Разведшкола № 005
Шрифт:
«В 1932 году оборона нашей страны на Западных границах основывалась на использовании партизанских формирований. Войска противника, перейдя государственную границу и углубившись на нашу территорию, должны были напороться на укрепленные районы и увязнуть в позиционной войне.
В это время на оккупированной территории партизаны начинают организованное сопротивление и перерезают противнику коммуникации. Через некоторое время, лишившись свежих пополнений, боеприпасов и продовольствия, противник начинает отступать. Партизанские соединения отходят вместе с ними, все время оставаясь у него в тылу и продолжая диверсии. При этом они могут даже перейти государственную границу.
Это
В этот сравнительно небольшой промежуток времени И.Г. Старинова привлекли к работе в системе Коминтерна. Там он преподавал минно-подрывное дело и специфику партизанских действий в сугубо засекреченных учебных заведениях Коммунистического Интернационала.
12
Здесь и выше я пользуюсь книгой И.Г. Старинова «Записки диверсанта» и его рассказами во время наших встреч с ним после окончания войны в Москве.
Не однажды я, будучи совсем мальчишкой, по выходным дням сопровождал отца в его поездках по таким школам. Обычно мы выезжали всей семьей, но у ворот этих заведений маму и старшего брата из машины высаживали погулять в лесу, а меня отец брал с собой, считая, что я еще мал и ничего не понимаю.
Одна из таких спецшкол находилась тогда под Москвой в Балашихе. Начальником ее был Карл Карлович Вальтер, в дальнейшем прославленный генерал Войска Польского Кароль Сверчевский (1897–1945). «Вальтер» был его партийный псевдоним. Вот в этой спецшколе я впервые увидел преподавателя подрывного дела И.Г. Старинова. Но тогда я этого не знал. Он всегда, как и все остальные инструкторы этой спецшколы, был одет в гражданскую одежду. Но однажды в отцовском кабинете в Москве на Моховой улице в здании Коминтерна я увидел его в военной форме, в петлицах гимнастерки была одна шпала — капитан. Позже я узнал, что в то время его звание было военный инженер 3 ранга.
Много лет спустя, уже после окончания Отечественной войны, мне повезло познакомиться с полковником И.Г. Стариновым лично. Узнав, что я сын Осипа Пятницкого, он поведал мне многое из того, что знал о работе моего отца и о коминтерновских военно-политических спецшколах, где ему приходилось преподавать. Он рассказал, что за короткий промежуток времени ему удалось подготовить две группы китайцев и ознакомить партийное руководство компартий некоторых зарубежных стран с тактикой партизанских действий, спецификой диверсионной работы и с применением минно-подрывной техники. В частности, такое обучение прошли Вильгельм Пик (Германия), Жак Дюкло (Франция), Антонин Запотоцкий (Чехословакия), Пальмиро Тольятти (Италия) и некоторые другие.
Я встречался с Ильей Григорьевичем каждый раз, когда по служебным делам мне приходилось бывать в Москве. При очередной встрече он с сожалением сообщил, «что именно в Москве понял, что подготовка к будущей войне не совершенствуется, а постепенно консервируется».
В 1933 году Старинов поступил на учебу в Ленинградскую военно-транспортную академию имени Л.М. Кагановича, после окончания которой в 1935 году был назначен заместителем коменданта города Ленинграда. Но в ноябре 1936 года его отозвали в распоряжение РУ и после инструктивной
В критический момент для республиканской армии И. Г. Старинов спас от разгрома южный фланг республиканцев. Ему удалось также взорвать руководство и штаб авиационной дивизии войск генерала Франко. Диверсанты Старинова наводили ужас на войска мятежников. В дальнейшем Илья Григорьевич участвовал в формировании 14-го партизанского корпуса испанской республиканской армии.
Основной принцип действий диверсанта Старинова был таков: наносить урон врагу, не вступая с ним в соприкосновение. Он всегда придерживался его и учил этому своих учеников.
В ноябре 1937 года И.Г. Старинов вернулся в СССР. За работу в Испании его наградили орденом Боевого Красного Знамени (№ 232).
Именно в Испании Илья Григорьевич показал, что представляет собой дело его жизни — партизанская война. Это поняли даже враги Советского Союза, но, к сожалению, не заметили руководители собственной страны.
А в это время в Советском Союзе развернулась «великая чистка» кадров. Были арестованы и расстреляны все наиболее подготовленные руководители советских вооруженных сил. Шло планомерное уничтожение героев Гражданской войны, всех тех, кто отстоял и утвердил Советскую власть. Всех их обвиняли в шпионаже, троцкизме и вредительстве.
Стратегию партизанской войны, у истоков которой стоял И. Г. Старинов, с легкой руки «великого вождя» Сталина объявили «пораженческой», и, следовательно, враждебной. «Пораженцев» причислили к числу врагов народа.
Большинство учеников И.Г. Старинова попали под жернова репрессивной кампании Сталина — Ежова. Не миновал этой участи и он сам. Ведь именно Старинов был основным разработчиком стратегии «поражения», а к тому же по характеру своей работы он был близко связан с Н.Э. Якиром, И.П. Уборевичем и Я.К. Берзиным, уже объявленными «врагами народа». Но вскоре его освободили из-под ареста. Был слух, будто бы сам нарком обороны Ворошилов вступился за него и попросил Сталина об его освобождении.
В этот период времени Сталин выдвинул новый лозунг, который был тотчас озвучен Ворошиловым — «Бить врага на его территории». Под него была срочно разработана новая военная доктрина. Началось разоружение укрепрайонов на всем протяжении Западной границы, уничтожались подготовленные партизанские базы, склады снаряжения и кадры командного состава будущих диверсионно-разведывательных групп и отрядов.
«Если бы этого не произошло, — считал Илья Григорьевич, — то освободительная война советского народа закончилась бы уже в конце 1942 года и с гораздо меньшими потерями».
Сталин никогда не признавал собственных ошибок. За них всегда расплачивались другие. Показательным примером тому может служить расстрел руководства Западного фронта во главе с генералом армии, Героем Советского Союза Д.Г. Павловым (1897–1941). По-видимому, та же участь ждала и руководство Юго-Западного фронта за сдачу Киева, если бы его командующий генерал-полковник М.П. Кирпонос (1892–1941) не погиб в этом сражении. Так ошибки руководства страны оборачивались трагедией для всего народа и по сути являлись жестоким преступлением перед своим Отечеством.