Реализаты
Шрифт:
Лежащую без сознания Аю нашёл её собственный дом: он, как большая зелёная мохнатая улитка, приполз на источаемый ею тонкий болезненный запах. Он не был единственным, кто заметил неладное: просто он успел первым.
Так вышло, что пока он полз, реализаты были заняты совсем другими делами: возвращали с того света умершего в Лимерике в руках у ирландских кракеров Бенжи, восстанавливали уничтоженную Аей Манстерскую АЭС и прикидывали способы справиться с расходящейся от Ирландии по всему миру волной всеобщего изумления.
Всё
Ая была реализатом, но она была женщиной. Конечно, она видела копошащихся у умирающего Бенжи людей, но боль, втекающая в него по проводникам, была такой острой, а источник этой боли вызывал такое омерзение, что в попытке защитить Бенжи Ая смела Манстерскую атомную станцию одним махом, не думая ни о каких последствиях.
А последствия не заставили себя долго ждать: в полностью погашенных крупных городах Манстера вырубившиеся системы жизнеобеспечения и распределения привели к заторам на земле, паре десятков аварий в воздухе и пусть кратковременной, но всё-таки панике во всевозможных общественных местах.
За те полчаса, пока Манстер был обесточен, случилось непоправимое: Хьюстон узнал об отключении генератора Бибича, Дублин - об исчезновении и последующем восстановлении МАЭС, а ирландская, британская и даже французская пресса - о том, что случилось нечто из ряда вон выходящее.
Непоправимым было не первое и даже не второе, - непоправимым было третье.
Полчаса в мире, туго завязанном на высоких скоростях и цифровых технологиях, означали следующее: замять инцидент было никак нельзя.
20. 2330 год. Бенжи.
Первое, что услышал андроид после того, как снова смог слышать, - это поднятый Аей переполох. Видеть же он не мог ничего: в Лимерике, как, впрочем, и во всём Манстерском округе, впервые за несколько сотен лет была настоящая ночь.
Бенжи шевельнул руками и почти вспомнил, где он и что с ним. Небольшой провал в воспоминаниях - от скотча и паралича до возможности двигаться - в виду сложившихся обстоятельств показался ему таким малозначимым, что он благоразумно решил приравнять это неизвестное к нулю и не придавать ему вообще никакого значения.
Люди в темноте вокруг него суетились и чертыхались.
Воспользовавшись суматохой, Бенжи поспешно повынимал из себя ставшие безобидными жала и осторожно сполз с кресла на пол.
Упс, подумал он, наткнувшись по пути на неподвижное человеческое тело, и вспомнил, что, в отличие от похитителей, может ориентироваться не только при помощи света. Он порылся в памяти, достал оттуда первую попавшуюся мелодию и засвистел на очень высокой октаве, стараясь не опускаться ниже ста килогерц и прислушиваясь к возвращающемуся эху.
Ведущая наружу дверь оказалась у противоположной стены. Прикинув
Коридор за дверью был длинным и узким, по нему в обоих направлениях ктот-о бежал, но теперь похитители уже не представляли для андроида никакой опасности: он был единственным зрячим среди слепых. Уворачиваясь от то и дело норовящих врезаться в него людей, он добежал до лестницы, дважды перемахнул через перила, толкнул тяжёлую металлическую дверь и очутился на улице.
Окутавшая его темнота показалась ему лучшим временем в его жизни.
Она была такой плотной - ни огонька, ни фонарика, - что будь Бенжи человеком, он бы облегчённо вздохнул. Он остановился и огляделся: судя по всему, отключение электричества было настолько масштабным, что об определении координат через какие-нибудь местные базовые станции нечего было и думать.
Однако и медлить тоже было нельзя, - андроид понимал, что как только дадут свет и окрестная электроника заработает, шансы его тут же резко осыпятся вниз.
Он огляделся в поисках какой-нибудь находящейся на ходу техники и увидел неподалёку, возле большого металлического ангара бесхозный потушенный флаер. Машина откликнулась на стандартный запрос и открылась.
Бенжи в пожарном порядке забрался внутрь и уже собрался было завестись, как внезапно в голову ему пришло, что включенная габаритная сигнализация сделает его лёгкой мишенью для возможного снайпера. Андроид моргнул и полез под обшивку искать цепь габаритов.
Когда он взлетел, шла пятая минута мрака.
Теперь было проще: Бенжи сориентировался по запомненным флаером координатам и развернулся на юго-восток, в сторону Ла-манша. С высоты Лимерик оказался не таким уже и тёмным: светились автобаны, по ним по-прежнему плотным потоком шёл транспорт, - народ, напуганный внезапно упавшей на город ночью, торопился попасть домой.
Коды, подумал Бенжи, чёрт меня побери. И руки его, лежащие на панели управления, впервые за всё это время предательски дрогнули: он выдал банковские коды и совсем упустил это из виду.
– Чёрт!! Чёрт меня побери!!
– прошептал он вслух не то себе самому, не то висящей снаружи флаера тьме и обнулил координаты цели, не выключая двигателя. Флаер резко взмыл вверх.
На высоте в четыреста метров далеко на севере показалась светлая полоса. Бенжи развернул машину и задал ей новую цель: нужно было как можно быстрее, пока Лимерик ещё был отрезан от внешнего мира, найти работающий банкомат и открытый выход в сеть.
Светился Голуэй. Он ещё не спал: этим вечеров он получил не только хлеб, но и отличные зрелища: местное телевидение с упоением демонстрировало в сети и на светодиодных уличных экранах лежащую у южного горизонта черноту. Все понимали, что дело в соседней АЭС, но как на самом деле обстоят дела, не знал никто.