Развод. Мы больше не твои

Гейбатова Мила

Мои брови самостоятельно ползут вверх. Это она о чем? Чтобы прийти к ним, мне нужно было обвешаться всеми имеющимися в доме драгоценностями?

– Я тебе не милочка, деточка, – наклоняюсь вперед, копируя тон девицы, – будь добра, оповести вашего особого специалиста о том, что я пришла. Мы сами с ним разберемся, кому он и что оказывает. А ты свою работу выполняй.

Девушка явно хочет сказать что–то еще, но внезапно ее лицо разглаживается и резко становится приторно–любезным.

– Егор Леонидович, Борис Аркадьевич, а я тут как раз консультирую

женщину, – говорит она за мою спину.

Слово «женщина» неприятно режет слух. Не знаю, как остальные, а я точно не смирюсь с подобным обращением и в пятьдесят лет.

– Егор, привет, – разворачиваюсь и здороваюсь с одноклассником, – а вы, полагаю, Борис Аркадьевич, – протягиваю мужчине, стоящему рядом с Егором, руку, – приятно познакомиться, меня зовут Ольга. Я к Егору записана, вы не против? А то ваша сотрудница меня отговаривала, сказала, что он у вас специалист экстра уровня, оказывает консультации лишь особым клиентам.

– Карина, – Борис кидает злой взгляд на девушку за стойкой, – снова ты все перепутала. Простите, она новенькая, только учится, – это он произносит уже мне. – Конечно, Егор в полном вашем распоряжении. Проходите! Карина принесет вам чай или кофе.

– Нет–нет, спасибо, обойдусь, – тороплюсь отказаться.

Еще плюнет в чашку, а моему организму потом с неизвестным вирусом бороться. Да и я пришла не напитки распивать, а по делу.

– Понимаю, – коротко кивает Борис Аркадьевич, а Егор подхватывает меня под руку и ведет куда–то в сторону.

– Он с ней спит, что ли? С Кариной этой? – тихо спрашиваю у Егора.

– Нет, не спит.

– Ты с ней спишь?

– Что? – он в удивлении останавливается. – Почему у женщин такая плоская фантазия?!

– Как будто у мужчин лучше, – беззлобно огрызаюсь.

– Так–то да, не лучше. Но их ситуация хуже. Карина любимая племянница его супруги.

– Ох, – сочувствующе вздыхаю, – это сильно осложняет дело. Если бы он с ней спал, было бы проще от нее избавиться.

– В том–то и дело. Но да ладно, проходи, – Егор галантно открывает передо мной дверь, – Борька мне даже кабинет выделил с барского плеча.

Захожу в полутемное помещение. Кабинет как кабинет, с преобладающими коричневыми и темно–зелеными цветами. Таких тысячи, но уютно.

– Красиво у тебя тут, – считаю вежливым сделать комплимент прежде, чем присесть. – А у меня такое произошло, ты не поверишь!

29

29

Мой обстоятельный рассказ занимает, наверное, с полчаса, не меньше. За это время на столе Егора все же появляется кофе из автомата и химические пирожные оттуда же.

Ловлю себя на мысли, что я настолько отвыкла от чьей–либо заботы, даже мимолетной и ничего не значащей, что придаю слишком большое значение действиям одноклассника.

А еще, оказывается, невероятно приятно, когда тебя просто слушают, не перебивая

и лишь периодически задавая уточняющие вопросы. Наверное, так и работают на своих приемах психологи, слушают, в основном, и за это получают деньги.

И чего я не отправилась учиться на психолога? Хотела ведь одно время.

– Как–то так, – скомкано завершаю свой рассказ.

– Кхм, – Егор ослабляет галстук, – действительно, твоя жизнь, как в романе. И не подтвердишь теперь ничего документами из клиники. Но тест ты сделала, молодец, это правильно. Я, если честно, не думаю, что ваша клиника что–то напутала, скорее эта Виктория подделала документ и вместе с твоей свекровью притянула за уши причину для развода. Но дети все равно по закону Глеба, он никуда не денется от ответственности. Пусть тоже делает тест, наверняка он покажет ему, что он дурак.

– Причина и впрямь сильно притянута за уши, ты прав, – грустно усмехаюсь, – но проблемы у нас копились давно. Может быть, Глебу совесть не позволяла расстаться со мной без веской причины. А его мама ее вроде как любезно подкинула, но есть одно «но». Он мне теперь делает мозги своей карьерой, мол, нельзя ему прямо сейчас разводиться. Деньги исправно переводит, как будто они должны меня убедить. Правда, сегодня прислал последние. Обиделся.

– А они не убеждают тебя? Деньги в смысле, – участливо спрашивает Егор.

– Не–а, – качаю головой. – Мы с тобой ничего ждать не будем. И дом я уже продавать не хочу, пусть будет недвижимостью для детей, главное, у него его полностью отобрать.

– Хороший настрой, – улыбается Егор.

Дальше наш разговор плавно перетекает в дружеское русло. Мы вспоминаем прошлое, обмениваемся забавными случаями из настоящего. Я полностью расслабляюсь и искренне наслаждаюсь общением с одноклассником.

Не знаю, сколько времени проходит, но вдруг Егор берет мою руку и начинает водить пальцем по ладони. Эта нехитрая ласка будоражит меня, заставляет вспомнить, как давно я была близка с Глебом.

Не скажу, что мне неприятно, скорее наоборот. От того и эмоции противоречивые.

– Ладно, – возвращаю руку себе, – мне пора, дети. Спасибо тебе большое! И сколько с меня? Я планировала узнать у Карины, но она не позволила построить нормальный диалог.

Поднимаюсь на ноги и делаю шаг в сторону от Егора. Глупо немного, но мне так спокойнее. А то сама сейчас напрыгну на человека.

– Я уже озвучил! – притворно возмущается Егор. – Если так мучает совесть, давай прямо сейчас и начнешь отдавать. Раз за детками нужно идти, можем вместе где–нибудь перекусить. У меня молодой растущий организм, нужны калории!

Он театрально похлопывает по своему животу, а я случайно замечаю как под действием его мышц на руках натягивается ткань одежды.

Н–да, Оленька, приехали. Немного переключилась с детей на внешнюю жизнь, и сразу потянуло куда–то не туда.

– Ага, совсем молодой и очень растущий, – криво усмехаюсь, отводя взгляд. – Но я не против, идем. Здесь недалеко.