Ребята с улицы Никольской
Шрифт:
Тереха, как мне показалось, хотел что-то добавить, но старший брат, сердито глянув на него, дескать, не мешай, продолжал:
— Иные времена ныне: всяких альберток нам не надо!.. Ой, потеха была, слушай, когда этот Альбертка в Москву собрался…
Оказывается, перед отъездом на совещание Альберт Яковлевич, встретив на улице Игната Дмитриевича, учтиво поклонился удивленному старику и, вежливо улыбаясь, спросил:
— Скажите, господин Петров, то, что повествовал о вас перед началом спектакля «Красные дьяволята» морщинистый господин, быль или выдумка?
Игнат
— Я, побей меня бог, никому не разрешу про собственную личность враки распускать!
— Дурак Альбертка, — ухмылялся сейчас в бороду Игнат Дмитриевич, — все расспрашивал, что да как… Побей меня бог, дурак…
— Дурак-то не Альбертка, а ты! — вдруг закричал Тереха и, стуча своим протезом, оказался рядом с кроватью. — Он тебя нарочно пытал, удостоверивался в точности…
— Чего-чего? — оторопев от непривычного тона младшего брата, запетушился Игнат Дмитриевич. — Как ты смеешь?
— Альбертку где поймали? — продолжал кричать Тереха. — Около того места, про которое ты сам же и распинался. Думаешь, чего управляющий искал? Тайник Семена Потаповича Санникова!
Вечером начальник милиции Павел Миронович, Михаил Еремеевич Заводской и Вадим Почуткин вместе с Игнатом Дмитриевичем и Терехой спустились под сцену фабричного клуба. Их сопровождали Матвеев, Юрий Михеевич, Григорий Ефимович и Леня.
— Проверим вашу версию, — сказал Павел Миронович Игнату Дмитриевичу, когда все остановились в левом углу. — Проверим. Но вы, товарищ Петров, точно помните, что именно на этом месте были с Санниковым? Времени ведь немало улетело.
— Помню, побей меня бог, как вчера! — заявил старик. — Тогда, представляете, сразу не помнил, а сейчас помню. Хитро тут у кошкина сына смастерено было. Но ничего-ничего! А ну-ка, сюда посветите. — И Игнат Дмитриевич быстро указал на едва заметный, поблекший крестик, нарисованный углем на стенке.
— Где, Тереха, инструмент? — повернулся он к брату. — Тряхнем стариной, покажем, на что еще способен слесарь Петров.
Тереха молча подал Игнату Дмитриевичу сумку, которую взяли на фабрике у Николая Михайловича, и через двадцать минут тайник был вскрыт.
О том, что там нашли, писали потом во всех газетах, а в городе о находках разговоров хватило на целый месяц. В тайнике, под сценой, Санников кроме различных документов и фотографий хранил золото: и в монетах, и в слитках…
— Немедленно вызвать представителей Госбанка, — распорядился Павел Миронович, — без них нам не разобраться. Товарищ Почуткин, выполняйте приказание.
— Есть выполнять приказание! — четко ответил Вадим и полез наверх через мою суфлерскую будку.
— Любил Семен Потапыч тайники, шибко любил, — проговорил Игнат Дмитриевич, укладывая в сумку инструмент. — И вот чего он в них, оказывается, прятал: богатство свое.
— Сюжет для приключенческой драмы, — вставил фразу Юрий Михеевич. — На фотографиях, наверно, и действующие лица запечатлены?
— Проверим, — сказал Павел Миронович
И когда на ту фотографию разом взглянули Игнат Дмитриевич и Григорий Ефимович, то оба, не сговариваясь, крикнули:
— Семейство Семена Потапыча!
Фотография пошла по рукам. Все с интересом изучали семью бывшего заводчика; к Терехе фотография почему-то попала в последнюю очередь. Он долго вглядывался в лица на пожелтевшей бумаге и вдруг, изумленно задвигав выцветшими бровями, произнес шепотом:
— Альбертка!
— Какой Альбертка? Ты, Тереха, сдурел! — Игнат Дмитриевич вырвал у него фотографию.
— Нет, глянь!
— Ты, Тереха, обмишурился! — покровительственно рассмеялся Игнат Дмитриевич. — Это же Катенька Санникова. Понимаешь, Катенька Санникова. Ой-ой! Подождите… Рожа-то Альберткина! А я, старый дурак, башку ломал, на кого он, кошкин сын, похож!..
Только после окончания следствия мы узнали, почему управляющий концессией был похож на Екатерину Санникову. Узнали и остальные подробности, связанные с ним. Поэтому, забегая вперед, я коротко изложу то, что услышал от Павла Мироновича…
Старшая дочь Семена Потаповича, вышедшая замуж за французского фабриканта, жила в Марселе. Ну, а путь до этого города от Урала, как известно, очень долог. Да и драпал туда Семен Потапович со своим семейством в 1917 году через Владивосток и Америку. Ясно, что заявились они во Францию без единого гроша в кармане. Впопыхах владелец уральских заводов даже не успел забрать из заветного тайника золото. Не о нем, видимо, думал! Под окнами особняка раздавались выстрелы, и беглецам — дело проходило в бурные дни Октября — дорога была каждая минута.
На чужбине сам-то старик Санников скоро умер. Но перед кончиной успел пробормотать что-то невнятное о золоте, о тайнике, о сцене. Вот тут-то у его родных и загорелись глаза! И на поиски запрятанных сокровищ в наш край отправился младший сын Семена Потаповича Мардарий Семенович. А чем кончилось его путешествие, нам было уже известно со слов Григория Ефимовича.
Во Франции бывшие уральские богачи влачили жалкое существование. Да тут еще и финансовые дела мужа Екатерины Санниковой пошатнулись. И сын их, Альберт, хорошо знавший с детства благодаря матери и русский язык, и русские манеры, решил отправиться в Советский Союз. От своих родственников-эмигрантов он столько слышал о сокровищах деда, что решил их обязательно разыскать.
Альберт имел диплом инженера, поэтому ему нетрудно было предложить услуги акционерному обществу, имевшему на Урале концессии. Но обществу требовался не просто инженер и управляющий, владевший русским языком. Акционеры ведь не собирались честно выполнять условия договора, заключенного с Советским правительством. Альберт понял требование хозяев, раздумывать долго не стал и подписал условия контракта, как явные, так и тайные.
В последних числах января меня выписали из больницы.