Рекреация

Борисенко Игорь Викторович

Рихард вдруг разъярился и схватил Оскара за грудки. Легко стукнув Энквиста спиной о стену дома, немец по-змеиному зашипел ему в ухо:

– Слушай, старый дурак, весь мир знает, что в Венгрии уже стреляли из лазерных пистолетов или чего-то подобного! Не говори мне, что как раз в это время ездил проведать дедушку в глухую альпийскую деревню! Если кто-то из тех тварей, что пасут меня с утра до вечера, услышат наш разговор, то через полчаса нас обоих подвесят за ребра в местном застенке.

– Но я в самом деле не знаю, о чем ты говоришь! Мы, согласись, имеем веские причины изолироваться от мира.

– Два

месяца назад банда румынских диверсантов напала на поезд с венгерским правительством. Из поезда в них сделали несколько выстрелов из лучевого оружия, но кто это был, никто не знает. Зато все хотят узнать, любой ценой. – Рихард встряхнул Оскара уже гораздо сильнее, больно стукнув о стену затылком. – И я тоже!

Легко, как куклу, немец втащил Оскара в подъезд и затолкал под лестничный пролет за кабиной неработающего лифта. В руке его очутился пистолет, нацеленный Энквисту прямо в лоб.

– Теперь говори все, что знаешь! А не то… Оскар тихо рассмеялся. Этот парень был его, весь, с потрохами. Осталось немного постараться.

– А не то что? Ты меня убьешь? Или станешь больно пытать? Бить и калечить? Но тогда я не скажу ни слова. Я немного солгал тебе в начале нашего разговора. У меня нет с собой образца – я явился не продавать его, а найти негодяя, который украл у нас прототип и до сих пор жив. Я должен найти его или умереть в поисках этой твари. Тогда следом пойдут другие, но тебе уже их не узнать! – Оскар постарался говорить визгливее и надеялся, что именно такие интонации выдают фанатиков. Рихард, рыча, взвел курок. – Подожди! Давай вместе искать этого человека – это единственное, что я могу предложить. Когда мы найдем предателя, я сведу тебя с боссами. В конце концов, мы собираемся торговать нашим оружием. Нам, действительно, понадобятся торговые агенты.

Немец покачал головой:

– Ах ты, гнилой обманщик! Сейчас я понаделаю из тебя сосисок.

– Давай, делай! Поделом мне, связавшемуся с таким глупцом, как ты. За мной придут более удачливые и разумные и довершат святое дело мести! – Оскар взвизгнул, и это уже было не притворство. На мгновение ему показалось, что милый парень Рихи действительно нажмет на спусковой крючок. Но немец вдруг изо всех сил ударил кулаком левой руки по двери лифта, оставив там изрядную вмятину. Из горла его в который раз вырвался рык.

– Хотел бы я знать, что мне делать!!

Он опустил пистолет и выпрямился. Энквист, все еще сидя под лестницей, потер шею. Кажущийся опустошенным, немец понуро спрятал оружие обратно за пояс. В подъездной темноте Оскар не мог разглядеть выражения на его лице, но это уже не было важным. Нужно было решительно брать контроль ситуации в свои руки.

– Не стоит так отчаиваться! – жизнерадостно, хотя и слегка хрипло сказал он, вылезая из-под лестницы. – Мне так кажется, что тебе просто повезло. Вдвоем нам по силам сделать гораздо больше, чем поодиночке. Откуда ты берешь сведения?

Немец понуро отвернулся. Как видно, он был из тех личностей, которые даже в случае очевидной выгоды для себя с трудом идут на уступки. Наконец, он ответил:

– Магди… Она работает в госпитале для высших чинов правительства. Там лежат важные люди, и они бывают довольно болтливы.

– Остается только половчее вызнать новости у девушки? Отличная работа. Минимум риска, хотя и информации тоже минимум.

– Лучше

минимум, чем никакой. Слушай, на кого ты работаешь?

– А тебе будет легче, если узнаешь? Я же сказал: найдем «стрелка» и я отвечу на твои вопросы… Значит, ты считаешь, что более радикальные методы разведки слишком опасны?

– Они самоубийственны. Я-то уж знаю, сколько таких смелых здесь перестреляли за два месяца.

– Но тогда, может быть, стоит пока поискать с противоположной стороны?

– То есть?

– Не у тех, которые стреляли, а у тех, в которых стреляли?

– Такой глупой мысли мне не приходило в голову!

– Ну и зря! Иногда очень полезно мыслить нестандартно.

– В любом случае, их нам не найти. Кого не убили при налете, того уже нашла полиция – не нам с ними тягаться.

– Ну, надо же, такой молодой и такой пессимист! Этих, с другой стороны, гораздо труднее найти, но наверняка легче разговорить.

– А, что они могут знать!

– Ладно, ты как хочешь. Тебе, конечно, очень удобно сидеть здесь и ждать, а я попытаюсь развить свою мысль. Будь добр, расскажи мне все подробности, какие знаешь.

Немец насупился и засопел, суча руками.

– К черту. Я тоже в деле. Когда мы начнем?

– Переживания сегодняшнего дня меня слишком утомили. Завтра утром приходи на Палотаи, кабачок «Бездонная кружка». Я буду тебя ждать. – Развернувшись, без слов прощания, Оскар быстро пошел прочь. Придет он завтра или нет, а если придет, то не с группой ли вооруженных людей в форме? За углом Оскар резко свернул в подворотню, обежал два дома и вышел на наблюдательную позицию. Хлопоты для него еще не кончились, если он хоть немного хочет жить. Предстоит утомительная ночь слежки за обиталищем Рихарда. «Будет немного обидно, если он проведет ее напрасно и немец окажется тем, за кого себя выдает, не так ли?» – спросил Оскар сам себя и усмехнулся. От таких обид надо получать удовольствие.

17. НОВЫЙ ПОИСК

Мощная фигура немца появилась на фоне скупо освещенных столиков в начале десятого, когда Оскар подумывал: «А не пойти ли мне завалиться спать?» Его юный друг, похоже, поспать любил. Сам Энквист сидел за столом с кружкой ячменного кофе, изо всех сил боролся с чудовищным желанием упасть прямо на пол и захрапеть как можно громче. Большую часть прихваченных «из дома» медикаментов, в том числе стимуляторы, он потерял в бою, поэтому сейчас радовался, что никто не разглядит в сумраке его опухших красных глаз. Три жалких солнечных луча пробивались через высоко расположенные крошечные и грязные окошки, образуя на полу маленькие серо-желтые пятна. Рихард встал в одно из них, чтобы все могли полюбоваться его отличным походным костюмом с широким кожаным ремнем.

– Привет, ковбой! – Оскар вяло махнул ему рукой.

– Привет, – ответил немец. Держа руки около пояса, он настороженно осматривал помещение.

– Не волнуйся, они уже выскочили бы, – усмехнулся Оскар. – Я чист и честен, как младенец.

Рихард присел за столик, бросив большую, но полупустую сумку себе под ноги.

– За это следует выпить, а? Сегодня я угощаю. Эй, официантка! – он щелкнул пальцами, как будто герой плохого фильма.

– Здесь самообслуживание, – проворчал Оскар, поднимаясь. – Анна, нацеди пару кружек парнишке и одну маленькую – мне.