Ребус Галла
Шрифт:
— Вы не в курсе?
— Сантьяга, что происходит?
— Расскажу позже. — Комиссар принял решение. — Ваше величество, я с удовольствием помогу. Но придется заплатить.
— Называй цену, — угрюмо попросила Всеслава.
Однажды, когда на стены Зеленого Дома накатывали штурмовые колонны чудов, она уже просила нава о помощи. И расплатилась за нее самоубийственной контратакой, в которой полег цвет дружины Дочерей Журавля. Что попросит Сантьяга на этот раз?
— Милана умрет, невзирая на результаты расследования. Не важно, виновна она или нет, метит она на престол или нет. Милана умрет.
Лучший боевой маг Зеленого Дома. Один из
«А вдруг я ошиблась? Вдруг Милана не мечтает стать королевой? Вдруг…»
«Не важно!»
— Согласна, — твердо ответила королева. — Спасите Мечеслава.
Есть такое расхожее выражение — молниеносно.
В Тайном Городе его можно применить ко многим воинам, причем в буквальном смысле. Невероятно трудно уследить за ударом хвана, за молнией, вырывающейся из пальцев колдуньи, за бегущими с поля боя Красными Шапками… Но если говорить о реакции, о скорости, с которой маг принимает единственно правильное решение, то в этом, конечно же, не было равных навам. Создавалось впечатление, что темные реагировали на опасность еще до того, как осознавали, что же происходит, успевали перебрать массу вариантов, вычленить из них нужный и задействовать его. [10] Одним словом, Кортесу сказочно повезло, что в напарники ему достался нав. Ортега «включился» на слоге «бо-», и в тот момент, когда Кортес договаривал «-мба», нав уже знал способ выкрутиться. И даже не просто знал — уже спасал их.
10
Разумеется, это не совсем так. Согласно теоретическим изысканиям эрлийцев, удивительная реакция навов обусловлена тем, что мозг нава работает в «многозадачном» режиме, не просто принимает информацию, а обрабатывает ее в фоновом режиме и в случае необходимости мгновенно переключается с одного процесса на другой. (См. трактат брата Соплюса «Мозги Великих Домов. Сходства и различия», Тайный Город, 435 г.).
Мгновение — и неудачливых взломщиков окутал шар «вязкой защиты». А поскольку времени на создание шара «совершенно непроходимой защиты» у Ортеги не оставалось, то он придал шару вертикальное ускорение.
Следующее мгновение — шар взмыл в воздух, пробив в крыше дома идеально круглое отверстие. Качеством которого, к сожалению, никто не смог насладиться, ибо валяющиеся на дне шара нав с наемником увлеченно переживали прелести перегрузки.
Третье мгновение — взрыв, и куски дома поспешили вслед за взломщиками.
Шар подлетел на сорок ярдов вверх, на секунду завис, камнем рухнул на землю и в тот же миг рассеялся. Кортес и Ортега, издав невнятные возгласы, покатились по твердой ноябрьской земле.
Вокруг шел дождь из мелких обломков. Кричали птицы. И даже серые тучи, как показалось, решили ненадолго расступиться.
— Прикольно покатались, — суммировал наемник, тщательно ощупывая себя.
— Да уж, — крякнул нав. — Ты цел?
— Вроде.
— Хорошо.
Полежали еще несколько секунд, задумчиво обозревая серое осеннее небо, затем Кортес поинтересовался:
— Ортега, сколько тебе лет?
— Тебя
— От ужаса?
— От зависти.
— То есть много?
— До черта.
— И ты за это время так и не узнал, что такое «растяжка»?
— Я не обязан засорять свой мозг ненужными подробностями, — огрызнулся нав.
Однако наемник понял, что Ортеге стыдно за допущенную оплошность. Понял и решил не продолжать.
— Позвонишь комиссару?
— Уже.
Нав встал, скривился, потрогал себя за плечо, прислонился к ближайшей березе и начал давить на кнопки.
— А я… — Кортес поднялся на ноги, включил свой телефон и поморщился: трубка немедленно подала голос. — А я тоже поговорю с кем-то, — наемник посмотрел на экран, — с Ингой, например.
Глава 7
Все рухнуло. Все потеряно. Все пропало.
Еще два года назад он был уважаемым чудом, магистром пусть и не самой богатой, но зажиточной ложи, а теперь — изгой. Жалкий беглец, снедаемый чувством вины. Проклятый всеми Утан, которому снятся покрывающие Сенегерезерейский Стол трупы. От армии осталась лишь горстка рыцарей. От огромных земель, которые приняли Галла, — ничего. А четыре ложи, включая и его родную — Черного Вепря, уничтожены полностью. Их обвинили в Скверне.
Мечты, надежды — все потеряно.
Осталась только вера.
И один-единственный путь — к злейшим врагам.
— Я все потерял.
Галла подкинул в костер пару веток.
— Жалеешь?
— Нет, — покачал головой Родерик. — Я верю.
— Значит, ты потерял не все.
— Все.
— Ты создал легенду.
— Я создал тебя.
— Меня не надо создавать, я есть, я был и я буду, — высокомерно ответил бог. — Не льсти себе. Ты доставил мне неудобства — да. Тот день, когда твои рудокопы пробились в мой дом, не стал для меня счастливым. Теперь меня ищут, чтобы убить.
— Но ты наелся.
— Я этого не желал.
— Неужели?
— Ты хотел крови, Утан, и ты ее получил. Потому что смерть — самое быстрое перерождение.
— Зачем ты мучаешь меня?
— Хочу, чтобы ты был сильным, Утан.
— Для чего?
— Потому что люблю тебя, Утан, как люблю всех, кто принял Слово мое, — медленно ответил Галла, глядя на языки огня. — В какой-то мере вы мои дети.
— Твоя любовь породила смерть.
— Смерть породили вы, Верховный Толкователь Утан. Я дарил любовь.
— Которая сильнее смерти?