Развод. Игра на выживание

Коваль Лина

– Ты… - догадка искажает его лицо, глаза становятся темнее. – Ведь не наделала ничего, чтобы отомстить? Твой виноватый вид меня настораживает.

Увожу глаза в сторону, захватывая воздуха побольше. Признаюсь:

– Я… Наверное, никогда бы не пришла к тебе с этим, учитывая наши обстоятельства. Но Света Молокова расскажет Вадику. Возможно, как-то вывернет и приукрасит.

– Да что случилось? Говори уже.

– Во время танца сегодня... коллега Веры меня поцеловал. А я

не сразу его оттолкнула.

– В смысле? Он сделал это насильно? – кулаки на столе сжимаются.

На секунду зажмуриваюсь и болезненно мотаю головой:

– Нет.

Богдан замолкает.

Пристально анализирует моё пасмурное лицо и опускает сканирующий взгляд на горящие губы, словно кричащие, что всё это правда.

Ножки стула оглушительно царапают ламинат. Даня тяжело встаёт и прячет руки в карманах.

– Тебе понравилось?

– Что?

На секунду зависает, а потом отворачивается к окну и добавляет:

– Целоваться... не со мной?

Молча изучаю напряжённые мышцы на его спине. Соврать?

– Только честно, Ян, - словно мысли мои читает.
– Договорились ведь.

Не могу понять, чего я хочу в этот момент больше: быть с ним откровенной или жестоко наказать правдой от обиды?

– Мне было интересно, - отвечаю, нервно постукивая подушечками пальцев по поверхности стола.

– Пфф... Но приятно?..

Боже, да зачем ему это?

– Неприятно точно не было, Богдан. Только потом стало мерзко от самой себя, уже после...

– Это чувство вины, - кивает он, опуская голову.

– По себе судишь?! – выпаливаю.

– Если ты таким образом задаешь конкретный вопрос – изменял ли я тебе, то ответ нет. Я озвучивал его несколько раз и ничего не поменялось.

– А хотел? – спрашиваю на свой страх и риск.

– Секса с другой женщиной?
– оборачивается.
– Нет.

– Ясно, - киваю и тут же продолжаю допытываться, пытаясь оправдать свой поступок. – Но мысли такие были?

– Не выкручивай мои слова, Ян. Я уже всё сказал.

– Тогда откуда эти познания про чувство вины?

– Ты забыла про моего отца? Несколько раз общался с ним на эту тему. Отец детально рассказывал, как всё тогда вышло с матерью Кати. Как он долго разрывался между любовью к той женщине и чувством вины перед семьей. В итоге второе одержало верх, и он не развелся.

– Поэтому ты мне не изменял?

Богдан горько усмехается и снова усаживается напротив. Проводит рукой по чуть отросшим волосам, ероша их.

– И поэтому тоже, Яна, - насмешливо кивает. – Но больше по другим причинам.

– Ты когда-нибудь думал, в какой момент всё пошло ко дну? – спрашиваю, разглядывая свои пальцы. – У нас.

–

Думал.

– Поделишься?

– Наверное, когда наши ссоры из взаимных претензий перетекли в стадию перехода на личности.

Киваю соглашаясь. Пожалуй, так оно и есть. Это случилось пару лет назад.

– Мы погрязли в бесконечных унижениях, при этом задевая близких людей, - продолжает Богдан.

Раздраженно закатываю глаза.

– Говори правду. Сам сказал, начистоту. Ты имеешь в виду меня?

– По большей части, - соглашается, складывая руки на груди.

– Я… попрошу прощения у твоей мамы.

– Как знаешь, - равнодушно пожимает плечами и склоняет голову набок. – А ты, что думаешь? Почему мы сейчас там, где оказались?

– Может, потому что кто-то ушел не объяснившись?

– А ты подала на развод, - чуть пригибается к столу. Глаз не отводит от моих губ.

– Ты ушел, - повторяю и тоже наклоняюсь. Наседаю.

Сверлим друг друга взглядами.

Между нами расстояние не больше метра, а кажется, что целая пропасть. Бездна из боли и невысказанных обид.

– Я ушел, чтобы вернуться, - произносит тихо.
– Ни словом не обмолвился про развод. Люди иногда разъезжаются, чтобы подумать, осознать свои ошибки и снова стараться их исправить. Так бывает. Для того, чтобы любить друг друга не обязательно быть сросшимися близнецами. Мы оба пришли к выводу, что были не правы. Практически помирились…

– А потом ты привел в наш дом женщину, - вдруг вспоминаю.

– Лана пришла сама, в окружении моих друзей по клубу. Я всего лишь проявил гостеприимство и сделал бы так снова.

Смахиваю с глаз непроизвольную слезу, пока он продолжает тихим голосом:

– Ты заявилась сегодня с признанием в том, что целовалась с другим мужиком. Сообщив при этом, что тебе это было приятно. Мы поговорили и все обсудили. Я тебя понял, по крайней мере, постарался. Так ведут себя взрослые люди.

Резко отшатываюсь. Его слова шокируют и заставляют задуматься. Снова винить себя?!

– Развестись мы бы всегда успели, Ян, - добавляет. – Аннулируй иски.

– Я не могу, - качаю головой.

Отец не простит. Всё зашло слишком далеко. Ситуация патовая. Вперед страшно, а назад уже никак.

– Ты заставляешь меня подать ответные, - грозится. – Твой отец на протяжении десяти лет вставлял мне палки в колеса. Сначала тем, что хотел вместо пяти миллионов долю в нашем бизнесе. Затем пытался выбить меня из седла, договорившись с администрацией и лишив Газснабкомплект ежегодных контрактов. Я долго терпел, но своих детей Шацким я не отдам. Услышь меня, пожалуйста. Я пойду по головам за них.