Resistenza, или Любовь на пределе
Шрифт:
Пятнадцать лет назад он сбежал из Италии, потому что больше не мог слушать ее рассказы о том, как она счастлива с другим, не мог видеть ее, влюбленной в другого, и не мог свыкнуться с мыслью, что она выходит замуж. За другого.
Они жили с ней по соседству в приморском городке Фреджене. Их родители всю жизнь были лучшими друзьями и до сих пор оставались таковыми. Когда она появилась на свет, ему уже исполнилось семь лет, и он качал ее, новорожденную, в коляске, считая своей младшей сестрой. Потом она начала ходить и бегать, а вместе с тем и падать, и Ренцо промывал ей в источнике разодранные коленки. Он читал ей книги и учил читать самостоятельно. И научил в итоге! А потом он помогал ей делать уроки, когда она пошла
Потом Ренцо поступил в университет Рима, а она начала превращаться в несуразного и застенчивого подростка. Они даже стали намного реже видеться. Он вечно пропадал за учебой и тусовками с друзьями и мало времени проводил в родном городке. Но потом, весной, судьба столкнула их… Она за одну только зиму превратилась в красивую и нежную девушку, будто распустившийся бутон. И Ренцо вдруг понял, что любит ее не как младшую сестру, а совсем по-другому. Только ему было уже двадцать два, а ей всего пятнадцать. Он мог лишь мечтать о том, что однажды расскажет ей о своих чувствах. Когда она чуть-чуть подрастет… А сейчас они могли только болтать до бесконечности обо всем на свете, бегать утром на пляж купаться, пока его не наводнили туристы, а вечером смотреть на закат и зажигающиеся звезды. Молча. Не прикасаясь друг к другу. И ожидая момента, когда можно будет поговорить о любви…
Но потом неожиданно стало поздно. В шестнадцать лет она по уши влюбилась и рассказывала ему, своему самому близкому другу, о своей первой серьезной любви, о первой ночи, о первом разочаровании… Ренцо утешал ее, страшно страдая, но не смея признаться в своих чувствах. После этого он отчаянно начал искать утешения в объятиях других девушек, а на пике блаженства закрывал глаза и перед сомкнутыми веками видел ее прекрасный образ.
Спустя короткое время она собралась замуж. Ренцо как раз заканчивал обучение в университете и вскоре должен был начать работать в римской киностудии – в самом сердце итальянского кинематографа. Но узнав, что она скоро должна выйти замуж, не выдержал и уехал из Италии. Он не смог смириться с ее страстной любовью к другому – красивому южному итальянцу, намного старше ее, который хотел скорее жениться, мотивируя это тем, что уже не молод, и биологические часы торопят его завести детей. Она была на седьмом небе от счастья.
Ренцо скитался по разным киностудиям Европы. Из-за отсутствия опыта с ним заключали лишь кратковременные контракты, и то она работал лишь в качестве помощника главного оператора. Но выбирать не приходилось, ведь жить на что-то надо было.
