Развод. Игра на выживание
Шрифт:
Грею пальчики, перебирая короткие волоски на затылке.
В груди в мелкую крошку сердце взрывается. Мой.
После полумесяца идиллии три дня врозь показались возвращением в кошмар. Слава богу, хоть дети наконец-то выздоровели.
Лилю мы пока оставили, договорились с нашим детским садом, чтобы они приняли девочку на время. Оформили все справки, закупили недостающие вещи.
Третий ребёнок в семье даётся мне тяжеловато, но я держусь. На время ведь, жизненная необходимость пока такая.
Спортбар
– Охренеть, – ворчит на ухо, когда видит кожаный корсет и такую же юбку до колена. – Зачем мы здесь?
Поправляю высокий хвост, чокер с металлическими вставками на шее и хитро улыбаюсь.
– Просто хотелось, чтобы конкурентки понимали, с кем имеют дело, – тихо проговариваю, когда усаживаюсь за стол.
– Ты серьёзно? – хмурится.
– Шучу, – усмехаюсь. – Выдыхай, Соболев.
Следующий час проходит довольно весело.
Богдан знакомит меня с представителями мотоклуба. Многие из них так же, как и мой муж, пришли со вторыми половинками. Мы классно проводим время, пока мужчины травят байки, связанные с ситуациями на дорогах.
Свободных дамочек здесь немного. Одна из них – уже знакомая мне блондинка.
Лана.
Украдкой изучаю её длинные волосы и симпатичное лицо. Она, заметив, открыто мне улыбается и машет пивным стаканом.
В глазах интерес и дружелюбие.
Окей.
Успокаиваюсь и отвечаю ей взаимным кивком.
Богдан слева от меня общается с Робом, который периодически с опаской на меня поглядывает. По всей видимости, наслышан о наших конфликтах?
Прикладываю ладони к горящим щекам и озираюсь.
Стыдно-то как.
Лучший друг моего мужа считает меня истеричкой.
С каждым часом музыка в баре становится всё ритмичнее, разговоры громче, пива на столах всё больше.
Соболев не пьёт, приехал за рулём, да и устал так, что алкоголь сейчас только навредит. Я сжимаю в руках уже второй бокал с красным вином.
Вновь и вновь рассматриваю широкую ладонь Богдана на моей ноге, внизу живота скапливается тёплый возбуждающий коктейль.
Муж не отвлекается, объясняет Робу, сколько именно заправок покупает, где они находятся и в каком состоянии.
Переживает, что я скучаю.
Сначала нежно поглаживает колено, потом поднимается к внутренней стороне бедра, а когда пальцы касаются широкой резинки чулок, ладонь резко стопорится, а я удостаиваюсь ироничным взглядом.
Тут-то и решаюсь на авантюру.
– Проводи меня в туалет, – шепчу на ухо, ведя по нему кончиком носа.
Даня тут же отвлекается. В глазах загорается еле заметный лихорадочный огонёк.
Кивает.
Улыбнувшись
Мой наряд на грани.
Ничего пошлого и особо вызывающего… Если не знать, что под юбкой чулки.
А Даня уже знает.
Это волнует кровь.
Когда приоткрываю дверь уборной, в мою спину утыкается ладонь и мягко проталкивает внутрь.
Проворно разворачиваюсь на каблуках и веду пальчиками по белоснежной футболке.
– Туалет? – ворчит Богдан с выражением отъявленного скептика. – Серьёзно?
– Хочу тебя, – шепчу, склоняя руку к ремню и ловким движением распускаю пряжку. Дергаю вниз молнию на джинсах.
– Мне кажется, я уже стар для подобного, – коротко смотрит на дверь и усмехается.
– Не выдумывай, Соболев. Ты знаешь, что возраст молодёжи увеличили до сорока четырёх? У нас почти пятнадцать лет…
Пока пальчиками ныряю под резинку его трусов, Богдан не выдерживает, целует шею вдоль чокера и переходит к ложбинке.
Упирается пятой точкой о тумбу со встроенным умывальником и лениво оценивает изгибы, поглаживая талию.
– Как это снять? – хрипит, кивая на корсет.
– Там молния сзади, – послушно разворачиваюсь и убираю хвост, пока он освобождает каменные соски из тесного плена и растирает их пальцами.
Пульс разгоняется до максимума, когда дверная ручка трясётся оттого, что её кто-то тянет снаружи. Щеколда выглядит хлипкой.
– Блядь, – смеётся Богдан, обнимая сзади. – Ты уверена, чудо?
– Задери мою юбку, Соболев, – прошу, как бы отвечая на вопрос.
– Пфф… – слышу за спиной. Обнажённые ягодицы обдаёт прохладой.
– Нравится? – закусываю нижнюю губу.
Соболев стандартно немногословен.
По шороху одежды понимаю, что приспускает джинсы и проводит горячим членом по бедру.
– Ох… – выдыхаю.
Пространство тесного туалета начинает кружиться вместе с нами, когда Даня резко меня разворачивает и подхватывает на руки. Скрещиваю каблуки за его спиной и взвизгиваю, упираясь лопатками в холодный кафель.
Он прав. Трахаться в общественном туалете – затея так себе.
Часто моргаю.
Губами тянусь к кадыку, дышу его запахом, облизываю чуть солёную кожу.
Люблю его всего.
Мы, конечно, всё ещё живём в состоянии эйфории после примирения. Пока даже раздражения не чувствую.
Такая восхищённая дурочка! «Боже, как прекрасно, что он не закрыл холодильник, я ведь как раз хотела его разморозить…»
И три литра разлитой воды на полу в ванной не бесят… пока что.
Прекрасно понимаю, что это неминуемо скоро закончится. Как и то, что ничего не значащие мелочи нас не разведут.