Разыскиваются
Шрифт:
– Зато нас тут никто не донимает расспросами.
– Хотела бы я знать, что сейчас поделывают наши Монти-тёнти!
– Может быть, еще и в полицию не заявили - думают, что мы их дурачим.
– Дик довольно улыбнулся при мысли о своем фокусе с промокашкой.
– Мне думается, что тетушка заигралась в карты и уже прочла чепуху, которую я ей подсунул.
– Пока начнется настоящее преследование, мы успеем уйти далеко. А сейчас я, пожалуй, сбегаю в туалетную комнату и напялю свои шорты. Платье мое - хоть выжимай.
– Хорошо, иди.
Энн вышла,
– Он звонит в полицию!
– Что-о?
– Иди послушай.
Они подкрались к двери. Из соседней комнаты приглушенно доносился вкрадчивый голосок хозяина:
– Нет, господин инспектор... Кто они такие, я не знаю... Но уж слишком молоды, трудно поверить, что детей отпустили одних. Судя по разговору - я подслушал,- они убежали из дому. Может быть, даже украли что-нибудь - они говорили, что кто-то там у них должен обратиться в полицию... Направляются в Глочестер... Задержать до вашего прибытия? Слушаю. Им придется-таки подождать свой чаек! Недурно придумано? Хе-хе-хе! Я позабочусь, чтобы к вашему прибытию дети были на месте... Ну, что вы, что вы, не стоит благодарности. Счастлив оказать вам услугу, господин инспектор. До свиданья.
Дик оттащил сестренку от двери. Лицо у него помрачнело.
– Надо удирать, - нетерпеливо прошептала Энн.
– Да, но не забывай, что у этой дряни наши ботинки!
Глава третья
Исчезновение
– Быстрей! Раздумывать некогда, - сказал Дик.
– Кажется, я смогу заполучить башмаки, - прошептала Энн.
– Его знаменитая сушилка - всего-навсего кухня. Дверь была отворена, и из коридора я видела, что ботинки сушатся у плиты.
Дик отошел к окну и выглянул на улицу. Велосипеды стояли у стены, всего в нескольких шагах, но на виду у хозяина, который заправлял в это время подошедшую машину.
– Ладно. Тащи ботинки. А там видно будет.
Энн бесшумно выскользнула из комнаты. Через минуту она вернулась ликующая, с ботинками в руках. Они обулись.
– Можно выскочить в окно, - предложила она.
– Правильно - и он сцапает нас прежде, чем мы успеем сесть на велосипеды. Нет, это не годится. Надо его отвлечь. Слушай-ка, могла бы ты ехать на велосипеде, а другой вести за руль?
– Смогу, пожалуй.
– Тогда по моему знаку выскакивай в окно и выезжай на шоссе. Жди где-нибудь в сторонке, а я скоро прибегу.
– Отлично, Дики!
– Я подойду к выходу и позову эту дрянь. Как только он будет у двери, прыгай в окно. Готова?
– Ясно.
Дик вышел в коридор и направился к выходной двери, возле которой были развешаны видовые открытки и рядками стояли бутылки с лимонадом.
– Эй!
– крикнул он.
– Мистер! Подите сюда!
Грязный человечек оглянулся. Поколебавшись немного - стоит ли отвечать на вызов этого юнца, - он поспешно засеменил навстречу. К нему вернулась его обычная заискивающая услужливость.
–
– Одну минуточку, молодой человек, потерпите всего одну минуточку!
– А нельзя ли поскорей?
Хозяин заколебался. Потом лицо его расплылось в плутоватой усмешке.
– Этим занимается кафе. А я, видите ли, обслуживаю только заправочную станцию и вынужден неотлучно находиться при ней.
Поджидавший автомобиль нетерпеливо загудел, и хозяин, бормоча извинения, заторопился к бензоколонкам.
Дик вернулся к кафе. К своему облегчению, он обнаружил, что Энн уже и след простыл. Велосипеды тоже исчезли.
Он помедлил с минуту, барабаня пальцами по столу. Конечно, можно было попытаться удрать в открытую и проскочить мимо этой скотины. Но выигрывал он всего лишь несколько секунд, а кругом были телефоны, автомобили и прочее, и их без сомнения схватили бы. Нет, надо ускользнуть незамеченными и уйти как можно дальше.
Должен же быть какой-нибудь выход с другой стороны здания. Он, наверное, есть.
Но и это еще не все... Удрать таким образом - значит оставить верные доказательства, что они с Энн делают что-то недозволенное. Это подкрепит хозяина в его подозрениях и даст лишний шанс полицейским.
– А-га!
– прошептал Дик.
Он вытащил карандаш, взял со стола листок с меню и написал на обороте:
"Надоело ждать. У вас отвратительное обслуживание!"
Нет, постой, постой!.. а что, если полиция города Бата уже занята их поисками и полицейские Глочестера передадут в Бат его записку? Они опознают почерк...
У Дика просто голова пошла кругом. Он начал понимать, почему все убийцы так или иначе, но попадаются. Надо держать в памяти пропасть мелочей!
Скомкав листок с меню и сунув его в карман, он схватил другой с соседнего стола и на этот раз постарался до неузнаваемости исказить почерк, влепив для верности несколько орфографических ошибок.
– Вот это пойдет, - пробурчал он себе под нос.
Из окна ему было видно хозяина, который, как часовой, прохаживался перед домом, дымя небрежно торчащей в углу рта сигарой. Пора!
Дик прокрался по коридору. В кухне слышалось какое-то движение; на секунду он затаил дыхание и отпрянул назад; но тут же, собравшись с духом, скользнул через полуоткрытую заднюю дверь в сад.
Сад был густо увешан бельем; веревка за веревкой тянулись простыни, клетчатые скатерти, яркие, полосатые пижамы. Как знать, может быть, за бельем люди? Как бы то ни было, приходилось воспользоваться этим прибежищем.
Ему повезло. В саду никого не оказалось; только в дверях прачечной мелькнула широкая спина какой-то старухи.
В мгновение ока Дик продрался через заросли малины и мимо грядок с ревенем, перемахнул через забор и оказался на лужайке за домом. Дальше нетрудно было выбраться на дорогу, где его поджидала Энн, которая уже начала беспокоиться, не случилось ли чего.
– Надо сойти с магистрали!
– крикнул Дик, садясь на велосипед.
– В Глочестер ехать нельзя, назад поворачивать - тоже. Свернем в сторону.