Ребёнок для бывшего
Шрифт:
– Что это?
– спросила я, когда Слава заглушил двигатель.
– Поживём пока здесь. Скажем так, это вложение капитала, ну и место, где можно спрятаться, если коллекторам взбредёт в голову, что они устали ждать.
– Коллекторам?
– не поняла я.
– Да. Представь себе, Шмарова вынудила меня взять деньги в микрозаймовых организациях. А сама смоталась. Теперь я по уши в долгах.
Он тяжело вздохнул, а я, нервно облизнув пересохшие губы, заговорила, хватаясь за слова Теплова, как за спасательный круг:
– Если
Прикусив губу, я смотрела на Славу. Ждала ответа, но услышала вовсе не то, чего желала. Немного пораздумав, Теплов вдруг спросил:
– Тебе страшно, Ксения?
Мой взгляд заметался по салону. Что он хотел услышать? Как мне нужно было себя с ним вести? Увещевать, устроить истерику, умолять? Соглашаться на всё? Что нужно было делать?
– Очень… Я уже сказала - я могу начать рожать в любой момент, - повторила то, что Слава уже слышал.
– Тогда не будем терять время, - кивнул Теплов и, выйдя из машины, открыл дверцу.
– Выходи.
Я помедлила несколько секунд. В затуманенной голове вспышками появлялись бредовые мысли. Выйти и попытаться убежать? Да я с таким животом и десяток метров не осилю.
– Иди к дому. Я сейчас, - велел Теплов и я зашагала к строению на негнущихся ногах.
Обернулась, увидела, как Слава вытаскивает из багажника сумку, потом идёт ко мне.
– Посидишь немного одна, пока я смотаюсь в город, - сказал Теплов.
Обогнал меня, быстро открыл входную дверь в дом ключом. Я замерла на пороге, когда в ноздри ударил запах затхлости и сырости. Помотала головой.
– Слав… Пожалуйста, давай просто вернёмся вместе обратно, а я постараюсь найти для тебя денег. Я сейчас зарабатываю… Я поищу у знакомых, друзей, - пролепетала, вновь ощущая, как в теле ноет каждая мышца.
– У Сибирякова, - мрачно добавил Теплов и, впившись пальцами в мою руку, втащил меня в дом.
– Нет уж. По лестнице наверх и без глупостей, - велел он и кивнул туда, где довольно крутые щербатые ступени убегали на второй этаж.
Мне ничего не оставалось, как начать подниматься. Одна рука была на животе, второй я пыталась хоть как-то уцепиться за перила, такие шаткие, что они ходили ходуном под моей ладонью.
– Быстрее!
– велел Слава, когда я оказалась на середине и поняла, что дыхания мне не хватает.
– Я беременна! И на последнем сроке!
– не выдержав, истерично выкрикнула в ответ, пытаясь обернуться.
Тут же пришлось оставить эту затею, потому что, чего доброго, я могла свалиться вниз и переломать себе шею. Слава выругался и продолжил подниматься следом, но подгонять меня больше не стал. Вскоре мы добрались до крохотной площадки, от которой вправо уходил ветхий коридор. Вдоль него располагались три двери, в среднюю из которых, стоило только мне с ней поравняться, меня и втолкнул Теплов.
Я инстинктивно сделала два больших
Обои - серые и грязные, кое-где вместо них - плакаты времён детства дяди Жени. Окно, правда, было тоже, мутное и замызганное. Но через него в помещение проникал хоть какой-то свет.
– Ведро там, - кивнул в угол Теплов.
Я округлила глаза, отыскав взглядом железную проржавленную посудину. Видимо, Теплов намекал, что это будет мой туалет. Да что там, намекал? Говорил открыто.
Ужас! Неужели Слава решил держать здесь меня длительное время? Господи, пусть это будет блефом! Пусть Теплов признается, что просто зло пошутил.
– Слава… я, - начала, было, но ответом мне стал стук захлопнувшейся двери. Теплов вышел из комнаты и, заперев меня в ней, принялся спускаться по лестнице - я слышала звук удаляющихся шагов.
Первым делом я просеменила к окну. Принялась дёргать раму, но она не поддалась. Осмотрелась - перед домом с этой стороны находился квадрат унылого поля и начинался лес. Ручек во фрамуге не обнаружилось. Я, конечно, могла придумать, как выбить стекло, но это мне ничем бы не помогло. Лезть наружу через окно я уж точно не стала бы.
Всхлипнув, обернулась и окинула взглядом комнату. Ничего нового кроме сумки, которую Слава оставил, прежде чем уйти. Я бросилась к ней, принялась копаться в том, чем снабдил меня бывший муж. Бутылка воды, полотенце, тонкая простынка. Упаковка сухофруктов и на этом всё…
Простонав, я прихватила с собой простынь и, расстелив её на постели, устроилась на самом краешке. Сердце то заходилось в бешеном темпе, то билось медленно, словно нуждалось в том, чтобы перейти в режим самосохранения.
Я мысленно приказывала себе успокоиться, но выходило как-то паршиво. Лишь только повторяла:
«Пусть Матвей обо всём узнает и найдёт нас… прошу».
Обращалась к небесам, господу, ангелам-хранителям. К кому угодно, лишь бы только пришла помощь… Ведь я одна не выдержу.
Вскоре снаружи раздался рёв автомобильного двигателя. Я встрепенулась, но когда услышала, что он начал удаляться, поняла, что это уезжает Слава. Мой телефон так и остался в машине. Если Сибиряков обладал возможностью отследить по нему местоположение, отъезд Теплова сильно усложнял мою участь.
Оставалось надеяться на каршеринг и фиксацию перемещений авто…
Я устроилась удобнее, прислонившись к спинке кровати. Прикрыла глаза и принялась считать до ста, чтобы хоть немного успокоиться. И сама не заметила, как задремала.
Мне снилось то, что уже не раз приходило в виде фантазий. Я старалась не представлять себе в красках предстоящие роды, но так или иначе задумывалась о том, как же они будут проходить. Потому потягивания в районе спины и низа живота в последнее время стали делом едва ли не привычным.