Release my soul
Шрифт:
– Месье Тьерриан, - уголки губ чуть дернулись, отображая на лице вежливую полуулыбку, так контрастирующую с внутренней довольной ухмылкой: даже искать не пришлось.
– Зная Вас, предположу, что все эти сплетни о смотринах Вам уже изрядно наскучили?
– В Вашей проницательности не было и сомнений, - кивнула старшая дочь рода Д’Эндарион, подхватывая с подноса проходящего мимо официанта бокал на высокой витой ножке, наполненный бледно-зеленой жидкостью. Каким бы тоскливым ни был этот вечер, а напитки в который раз оценивались ей на высший балл. Такого потрясающего вкуса она не пробовала даже на недавнем приеме у одной дамы, что при подобном сравнении бы уже картинно отошла в мир иной: любые намеки
– Вы всегда отличались от этих барышень, - собеседник последовал примеру, удостоив своим вниманием тягучую янтарную субстанцию в таком же высоком бокале, - Тем Вы мне и импонируете.
– Тогда, полагаю, Вы не сочтете странным мой вопрос? – задумчиво протянула Кейра, словно бы не решаясь произнести следующую фразу, - Вы не расскажете мне о происшествии в Рокше? Я беспокоюсь, как бы это не повторилось, тем более что случилось все в опасной близости от особняка, - дрожащим голосом пояснила Наследница, - Пострадала моя младшая сестра, - непроизвольно сжав в руке ножку бокала, она тяжело вздохнула, ловя сочувствующий (каков актер!) взгляд Тьерриана.
И стараясь не вспоминать о разочаровании на лице некоторых из родственников, узревших вид Айне и потерявших надежду пробиться к трону за счет незамужней дочери главенствующей ветви.
Если родители были искренне обеспокоены исключительно состоянием ребенка, то хотя бы о младшем сводном брате лорда Ардала сказать того же было нельзя. У него были далеко идущие планы на единственную не обрученную девушку, которую можно было «подать» Владыке в качестве потенциальной невесты. Кейра по причине своего положения ассэ на эту роль не подходила, а брак Айне с Брайсом считался невозможным в силу отношений между двумя родами, отягощенных политическими распрями. То, что между двумя молодыми людьми цепь, волновало родню мало. Несмотря на то, что законы Трехликой когда-то считались непреложными, и потому первородный брак входил в категорию главенствующих истин, материальные ценности со временем вытеснили духовную составляющую. И если иной союз соединения мог принести существенную выгоду, на изначальные узы закрывались глаза. На то, что противодействие воле Пресветлой Матери медленно убивало скованных – тоже.
Даже вопрос продолжения рода бы обошелся без особых проблем: измены не отменялись, и внезапное зачатие вполне могли назвать чудесным даром свыше. Тем более в случае с Владыкой, являющимся человеком, а потому не обремененным никакой цепью. Легенда о том, что Трехликая оценила деяния правителя для народа и подарила ему наследника, еще ни разу не терпела краха. Изобретательности некоторых, наделенных даром, стоило позавидовать даже Высшим. И теперь части особо деятельных лиц приходилось искать новый инструмент в связи с «бракованностью» предыдущего.
О том, что теперь вообще неизвестно, удастся ли выдать замуж младшую дочь рода Д’Эндарион, и не придется ли ей до конца своих дней прятать свое лицо, не желал задумываться никто из них.
– … Таким образом вчера на совете была выдвинута идея о нанесении визита пострадавшим, - даже углубившись в свои мысли, перебирая минуты вчерашнего дня, Кейра умудрялась следить за речью своего собеседника, ухватывая нужные ей фразы.
– Зная о Вашем особом отношении к проблемам общества, могу предположить, что Вы не останетесь в стороне, - мягко улыбнувшись, прокомментировала сказанное экра, нарочито выдав желаемое за действительное, вырисовывая образ Тьерриана таким, каким он сам хотел его видеть. В том, что слова достигнут цели, Наследница не сомневалась: приближенный Владыки лесть любил. Особенно со стороны женщин.
