Твоя тактика отвлечения оставляет желать лучшего, так что затуманен не мой мозг, – сказал Алекс. – Может, именно Стелла расколет твой панцирь.

– Я не верю в любовь.

– Она всегда приходит неожиданно.

Я никогда не слышал, чтобы он произносил так много слов за столь короткий промежуток времени. Мое веселье усилилось.

– Возможно…

Мои чувства к Стелле были… необычными, но это была не любовь. Трудно почувствовать то, что активно презираешь.

Любовь правит миром, разумеется. Бесконечное

утомительное господство, порождающее отвратительные песни, еще более отвратительные фильмы и ежегодные мерзости вроде Дня святого Валентина.

Я редко находил в ней что-то, кроме яда.

– С каких это пор ты такой болтливый? Я подвинул коня в оборонительную позицию. – Только не говори, что превратился в живого человека. Надо написать об этом в новостях «Валгаллы». Все будут в восторге.

У «Валгаллы» не было новостей, но члены клуба следили за жизнью друзей и врагов собственными методами.

– Уверен, все заволновались не меньше, узнав о твоем новом статусе. – В его взгляде мелькнула ирония. Еще одна перемена по сравнению с равнодушным Волковым, которого я встретил много лет назад.

Мы продолжили игру, но теперь, когда снова зашла речь о Стелле, я не мог удержаться от непрошеных мыслей.

Она не опубликовала ничего нового с благотворительного вечера. Обычно она выкладывала что-нибудь каждый день. Она не обратилась ко мне за другими фотографиями, несмотря на успех первого поста.

Неужели она передумала насчет нашей договоренности?

Струйка чего-то холодного и незнакомого пробежала по позвоночнику. Мне потребовалось несколько ударов сердца, чтобы ее опознать.

Неопределенность.

Чувство столь же незнакомое для меня, как ливень для пустыни.

У нас договор. Она не откажется от слова.

Но мысли о ней завладели моим вниманием и отвлекли от резных фигурок из черного дерева и слоновой кости, стратегически расставленных по доске.

– Мат. – Прохладный голос Алекса вернул меня обратно в библиотеку.

Я сморгнул образы зеленых глаз и пухлых губ и изучил окончательное положение.

Алекс провернул схему, которую мне следовало заметить за милю.

– Быстро. – На его лице отразилось разочарование. – Сегодня ты не в форме.

– Мы только начали, Волков. – Я очистил доску. – Поговорим после второго раунда.

Но он прав. Я не в форме, и все потому, что мои мысли заняты тем, у кого нет никакого права их занимать. Она думает, что мало платит за проживание в «Мираже»? Это еще пустяки – в моей чертовой голове она поселилась совершенно бесплатно.

Стелла может казаться милой и нежной, но для меня она опаснее любого оружия или соперника.

Я наверстал упущенное во второй партии с Алексом, поставив прекрасный мат спустя два часа игры, и вернулся домой ровно без четверти девять.

Мне потребовалось меньше минуты, чтобы определить: что-то не так.

Дверь в кабинет открыта, хотя я всегда закрываю ее перед уходом.

Доступ в мою квартиру позволен очень немногим людям. Никто из них не приходит так поздно.

Адреналин прожег замутненную виски кровь.