Реактивный прорыв Сталина

Подрепный Евгений Ильич

По статистике, в 1961 году произошло 34 летных происшествия, из них 18 – из-за конструктивно-производственных дефектов. Налет на одно летное происшествие составил 677 и 1278 часов соответственно. Для сравнения отметим, что в том же году на Су-7 произошло пять летных происшествий, в том числе четыре – по конструктивно-производственным причинам. Налет Су-7 на одно летное происшествие составил 1561 и 1952 часа соответственно.

Причин было много. Например, только из-за разрушения подшипников центрального редуктора и трансмиссии ТРД произошло шесть тяжелых летных происшествий, а 30 двигателей преждевременно сняли с самолетов после обнаружения металлической стружки. С начала эксплуатации Су-7 и Су-9 зарегистрировано 35 случаев обрыва стальных лопаток компрессора ТРД АЛ-7Ф и АЛ-7Ф-1 из-за образовавшихся забоин. Нередки были случаи появления

трещин на лопатках турбины и их обрыва.

Вина здесь не только моторостроителей, но и плохого состояния ВПП. Новые самолеты эксплуатировались со старых бетонных полос, не рассчитанных на удельные нагрузки порядка 12 кг/см2. Под действием повышенных нагрузок и газовых струй двигателей искусственное покрытие постепенно разрушалось, а твердые его частицы попадали в воздухозаборное устройство. Образовывавшиеся на лопатках компрессора забоины являлись концентраторами напряжения и приводили к трагическим случаям [1090] .

1090

Крылья Родины. 1999. № 7. С. 22.

Имели место массовые случаи разрушения основных пневматиков колес, деформации крыльев, стоек шасси и створок реактивного сопла. А ведь дефекты готовых изделий автоматически переносились на самолет и ругали не смежников, а в первую очередь конструкторов самолета.

Военные стали стучаться во все двери. В феврале 1961-го на основании поручения ЦК КПСС в частях истребительной авиации ПВО работала комиссия, изучавшая вопросы эксплуатации новой техники. В результате было установлено, что «на Су-9 в процессе эксплуатации продолжают выявляться недостатки и дефекты, снижающие (…) надежность самолета и безопасность полетов.

За 1960 – 1961 гг. произошло три катастрофы и три аварии из-за отказа двигателей и их агрегатов, одна катастрофа и три аварии из-за отказа готовых изделий (авиагоризонты АГД-1, АГИ-1…), одна катастрофа и две аварии по вине летного и технического состава…

Летный и инженерно-технический состав, эксплуатирующий самолет Су-9, являющийся, по сути, «пилотируемой ракетой», по денежному содержанию приравнен к (…) составу, эксплуатирующему дозвуковые самолеты, что вызывает справедливое нарекание и не стимулирует работу по освоению новой авиационной техники…»

Комиссия сделала выводы, полеты на Су-9 почти прекратили, промышленность пока отмалчивалась, а аварии продолжались. Терпение военных тоже имело пределы. В июле 1961-го временно исполняющий обязанности главкома ПВО генерал Г.В. Зимин докладывал зампреду Совмина Д.Ф. Устинову

«В авиаполках летают только по 6 – 8 лучших летчиков на лучших самолетах, полеты на этих самолетах по-прежнему сопровождаются высокой аварийностью из-за отказов авиатехники.

17 июня с.г. – авария (…) по причине разрушения привода агрегатов и остановки двигателя в полете. 11 июля – авария (…) по причине обрыва лопаток компрессора и возникновения помпажа двигателя на взлете. 13 июля – катастрофа. После взлета летчик доложил: «дым в кабине, форсаж не включается, самолет начал вращаться». Из-за недостатка высоты летчик не мог воспользоваться аварийными средствами покидания самолета и погиб… Решение ВПК (…) от 19 апреля 1961 г. в части доводки двигателей (…) Су-9, находящихся в войсках, заводами не выполняется».

В 1962-м произошла 21 авария и одна катастрофа, ав196З-м – 23 летных происшествия [1091] .

