Развод в 45. От любви до ненависти
Шрифт:
Чего я от нее хочу?
Нет, ну понятно, что желаю, чтобы отвязалась, но сейчас падчерица в агонии. Сиганет с крыши — потом живи с этим.
И без того натворил дел.
– Ладно. Через полчаса буду, - соглашаюсь.
– Спасибо, Костик, - раздается что-то вроде всхлипа.
Вызываю такси.
По дороге набираю помощницу Катерину:
– Завтра утром организуй моей супруге доставку на наш адрес, тысячу роз. Все должно выглядеть идеально, помпезно. И приложи открытку. Пусть в ней будет текст, который
Карина
Никакие хозяева мне не звонили.
Несмотря на то, что горе-друзья выставили видео, на связь они не выходили.
Не думаю, что пара, предоставившая коттедж, сидит и мониторит в сети попойки, которые устраивают в их доме. Что за бред?
Деньги, естественно, необходимо раздобыть, чтобы рассчитаться за разруху, которую устроил Костик, но это не главное.
Я должна сделать все, чтобы не оставить браку матери и Константина ни одного шанса.
Хочу, чтобы мама увидела — он мой; что после ужасного скандала все равно вернулся.
Немного алкоголя, жалобных речей, слез, и я снова заволоку отчима в постель.
Любимый — раб похотливых желаний, и я знаю, как им манипулировать.
Будучи злым и нервным, он не откажет себе в возможности спустить пыл.
Важно – правильно разыграть партию.
Я сниму наш секс и отправлю Тае.
С сегодняшнего дня, после того как мать осмелилась меня ударить, я больше не буду щадить ее сердце. Проедусь катком, доказав, что мужчина, которого так любила, выбрал дочь.
Ничего она мне не сделает. Просто не имеет таких возможностей.
Рядом с отчимом я буду обеспечена всем — тылом, деньгами, стабильностью.
Сейчас он изображает страдальца, верного супруга, который сбился с пути, но завтра все изменится. Константин вышвырнет всех из дома, лишив финансов, и тогда мы посмотрим, кто кому плюнет в лицо и залепит пощечину...
Глава 22. Константин
– Проходи, - распахивает дверь Карина.
Я перешагиваю порог, мгновенно ощущая густой запах дорогих духов.
– Они здесь?
– Кто?
– Хозяева коттеджа. Разве не для этого ты меня позвала? Разобраться с претензией по поводу порчи имущества.
Она опускает глаза, теребя край рубашки.
– Уже ушли.
– И?
– продвигаюсь в гостиную: там полумрак, мерцают свечи. Атмосфера — интимная.
– Двести тысяч насчитали, - её голос дрожит.
– Кошмар.
– Я заплачу. Но дальше сама. Больше никаких дотаций.
Карина смотрит на меня взглядом, полным возмущения.
– Костя, как же так? Мне нужно одеваться, нормально питаться! Ты же знаешь, в каком я положении. Беременность — это огромные расходы!
Я присаживаюсь
– Давай сразу договоримся, про ребенка можешь не заливать. Он не от меня.
– Зачем ты так? Я была верна. Ни один мужчина, кроме тебя, даже пальцем не прикасался к этому шикарному телу.
Усмехаюсь, выпуская струю дыма.
– Непорочное зачатие?
– Можешь сделать тест. Убедишься, что отец — ты!
– Очень жаль, если это правда. В таком случае, завтра же отправишься на аборт. Иметь ребёнка от падчерицы? Милая, проще выстрелить себе в голову, чем самовольно утопить репутацию ниже днища.
Карина резко разворачивается, наливает виски, и подаёт мне стакан.
– Выпей и выдохни. День выдался тяжелым.
– Пожалуй, не откажусь. А ты пока подумай, каким образом я могу уговорить Таисию вернуться, - делаю глубокий глоток.
– Забавно, - горько усмехается, - мужчина, которого я люблю, предлагает придумать, как ему проползти на коленях перед женщиной, которая изменяет, не ценит и не уважает. Готов даже после плевка в лицо продолжать отношения?
Устало прикрываю глаза, откидываюсь на спинку дивана.
– Малыш, взрослая жизнь она такая, - выдыхаю лениво.
– Люди ругаются, а потом мирятся. Любую можно вернуть, если очень хорошо постараться. У каждой своя цена: кому-то хватит букета гвоздичек, кто-то попросит шубку или брюлики, иная метит на что-то посерьёзнее, типа машины или квартиры. Если к этому комбо добавить жалостливое личико и пустить слезу — дело в шляпе.
– Мечтать никто не запрещает, - отвечает без эмоций, - но ты человек с мозгами, и сам знаешь: если раз загулял, будешь делать это всегда.
Хмурюсь, проводя языком по пересохшим губам.
– О, нет. Больше не желаю. Люблю Таю, как бы ни звучало. Ты ничего такая, но до матери не дотягиваешь, киса, - протягиваю падчерице пустую тару.
Карина молча наливает янтарную жидкость.
– Фантазируй, я не против. Гнев уже поутих. Жду, когда придёт осознание.
Делаю медленный глоток, ощущая, как горячий алкоголь обжигает горло.
– Иногда мне кажется, что ты одержима, Кар. Любви ко мне нет, но присутствует стойкое желание нагадить Таисии. Я не прав?
– одним махом опустошаю стакан.
– Ошибаешься, конечно. Руководствуюсь исключительно чувствами. Верю, что когда агрессия отойдёт на второй план, ты оценишь ситуацию иначе.
Она подходит ближе, движения игривые, в них чувствуется намерение. Падчерица расстёгивает пуговицы на рубашке, затем скользит ею по плечам и сбрасывает на пол.
– Прости, что на мне не шикарное платье, - насмешливо тянет, проводя ногтем по обнажённой ключице.
– Его утащила твоя дочурка. Поэтому предпочитаю быть в том, что идёт больше всего — наряде Евы.