Реликтовая популяция. Книга 1
Шрифт:
Проще и интереснее всё это происходило у мальчика и хопса. Они свесили головы за борт и, пока ещё что-то можно было видеть, зачарованно следили за сменяющимися под ними деталями ландшафта. Постоянно что-то новое проплывало внизу. То живописные развалины, то едва заметная нитка тропы, то странной конфигурации лес – по кругу, по широкой дуге, квадратом. А порой, словно сквозь землю, проступали очертания совершенно непонятных одиночных или группами рисунков.
Проанализировав новости и не найдя в них ценного зерна,
К”ньец недовольно фыркнул.
– Потерпишь, – бросил ему через плечо Свим. – Ты бы посмотрел, что там с Ф”ентом. Может быть, пора его разбудить?
– Зачем? Пусть спит, – небрежно сказал хопс. – Чем он позже узнает, что остался без собачьего украшения, тем для него же лучше будет.
– Тебе виднее. Украшения он лишился или обрёл возможность не таскать за собой лишнее.
К”ньец стал что-то горячо объяснять значение хвоста, если он, конечно, не содержит в себе такой пакости, коей обладал хвост стехара, но Свим его слушал уже вполуха. Он обратился к Клоуде:
– Скажи, Кло. У вас есть связь с базой?
– Обязательная. Через каждые полпраузы.
– Давай послушаем, что они тебе говорят.
– Не надо, Свим. Я боюсь!
– Чего? – он положил руку ей на колено. Она уже намеревалась столкнуть её и даже сделала резкое движение, но закончила его тем, что положила свою узкую, с длинными пальцами ладонь на его, широкую и теплую. Он отметил её движение. – Хорошо, милая… Так чего ты боишься?
– Я же говорила, нам надо выходить на связь каждые полпраузы. А я молчала. Теперь там, наверное… – Она вяло отмахнулась рукой. – Не надо, Свим.
– Ну, хорошо. Если тебе это неприятно, то и пусть они там что хотят, то и говорят. Но просто послушать переговоры между тескомовцами есть возможность?
– В принципе можно, конечно. Мы все на одной волне работаем. Но… это не рекомендуется делать.
Свим улыбнулся.
– Кло, очнись! Это когда уже было. А сейчас для тебя всё рекомендуется. Они тебе не указ… Ну, успокойся, милая. Давай послушаем, какие у них возникли там проблемы. Заодно что-нибудь узнаем и о себе… Кло, прошу тебя.
Клоуда ответила на его улыбку своей, вымученной.
– Ты не подумай, что я не хочу, – сказала она. – Эти переговоры… Они… мужчины, так при этом ругаются! Я сегодня с утра уже наслушалась всякого.
– Так трудно привыкнуть?
– Не знаю. Я же сегодня в первом самостоятельном полете.
– Поздравляю, – вставил Свим. – Но разве у вас так принято, чтобы не считаться с тем, женщина ты или нет?
– А мужикам наплевать, что я женщина.
– Не скажи. Я вот не ругаюсь.
– То ты… Тебе ругаться не с кем.
– А им, значит, есть с кем?
– Конечно. Разные
– Ты мне о ней расскажешь?
– Но я ничего не знаю. Правда, Свим. Я ведь там не была.
– Ладно. Так что они говорят между собой?
– Начинают выяснять отношения… Ну, их!
– А мечом ты владеть умеешь?
– Нет, Свим, – она вздохнула. – Нам давали, конечно, уроки фехтования, но у меня плохо получалось. Мне всегда казалось… Разве я могу кого-нибудь убить? Это же… Нет, Свим. Вот Пли умеет. Но мы полетели к вам с ней без мечей.
– Меня, Кло, откровенно говоря, это смущает. Почему вы все были так не подготовлены к встрече с нами? Ведь дисциплина у вас в основе всего. А тут поразительная беспечность какая-то. Как на прогулку отправились. А их меленраи словно специально были подготовлены, чтобы пропустить удар меча или кинжала. Непонятно.
Клоуда пожала одним плечом.
– Скоро будет совсем темно, – сказала она бесцветным голосом.
Свим забеспокоился.
– Он ночью не упадёт? Вы же ночью не летаете?
– Не упадёт. Ночью просто трудно садиться, поэтому и не летаем. Не видно, что под гондолой в этот момент находится. Можно и на воду сесть, и на дерево налететь.
– Как только луна даст больше света, так и сядем. А сейчас давай всё-таки послушаем переговоры.
– Как хочешь, Свим, – она наклонилась и дотянулась до небольшого ящика, отдельно установленного над двигателями веков с набором переключателей и кнопок, заученно пробежалась по ним пальцами одной руки.
Приемник зашипел. Кто-то кашлянул. Свим вопросительно посмотрел на Клоуду.
– Это общий канал, – сказала она озадаченно. – Обычно…
– Они уходят на юго-запад? Идут очень быстро, наверное, бегут, – прорвался в эфир голос запыхавшегося человека. – Мы уже пятнадцать прауз на ногах!
– Сочувствую, – проговорил некто, но сочувствия в сказанном не было и на гран. – Но они тоже идут без отдыха, и с ними мальчик.
– Мерсьек, – шепнула Клоуда, словно её могли услышать. – Командир дума.
– Я его видел как-то в Габуне. Неприятный тип. Злой какой-то, того и гляди, как бы не укусил, – также шепотом ответил Свим.
– У меня половина крина не выдержала гонки, – пытался объяснить обстановку, по-видимому, командир крина.
– Зато осталась другая половина, – холодно заметил Мерсьек. – Вас вполне достаточно для выполнения дела.
Руководитель крина тяжело задышал.
– Мы будем преследовать ещё блеска два, не больше. Становится совсем темно… Не лучше ли им наперерез пустить отряд из Туклы?
– Креник, делай свою работу. Со своей мы разберёмся сами, – жёстко проговорил командир дума. – Если будут перемены, скажешь.