В то же время Су-9 имел многие достоинства. Летчик-испытатель С.А. Микоян в своих воспоминаниях писал: «Су-9 мне очень нравился – легко управляемый, с малыми усилиями на ручке управления… Су-9 легко разгонялся и быстро набирал высоту. Надо сказать, что еще довольно долго он превосходил по потолку, скороподъемности и разгонным характеристикам все наши самолеты. Только МиГ-25, появившийся в конце 60-х годов, имел намного большие, чем Су-9, скорость и потолок, но это самолет другого класса, а МиГ-23 и Су-15 превзошел Су-9 только по скорости» [1092] .

1091

Крылья Родины. 1999. № 7. С. 22.

1092

Микоян

С.А. Воспоминания военного летчика-испытателя. С. 280.

Первые серийные машины обладали ограниченным радиусом перехвата: около 320 – 450 км в зависимости от варианта перехвата типовой цели, летящей на высоте порядка 20 000 м. Позднее, благодаря увеличению запаса топлива на борту, этот показатель возрос до 430 – 600 км, что было уже приемлемо для ПВО [1093] .

С внедрением на командных пунктах войск ПВО системы наведения «Воздух-1» началось освоение перехвата в замкнутом контуре управления, при котором летчик работал в директорном режиме, постоянно отрабатывая погрешность наведения, рассчитанную на КП и выдаваемую на борт самолета по каналу радиолинии «Лазурь». Наведение осуществлялось по оптимальным траекториям, что значительно повысило возможности самолета. По мере доводки машины промышленностью и освоения ее в войсках к концу 1960-х годов Су-9 представлял собой вполне надежный в эксплуатации перехватчик, и статистика летных происшествий на нем вышла на средний в авиации ПВО уровень [1094] .

1093

Авиация и время. 1998. № 6. С. 18.

1094

Авиация и время. 1998. № 6. С. 18.

Уже в ходе эксплуатации Су-9 расширили состав вооружения. В дополнение к ракетам РС-2УС ввели Р-55 с тепловой ГСН, а на подфюзеляжных подвесках, предназначавшихся для дополнительных топливных баков, разместили универсальный пушечный контейнер УПК-123 – 250. В таком виде перехватчики прослужили до середины 1980-х годов.

На базе Су-9 построили вариант Т-47, после принятия на вооружение обозначавшийся как Су-11. За период с 1957 по 1962 год Новосибирский завод № 153 выпустил 888 Т-3 разных модификаций. В 1962 году его сменил Су-11. Московский завод № 30 («Знамя труда», а ныне МАЛО имени П.В. Дементьева) с 1959-го по 1961-й построил 126 боевых Су-9, а в 1961-м и 1962-м – 50 учебных Су-9УТИ [1095] .

1095

Крылья Родины. 1999. № 7. С. 23.

Как известно, в соответствии с апрельским 1958 года постановлением правительства в ОКБ-51 началась разработка комплекса перехвата Т-3 – 8М с самонаводящимися ракетами К-8М. Этому предшествовало создание перехватчика с двигателем АЛ-7Ф, способного развивать скорость до 2050 км/ч на высоте 12 км. В ОКБ-51 самолет получил обозначение Т-47, а у заказчика оставался как Т-3.

Особенностью машины стало размещение обеих антенн РЛС «Алмаз-3» под одним обтекателем. Такое техническое решение, хотя и достаточно сложное, позволяло регулировать параметры воздухозаборного устройства (ВЗУ) путем перемещения центрального двухскачкового тела для снижения потерь полного давления на его входе. Для обеспечения требуемых диаграмм направленности антенн перехватчика по бокам фюзеляжа сделали вырезы, закрывавшиеся радиопрозрачными панелями.

В вариант Т-47 переделали пятый серийный ПТ-8. Первый вылет на нем состоялся в январе 1958-го, но после 15 полетов машину поставили на прикол, сняв предварительно двигатель (он потребовался для испытаний четвертого серийного ПТ-8 – 4, оснащенного как пушечным, так и ракетным вооружением) [1096] .

Летом того же года работы по самолету с РЛС «Алмаз» прекратили, а ПТ-8 – 4 передали в ЛИИ для доводки двигателя АЛ-7Ф-1. Но век машины оказался коротким. В конце лета она, пилотируемая Э.В. Еляном, после посадки на повышенной скорости выкатилась за пределы ВПП и получила значительные повреждения.

1096

Якубович Н. Пилотируемая ракета. О модификациях перехватчика Т-3 Т-47 – Су-11 // Крылья Родины. 1999. № 9. С. 6.