Ренегат
Шрифт:
Удары барабана учащаются.
По мере приближения к концу коридора открывается вид на огромную долину, где на ровной песочной поверхности, между немногочисленных высоких деревьев, горит около десятка больших костров и еще столько же маленьких, а в самом центре стоит здоровенный камень. Но Скалой, о которой говорил Люк, его не назовешь.
Дробь снова учащается. Видимо, время заканчивается. Мне гораздо легче передвигаться, словно смоль стала водянистее. Немного поднажав, мне сложно притормозить у круто обрывающегося края — проход заканчивается крутым обрывом, высота которого составляет, примерно, метров двадцать.
Выдвигаясь немного вперед, и справа вижу испуганную Эббигейл, смотрящую на меня так, будто я должна подсказать, что ей делать дальше. Но в этом и заключается банальная заковырка — я сама не знаю. Однозначно и безотлагательно необходимо прыгать, ибо смоль из желоба струится вниз тонким ручьем, но считанные минуты внизу образуется большая лужа, загорится, и тогда мы попадем прямо в нее — и нам не спастись. Поэтому раздумывать — больше нет времени.
Взглянув на Эббигейл, отталкиваюсь и прыгаю. Еще немного сомнений — и меня бы сожрал огонь.
Невидимый поток зноя подхватывает меня и мне кажется, что я лечу, как мыльный пузырь. Но в следующий миг я падаю на твердую, усыпанную острыми камнями, поверхность и кубарем стремительно кочусь вниз. Безуспешно пытаюсь ухватиться за, торчащий из земли толстой прожилкой, корень, но из-за острой боли почти не чувствую избитых в кровь рук и не могу сжать пальцы.
Перестав катиться, секунды три лежу неподвижно — первые ощущения более чем ужасные, будто я снова в клетке и меня избили. Разлеживаться подолгу некогда, ведь опасность не миновала. Еле-еле подвожусь — жутко болит правая рука. Прорабатываю пятерню — колющая боль только усиливается. Ко всему мне только закрытого перелома или трещины не хватало.
Из многочисленных коридоров выпрыгивают ребята, некоторые охвачены огнем, и напоминают живые факелы. Воняет жареным мясом, наверняка, человеческим — желудок выкручивает, а горло подпирает желчная тошнота. Эббигейл приземляется подле меня, и, поднявшись, осторожными движениями стряхивает прилипшую к одежде грязь — у нее порвана коленка правой штанины и рукав куртки. Четыре обнадежено смотрит на меня и что-то невероятно тихо, так что ничего не разобрать, говорит.
С дурным предчувствием прислушиваюсь к учащающейся барабанной дроби удары — она резко стихает. Тишина наступает такая, что я слышу участившееся глубокое буханье своего сердца. Отсчет времени окончен, а непонятное бульканье, словно кипит вода, усиливается. Поток горящей смолы из одного из желобов обрушивается и хоронит под собой парня из «красных» — он яростно вопит от боли.
Отходя, смотрю на свою канаву, из которой недавно пришлось спасаться. Надо мной повисает черная лавина густой жижи. Дыхание перехватывает. Беги! — приказываю я себе мысленно. — Беги!
Незаметно для себя оказываюсь на безопасном расстоянии от места, где я стояла миг тому — именно туда обрушивается поток дымящейся смоли. На меня попадает несколько прожигающих костюм и плавящих кожу капель. Мне больно, словно я притронулась к раскаленному железу. Но, если бы я не ушла, то меня бы полностью захлестнуло и прожгло до костей. Да и от костей ничего бы не осталось. Я еще легко отделалась.
Держась за больную руку, стремглав мчусь к центру долины. Сзади звучат душераздирающие крики и мольбы о спасении.
Меня
— Стой! Остановись! — слышу я дрожащий голос Эббигейл. — Пожалуйста, Харпер!
Оборачиваюсь. У девушки, которая держится за правую ногу, и, чтобы продвинуться дальше, переставляет ее руками, заплаканное лицо.
— Помоги мне, пожалуйста. — плачет Четыре. — Пожалуйста!
Кипящая смоль растекается, утолщающимся слоем устилая поверхность. И эта же черная жидкость подтекает к ногам Эббигейл.
Я достоверно знаю, как помочь Эббигейл. Но у меня закрадываются предательские сомнения, смогу ли я это сделать. Скорее всего, у Четыре перелом ноги, а у меня ушибленная рука и я не могу ею даже подсобить. Мы не сможем уйти далеко. Но я должна сделать хоть что-то, а не стоять, как прикопанная! Ибо я единственная осталась позади. Почему я все еще не бегу к Четыре? Мне ничего не мешает, но мне проблематично сдвинуться с места — ноги, будто не слушаются. Со мной определенно что-то не так… Ступни Эббигейл скрываются в обжигающей субстанции — Четыре с неимоверными усилиями ступает вперед, чтобы приблизиться ко мне.
— Пожалуйста… Пожалуйста, Харпер, помоги! Умоляю тебя! Помоги! — в безнадежности рыдает девушка.
Ее крики меня опустошают. Впервые слышу, чтобы кто-то настолько яростно кричал.
Мчусь к Эббигейл. Нас разделяют примерно десять метров, но уже поздно, я слишком долго колебалась. Смоль подбирается ко мне, окружает костер слева и воспламеняется. Огонь распространяется по всей черной поверхности и поднимается по одежде Четыре. Эббигейл застряла в безысходности, в ловушке, из которой, к сожалению, невозможно сбежать. Она, как островок в просторном море, окружена зловонной жижей и к попавшей в смертельный капкан девушке не подступить.
— Нет!!! — Яростно крича, Эббигейл пытается потушить загоревшуюся на себе одежду. — НЕТ!!!
С горечью понимаю весь ужас сложившейся ситуации. Что же я наделала?! Через меня в страшных муках погибает добрейший человек, проявивший ко мне каплю внимания. Не могу больше ее слушать, сердце от щемящей боли разрывается. Четыре не спасти. — убеждаю я себя, подавляя упреки пробудившейся совести. Но это по моей вине ее больше никогда не увидят сестренки и родители, и она никогда не познает простого человеческого счастья, заключающего в житейских мелочах. Если бы я не раздумывала, а просто бросилась к ней — мы хотя бы попытались выкрутиться из развившейся западни.
Не смотря на острые колики в поврежденной руке, закрываю уши и шагаю к центру долины. Притормаживаю и снова двигаюсь, а через, приблизительно, метров десять оборачиваюсь и вижу: обгорелое тело Эббигейл подламывается и утопает в пылающей жиже. Я не сдерживаю слез.
Как я могла бросить Четыре? Бедная Эббигейл… Она не должна была закончить свою жизнь здесь и именно так. Для смерти есть время и место, но оно не здесь. Нет. Это самое ужасное место из всех. Дома Эббигейл ждет родня, по которым она скучала, и хотела, как можно раньше к ним вернуться. Но я предала ее, не вытащила ее из опасности.