Замуж за того южного итальянца его пассия, правда, так и не вышла, потому что в итоге открыла какие-то нечистые игры своего ухажера. Ренцо даже пожалел, что уехал, но не смог сразу же вернуться, потому что уже заключил контракт. А пока он работал над проектом, она снова влюбилась. Он надеялся, что и в тот раз все сорвется, но шли месяцы, потом годы, а она все еще была влюблена…
А он работал днями и ночами, стараясь не думать о ней, и набирался опыта. В итоге через пару лет, после отлично отснятого своего первого самостоятельного ролика, он, наконец, заключил первый долгосрочный контракт с канадской киностудией. Но ее он так и не смог забыть. Женщины сменялись в его постели, как справедливо заметил Леонардо, будто полотенца, а он даже не помнил их лиц и имен. Лишь ее образ непреодолимо возвращался к нему каждый раз, как волна возвращается к своему берегу…
Ее любовь в этот раз оказалась серьезной, и, спустя несколько лет она все-таки вышла замуж. Она прислала ему приглашение на свадьбу, а он сжег его, пытаясь
Шел проливной дождь, а Ренцо стоял на мосту в центре города и не обращал на ливень никакого внимания, пустым взглядом глядя в серую пелену. Вокруг никого не было, лишь совершенно равнодушные автомобили проезжали по мосту. Вдруг кто-то коснулся его плеча. Из-под яркого красного зонта на него смотрели тревожные красивые глаза на нежном лице с тонкими чертами, обрамленном темными волнистыми волосами. Девушка спросила, хорошо ли он себя чувствует, и, когда Ренцо ответил, что не очень, она схватила его за руку и потянула куда-то в дождь. Он просил оставить его в покое, но она не сдавалась, и через некоторое время они оказались в уютном кафе. Или в ночном баре. Ренцо не помнил этого хорошо. Они полночи проболтали, но он ни слова не сказал ей о причине своей депрессии. А на утро она улетела домой. В Страсбург. Оставив ему номер телефона и свое имя. Франсуаза…
Спустя несколько лет, когда он оказался в Страсбурге, Ренцо решил позвонить ей. Они договорились встретиться после работы и поужинать вместе. Но утром встретились в студии, и оказалось, что отныне они коллеги. Ему было хорошо с ней, тепло и уютно. Он ценил ее, и даже к другим его не тянуло. Лишь пару раз на вечеринках после нескольких выпитых бокалов вина он не смог себя контролировать. Но эти пару случаев ничего для него не значили! Он о тех девицах не вспоминал никогда. И Франсуаза ни о чем не подозревала, пока в ту ночь в забвении Ренцо не назвал ее именем другой: той, которую не смог забыть даже в объятиях Франсуазы. На самом деле, днем он почти не вспоминал о ней, но в тот момент, когда ему было слишком хорошо, она являлась в его сознание. Неумолимо являлась…
Ренцо вздрогнул от вибрации телефона в своих руках.
«Все в сборе. Ждем тебя ;)» – гласила смска.
Он улыбнулся и поднялся, чтобы поскорее триумфально появиться перед изумленными друзьями. Его охватила дрожь предвкушения этой встречи, и не терпелось посмотреть на их лица.
Через пять минут он открыл дверь ресторана. Его встретил мужчина в униформе и стильном фартуке и полюбопытствовал, чего желает посетитель. Узнав, что Ренцо пришел на празднование дня рождения, официант проводил его в закрытый внутренний дворик, откуда уже доносился веселый гул. Там за большим праздничным столом сидели его друзья, с которыми он пять лет учился в университете, готовился к экзаменам, гулял и веселился. Они не виделись почти пятнадцать лет…
За столом мгновенно повисла тишина, когда Ренцо вошел в зал, и все повернулись в его сторону. А потом друзья вскочили со своих мест и, с присущей итальянцам эмоциональностью, бросились к нему, объединенные радостным порывом.
Но Ренцо не видел их. Улыбка, словно по мановению волшебной палочки, растворилась на его губах, а сам он будто моментально окаменел. Сердце его прекратило биться, когда взгляд выхватил из толпы друзей ту, что сидела рядом с Леонардо.
Это была она. Та, которую он всю жизнь любил…
Друзья окружили Ренцо, заключая его по очереди в объятия, а Леонардо ухмылялся, довольный произведенным эффектом. Только Ренцо стоял, как замороженный, лишенный дара речи, способности двигаться и дышать.
– Ренцо! – вдруг сорвалась со своего места Орнелла, бросившись к нему, а он стоял, как в замедленной съемке, ничего не слыша и никого не видя, кроме нее.
Она повисла на его шее, целуя в обе щеки и крепко обнимая. Его сильные руки машинально сомкнулись на ее талии, бережно прижимая Орнеллу к себе. Сердце разрывалось от бушующего внутри пожара. Он опасался, что сгорит в нем. Дотла.