Реинкарнация и…
Шрифт:
– Ты ли это? Тебя словно подменили.
– Что же во мне изменилось? – я немного насторожился, но был уверен, что не раскрыт.
– Не дышишь водочным перегаром, страстен, нежен. Изменился даже взгляд. Сейчас ты с интересом наблюдаешь за женщиной, а не бесстрастно, как за прислугой, покорной твоей воле в постели. За два года моей работы у тебя, такой ты в первый раз.
– Ты была у кого-либо прислугой до меня? – перебил я Надежду.
– К тебе я попала сразу после школы, – ответила Надежда и с сарказмом добавила: – Ведь партийная каста признает только молодых служанок. – И вдруг с испугом спросила: –
– Ты живешь одна в квартире? – уклонился я от ответа.
– Нет, вдвоем с Марией. Ты ее должен знать. Она служанка Кротова.
Фамилия Кротов подействовала на меня, словно красное полотно на быка. В постели уже лежал не изнеженный партиец, а боевик братства; И я пообещал завтра вечером посмотреть, как живет Надежда, чем вновь округлил ее глаза. Я допускал много грубых ошибок, но, тем не менее, первый контакт удался. Я не разоблачен и уже получил первую ценную информацию. Будущее рисовалось в розовых тонах, а задание казалось простым и совершенно безопасным.
5. Работа.
Когда я шел по коридору ЦК, меня хлопнул по плечу мужчина средних лет, но с изношенным лицом.
– Что, уже начальство не узнаешь? – рассмеялся он и дохнул на меня алкогольным перегаром.
Мой вид красноречиво говорил, что, мол, виноват, даже начальство не узнаю.
– Ничего, сейчас вылечим, – рокотал неунывающий незнакомец, с лицом, носящим следы цирроза печени. – Зайди ко мне. – Продолжал он и начал дрожащей рукой вставлять ключ в замочную скважину.
По надписи на дверях я понял, что передо мной стоит Кротов, заведующий научным сектором.
Кабинет был просторен и помимо стола и кресел оснащен диваном и холодильником. Кротов достал из холодильника водку и разлил по стопкам.
– Лечись, – басил Кротов, пододвигая мне стопку. Он опрокинул свою водку в рот и, болезненно морщась, начал поглаживать правый бок. – Болит, зараза.
– Может лучше не пить?
– Сам, небось, не отказываешься от удовольствия? Кроме того, все равно пора менять печенку. Как ты думаешь, риск есть?
– Пересадка печени отработана, но всего заранее не предусмотреть.
– Ты учти, – продолжал Кротов. – Если операция пройдет успешно, то я тебе гарантирую повышение. Подбери лучших медиков, ты ведешь отдел медицины – тебе и карты в руки.
– Во мне не сомневайтесь, ведь я без вас – ничто, – ответил я шутливой лестью.
– Вот и прекрасно. За что ты мне нравишься, так это за понятливость. Вот тебе талоны на свежую землянику, ананасы и другие витамины. Получишь повышение – будешь получать их регулярно. Ты меня понимаешь?
– Разумеется.
– Завтра, вечером, приходи ко мне.… Отметим последние дни моей старой печени.
За дверью я проглотил таблетку, нейтрализующую действие алкоголя и рассмотрел талоны. Раньше я думал, что это выдумки. Разве можно поверить в доставку земляники, зимой, самолетами из южного полушария, когда идет пропаганда рационального питания. Когда меня, инженера, кормили паштетом из измельченных трав и хлореллы. К этой тошнотворной массе добавлялся крохотный кусочек мяса. Другие, как нам говорили менее ценные категории населения, вкуса мяса
Я остановился у кабинета, который, согласно табличке, принадлежал мне, Антону Волку – инструктору медицинского отдела ЦК. Ключ легко повернулся, и мне открылся кабинет, как две капли воды похожий на кабинет Кротова. Я сел за стол и открыл дверцы его тумбочек. Там стояли папки с надписями типа: «сердце», «печень», «легкие» и т.д. В папке «печень» был текст приказов за подписью Антона Волка и различная информация по лечению и пересадке печени. Там сообщалось, что высокий процент удачных пересадок достигается только в случае прямой пересадки от живого донора. Поскольку подобного пересадочного материала было мало, приказывалось использовать его только для пересадок наиболее ценной, партийной, касте. Статистика показывала, что наиболее удачные операции выполняет профессор Клумов, и я решил в ближайшее время ознакомиться с работой его лаборатории. Я еще и не предполагал, что произойдет знакомство с Клумовым после моего провала. Но об этом позднее…
6. К Надежде.
Надежда открыла дверь сразу после звонка. Мария тоже была дома. Значит и ключи от квартиры Кротова здесь. Пока все складывалось удивительно удачно.
– Угощайтесь, девочки, – сказал я, укладывая пакет с фруктами на стол. – Пока разберетесь с пакетом, посмотрю, как вы живете.
Надежда и Мария жили хорошо. Люди их квалификации обычно живут в комнатушке шести-восьми квадратных метров на двоих. Ванна, туалет, кухня были общими на целый этаж. У Марии с Надеждой все было отдельным, ибо они обслуживали партийцев. Впрочем, величина квартиры составляла дополнительные трудности в поиске.
Ключи я нашел в прихожей. В стене два крючка и на каждом связка из двух ключей. По одному ключу на каждой из связок были одинаковыми, значит они от этой квартиры. Второй ключ на одной из связок совпадал с ключом от моей квартиры, значит эта связка Надежды, а вторая Марии с ключом Кротова.
Я оглянулся. Надежды и Марии не видно, разбираются с фруктами на кухне. Снял связку Марии и быстро, но аккуратно сделал оттиск ключа Кротова. Теперь мне не составит труда отлить пластмассовый ключ у себя дома. Меня, как и всех боевиков братства, готовили чем то похожими на разведчиков прошлого. Мы были и «пятой колонной», и разведкой, и диверсантами, и искусными бойцами. Не зря боевики, в основном, готовились из среды инженеров технической касты. Инженеров с хорошим здоровьем, реакцией, силой, а главное – способных отдать свою жизнь борьбе с партийной олигархией.
– Антон, все готово, – позвали меня из кухни. Впрочем, у меня тоже было все готово.
7. Попойка.
Я зашел в кабинет Кротова вечером, как он и просил. Стол был заставлен выпивкой и закусками, а в креслах, у стола, двумя рядами сидели работники ЦК. Теперь я понял, почему в кабинетах ЦК такие длинные столы. В торце стола сидел довольный и уже захмелевший виновник торжества. Увидев меня, он поднялся и, улыбаясь, указал рукой на свободное место в другом торце стола.