Разведка боем

Владислав Жеребьёв

все остаемся при своих. Я ясно сказал?

Научники удивленно поглядели на майора и, собравшись в кружок, принялись бурно

совещаться. В конце концов, ученые мужи настолько распалились, что Всеволод начал опасаться, как бы крики и брань светлых умов и блестящих лысин не привлекли внимания полицейский.

– Успокойся, – бросил через плечо Прошкин, видя озабоченность Курехина. – Ваши

коммунисты от наших не отличаются. Вчера была пятница и всеобщая пьянка. Трезвы и в

сознании

лишь единицы, так что сейчас, пожалуй, единственный шанс выбраться из этого логова

быстро и незаметно. Машина обеспечения вот-вот должна поехать в город за свежими овощами. Я

уже видел путевой лист.

– Ну, так что решили, господа ученые? – Вкрадчиво поинтересовался Всеволод.

90

– Возьмем вас всех, – Прошкин обреченно махнул рукой. – Только ошейники со взрывчаткой,

так, ради подстраховки, придется надеть всем троим без исключения.

Девять дней до часа «икс». Утро. Реальность. Санкт-Петербург

Капустин появился в дверях с охапкой роз, двумя бутылками коньяка и еще чем-то

деликатесным в пакете, огласив маленькую квартиру Всеволода радостным ревом. Всучив

смущенной Светлане розовый куст и рассыпаясь в комплиментах, ГРУ-шник сбросил ботинки и,

звеня алкоголем, проследовал на кухню.

Разговор затянулся за полночь. Открыв маленький ноутбук, Капустин ловко щелкал по

клавишам, бормоча что-то себе под нос и поминутно поминая маму. На кухне они, правда, были не

одни. Едва Пух переступил порог, заполнив маленькое пространство прихожей своими габаритами, как патриархальную тишину квартиры вновь нарушила трель дверного звонка.

– Ой, здравствуйте. Вы к Всеволоду? Проходите. – Услышал майор голос жены из коридора,

и характерный до боли знакомый баритон и почти писклявый фальцет, принадлежащие не кому-

нибудь, а его старым армейским товарищам Блохину и Лютикову. Оба поджарые, загорелые. У

Блохи на скуле тонкий белый шрам, а у Лютого, кто бы мог подумать, элегантная проседь на

висках. Не дать, не взять гусар в увольнении. Новый взрыв восторга, новая порция коньяка и все с

начала.

– Я как услышал, – поделился Пух, обхватывая стакан огромной лапой, а затем, будто воду,

отправляя напиток в рот, – сразу наших на уши поднял, и, ты не поверишь, командир, все сразу

собрались и в путь.

– Да мы и так думали приехать, сначала к Капустину, а потом может и к тебе. – Блохин

осторожно понюхал жидкость в рюмке, стаканами он коньяк отказывался пить категорически, и, пригубив, разумно оставил её в сторону. – А тут как раз работенка для нас подходящая.

Как ни странна и блистательна была судьба Винни после увольнения в запас, так обыденна

и

пуста была жизнь других парней из разведвзвода. Кто-то спился и скололся. Кто-то уехал на

очередную войну, на очередную войну и сгинул в сырости джунглей или холоде горных перевалов.

Видя все эти перипетии, Лютый решил пойти по пути наименьшего сопротивления, и без

зазрения совести отработал бодигардом у местного картофельного короля без малого год, после

чего бы с треском выгнан с работы, застуканный суровым хозяином поверх своей единственной

дочери. Далее он таксовал, из-за чего ножевых ранений получил едва ли не больше чем в пору

военных действий на Северном Кавказе, а потом и вовсе ушел в глубокое подполье и как

зарабатывал на жизнь, никто не знал.

Блохин после увольнения подался в коммерцию, но быстро прогорел и устроился работать

на завод, где с восьми до пяти прилежно шлифовал заготовки для тормозных башмаков

подвижного состава РЖД.

Серая у них жизнь была, скучная. Ни цевья автоматного в руке потискать, ни гранату в

наглую харю метнуть, ни даже зуботычин надавать. Все теперь стали грамотные, грозили

судебными исками и виртуозно исполняли маленькие, и наверное от того недоказуемые мелкие

пакости.

– Установление всеобщего и глобального порядка, дело хорошее. – Гремел Капустин,

отправляя в рот дольку соленого огурца. – Только как-то неправильно выходит. Не по-нашему.

– Да и потом, – вторил Блохин, грея в руках рюмку, – не так все просто. Явно

правительственные уши видны. Слишком уж большой размах у организации и многообещающие

результаты, чтобы федерация такой жирный кус из рук выпустила. Правильно я говорю, Винни?

Твои же коллеги информацию о балтийской конторе напрочь засекретили?

– ГРУ – организация большая, – парировал Капустин. – Таких как я на этом свете вагон и

маленькая тележка. Все по ведомствам, по отделам, у каждого свои ориентиры и разнарядки. Я

завтра попробую осторожно пощупать, что это за великий секрет.

– Кстати, что там у тебя за спец по компам такой расчудесный?

– Петрыкин? – Всеволод уже порядочно захмелел и от того прибывал в отличном

расположении духа. Алкоголь туманил разум, разгонял страхи и притуплял инстинкты, к тому же

рядом были в доску свои, проверенные не в одном бою товарищи, и от того майор чувствовал себя

буквально непробиваемым. – Лейтенант – отличный парень. Самородок.

91

– Ты меня с этим самородком сведи, – осторожно кивнул Лютый. – Посмотрим, что с этой

системой сделать можно. Есть у меня пара знакомых ребят, далеко не бесталанных по части