– Конечно, ассэ Кейра, - слишком торопливо, чтобы это было продуманным и давним решением, согласился мужчина, расцветая: вряд ли
Чуть склоняя голову, показывая свою заинтересованность в дальнейшем рассказе и одобрение идее, молодая женщина коснулась губами края фужера. Напиток заканчивался, чего нельзя было сказать о беседе. Но ради дела стоило удерживать опротивевшую ей маску, возвращая опустевшее изделие из тонкого стекла на поднос проходящего мимо официанта, и подавая руку приглашающему ее на танец Тьерриану.
Не самый приятный мужчина в ее жизни, но и далеко не самая худшая кандидатура для пары минут тесных объятий под какую-то тоскливую оркестровую мелодию.
***
С момента того эксперимента прошло не так много времени, а скука, захватывающая Илиссу все чаще, достигла своего апогея. Жажда деятельности пересиливала все остальное, и простого наблюдения за населением Альтерры было недостаточно. Вмешиваться в судьбы тех, чьи жизни были вверены ей Пресветлой Матерью, женщина теперь опасалась. Она все еще не могла отойти от той нечаянной смерти, что не планировалась ни при каком исходе. Но и сидеть просто так не могла.
Раскинувшая лепестки-порталы Иная Земля слабо светилась, пока одна из самых сильных дочерей Трехликой изучала эти переходы. Один из них мерцал как-то слишком нервно, будто пытался угаснуть. Такая реакция могла значить лишь одно: пространство, в которое он ведет, на грани. Скорее всего, к нему уже проведена нить, по которой тянется в Хранилище энергия. А значит, оно обречено. Не по их вине, а в силу определенных действий, происходящих там. Интересно, пуст ли тот мир?
Худощавые пальцы замерли в миллиметре от мерцающего лепестка, концентрация энергии вызвала едва заметное синее сияние, с появлением которого руки чуть развелись в стороны, и лепесток послушно начал растягиваться вслед за ними. От волнения дыхание сбилось, замерев где-то на полувздохе: вперив взгляд в увеличивающийся участок макета, Илисса медленно начала складывать ладони лодочкой, не смыкая их и стараясь сделать так, чтобы лепесток оказался между ними. Сияние разгоралось, охватывая эту зону, и вместе с этим женщину начинала бить мелкая дрожь. Ее уровня было все еще недостаточно, но отступление в планы не входило.
Закрывая глаза, она сама стала пламенем, обнимающим лепесток. И медленно, с глухим треском, пелена, скрывающая другую реальность, рвалась, впуская сознание в чужой мир.
Мир, что сгорал в агонии.
Много ли нужно, чтобы развязать войну? Кусок земли, его владельцев и претендентов на него, стойкое нежелание делить и захватить. Прибавить к этому отсутствие гуманности и желание подчинить себе мелкую кучку людей, не имеющих способностей, и стартовая ступенька готова. И ведь даже вручи наступающей стороне участок любой другой земли, они его загребут, но права на чужую зону все равно продолжат заявлять. И потому думать, что однажды наступит временной отрезок, где не будет никаких стычек, перепалок и войн – глупо. И наивно.
Конкретная же заварушка, набирающая обороты и подключающая с одной и с другой стороны все новых и новых участников, длилась уже более месяца, что, конечно, не могло считаться таким уж большим сроком. И по году, и по два тянулись военные действия. Здесь вроде бы и можно было закончить все быстро – люди не способны слишком долго препятствовать нелюдям, особенно не имея особо толковых экземпляров, сведущих в сложных технологиях, – но почему-то у этих «вошек» хватало сил продолжать обороняться и даже совершать мелкие пакости противнику. Вряд ли за землю так дрались: скорее просто не желали сдаваться. И уже одно это заслуживало уважения.