Развитие личности. Психология и психотерапия
Шрифт:
Практический раздел. Психотерапевтическое сопровождение процесса развития личности
Нельзя сначала сказать человеку все, а потом предоставить его самому себе.
Глава шестая. Пациент с кризисом развития личности
Кризисные фазы процесса развития личности
Любая методология, положившая в свое основание какие-либо содержательные элементы, рано или поздно (при столкновении с неучтенными содержательными компонентами или сопоставлении содержательных закономерностей, которые не могут быть сведены под один «знаменатель») оказывается недееспособной или, если выражаться точнее, действительна лишь для определенного континуума и в этом смысле неконвертируема.
192
Кун Т. Научные революции как изменение взгляда на мир // Хрестоматия по общей психологии. Психология мышления. Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, В.В. Петухова. – М., Изд-во Моск. ун-та, 1981. С. 372.
Новая методология (психософия), которая основывается на несодержательных принципах, призвана снять указанные ограничения, однако здесь имеет место своя специфика. Поскольку все для нее является процессом, следовательно, говоря о том, что всякий процесс имеет четыре этапа, мы должны также признать и то, что каждый из этих этапов тоже является процессом, то есть и он имеет свои четыре этапа и так дальше. Впрочем, кого-то подобный факт может смутить, но он вряд ли удивит тех, кто знаком с трудностями, которые испытывает физика, пытавшаяся отыскать конечную корпускулу (и, казалось, уже отыскавшую ее, а именно «кварк»), а ныне вынужденная признать, что материя делима и дальше, так что предела этому «делению» не видно. Действительно, аналитическое деление, а оно именно аналитического толка (фактически никто не только кварка, но и кванта не видел), может продолжаться сколь угодно долго.
Однако же новая методология делает в этом смысле существенную оговорку, полагая себя инструментом (то есть признает аналитический характер производимых ею операций), в то время как иные методологические системы продолжают базироваться на вызывающем сомнение допущении, что, мол, имеют дело именно с «материей», то есть утверждают свои данные не как аналитические (концептуальные) модели, но как «объективное» свидетельство «объективной» же реальности. Подобное допущение вряд ли стоит поощрять, поскольку нельзя не признать того очевидного факта, что есть операции, производимые мышлением, а есть реальность, которая существует по своим собственным законам, и если некие операции (сложение, вычитание, обобщение, конкретизация и т. п.) действительны в области мышления, это отнюдь не означает, что подобные же операции свойственны и реальности (организуют ее), которая (как таковая, в своей собственной данности) нам недоступна.
Наши допущения, что законы мышления идентичны (родственны, сходны, едины, конвертируемы) законам существования материи, – именно допущения, и не более того. Эту мысль прекрасно выразил Людвиг Витгенштейн: «Посмотрев на дело с такой точки зрения, – пишет он, – мы склонны употребить нашу идею строительного материала еще и на другом заводящем в тупик пути и сказать, что весь мир, как психический, так и физический, сделан из одного материала». [193] Путь же этот действительно тупиковый, а фактически «проблема-головоломка двух субстанций – сознания и материи – неразрешима». [194]
193
Витгенштейн Л. Голубая книга / Перев. с англ. В.П. Руднева. – М.: «Дом интеллектуальной книги», 1999. С. 83.
194
Витгенштейн Л. Голубая книга / Перев. с англ. В.П. Руднева. – М.: «Дом интеллектуальной книги», 1999. С. 82.
Именно неразрешимость этой «проблемы-головоломки» и вынуждает нас искать инструмент, своего рода «переговорщика», посредника, который бы позволил нам осуществлять взаимодействие между системами из различного
К числу таких парадоксов следует отнести и высказанное выше соображение относительно взаимодействия принципа развития (четыре этапа развития любого процесса) и принципа процесса (всякое явление – есть процесс). Иными словами, поскольку новая методология бессодержательна, мы имеем полное право применять ее по отношению к любому явлению, равно как и к, условно говоря, составляющему этого явления. То есть процесс развития личности действительно имеет четыре этапа, однако каждый из этих этапов может быть рассмотрен нами в качестве процесса с присущими ему четырьмя этапами и т. д.
Теоретически такое аналитическое «деление» и «рассмотрение» может быть продолжено сколь угодно долго, однако это вряд ли имеет некую практическую ценность, поэтому мы позволим себе остановиться лишь на наиболее крупных, а потому и наиболее существенных «подразделах».
Согласно принципу развития, кризисным этапом из четырех обязательных является второй: первично-закрытая модель (ПЗМ). Этот тезис требует отдельного пояснения. Универсальность используемых новой методологией принципов предполагает, что любой процесс может несодержательно рассматриваться как центр (принцип центра), тогда как его (центра) отношения (принцип отношения) с другими центрами (процессами) создают структуру, которая насыщена содержанием. При этом, если мы рассматриваем процесс и как систему, и как центр, существование процесса как системы (центр) определяется ее отношениями с другими центрами. Эти отношения можно уподобить процессу адаптации (феномен адаптации в этом смысле есть не аналогия, но, по меткому выражению Л. Витгенштейна, «пример отношения»): изменения рассматриваемого процесса (процесс как система) определяются его отношениями с другими процессами (системами).
Рассмотрим процесс психологической адаптации в качестве примера такого отношения. Наши исследования по адаптации человека к непривычным условиям существования [195] показали, что испытуемые в эксперименте по групповой изоляции реализуют следующие поведенческие стратегии:
– на первом этапе используются прежние стереотипы поведения, которые были свойственны данным лицам до изменившихся условий существования;
– на втором этапе эти стереотипы поведения доказывают свою неэффективность в новых условиях и возникает «кризис адаптации», который можно охарактеризовать как невозможность дальнейшего использования прежних поведенческих стратегий, имеющихся в арсенале данного индивида, с одной стороны, и отсутствие у него новых поведенческих стратегий, отвечающих требованиям изменившихся условий существования, с другой;
195
Курпатов А.В. Динамика социальной перцепции в эксперименте по групповой изоляции. / Итоговая конференция военно-научного общества курсантов и слушателей академии. Тезисы докладов. Том 1. СПб.: ВмедА, 1996. С. 45–46.
– к третьему этапу испытуемый формировал новые поведенческие стратегии, отвечающие наличествующим условиям существования, и потому данный период характеризуется самой высокой степенью психологической адаптации;
– четвертый период, связанный в эксперименте с ожиданиями испытуемыми окончания эксперимента, снова характеризовался спадом уровня адаптации, что объясняется их отказом от устоявшихся стереотипов поведения и продумыванием новых, соответствующих ожидаемому выходу испытуемых из эксперимента (впрочем, можно предположить, что в отсутствие подобных ожиданий четвертый этап психической адаптации не имел бы столь очевидного спада).
Поскольку новая методология имеет дело с психологическим опытом (при этом все, с чем мы имеем дело посредством «психического датчика», является нашим психологическим опытом), более того, предмет нашего исследования четко определен – это личность (то есть результат процесса социализации) и ее развитие (то есть изменение личности как результат процесса социализации), то очевидно, что, рассматривая процесс развития личности, мы имеем полное право использовать формулу адаптации в качестве концептуальной модели. Таким образом, в самом общем виде процесс развития личности может быть рассмотрен как процесс изменения личности в структуре ее отношений с социумом.