Ревизор: возвращение в СССР 30
Шрифт:
— Нет, она такая и есть, — убедительно ответила начальница отдела. — Очень красивая женщина, несмотря на то, что у неё уже двое детей. Она недавно у нас работает. Вообще, умница, учится, старается, во всё вникает…
— Замечательно… Ну, приятно было с вами познакомиться, — поднялся Андриянов, неприятно удивлённый наличием у такой молоденькой, как он думал, девушки, детей. — Надеюсь, мы совместно выработаем концепцию нашего будущего сотрудничества.
— Взаимно, — улыбнулась ему на прощание Морозова, а её заместитель ещё и поднялась
Дети какие-то… Да еще и двое… Только этого не хватало, — разочарованно думал Андриянов, выйдя на улицу и усаживаясь в машину. — Такая фигурка точёная… Щёчки пухленькие, как у ребенка… Откуда там дети?.. Хотя… Мне же не замуж её звать. Какая разница?
Святославль.
— Хорошо. На работу только зайдём, — ответила Оксана, и сама понимая, что деваться некуда. — Адрес Шишкиных уточню…
Через полчаса они уже в нерешительности топтались перед калиткой чужого дома, пытаясь определить, есть ли тут собака.
Тут Оксана заметила, что за домом кто-то есть и стала звать хозяев. Мужчина за пятьдесят, увидев их, направился к ним и, узнав Оксану, быстро подошел.
— Владимир Захарович, — жалобно проговорила она. — Совет ваш нужен.
— Ну, конечно. Проходите, Оксана Евгеньевна.
— Это сын мой, — показала она на Руслана и мужчины пожали друг другу руки, а Руслан представился.
Шишкин пригласил их на веранду, где стоял полукруглый стол. Они расселись вокруг.
— Ну, рассказывайте, что у вас случилось? — предложил хозяин.
Оксана сбивчиво начала рассказывать, как вынуждена была решиться на обмен трёхкомнатной квартиры и как их нагло обманули.
Шишкин изредка задавал уточняющие вопросы.
— А вы расписку с него не догадались взять, что в долг ему дали?
Руслан только покачал отрицательно головой.
— А сами на эту тысячу что-нибудь писали ему?
— Нет, ничего, — ответила Оксана.
— Ну, что я могу вам сказать? Дело это гиблое. Доказать что-то невозможно. Жулик этот, чувствуется, тёртый калач, он будет на своём стоять твердо. А если настаивать, то самим можно получить обвинение в спекуляции, а это до трёх лет с конфискацией.
— Вот тебе и поворот! — простонала Оксана, хватаясь за голову. — Честных людей готовы сажать ни за что!
Это заявление Владимир Захарович никак комментировать не стал.
— И что же, совсем ничего нельзя сделать? — с отчаянием в голосе спросил Руслан.
— По закону ничего.
— Спасибо, Владимир Захарович, — на автомате ответил он и поднялся, помогая встать матери.
— Да за что же? — сочувственно глядя на них, ответил Шишкин, и проводил их до калитки.
На ватных ногах они добрались до квартиры. Оксану накрыло, сначала она ругалась, потом рыдала. Руслан сидел со стаканом воды в протянутой в сторону матери руке и никак не реагировал на её истерику и вновь начавшиеся обвинения в его адрес.
Наконец,
— Мам, я не вижу другого выхода, кроме как Павлу Ивлеву звонить. Только он у нас в семье и способен придумать что-то в такой непростой ситуации. Если и он справится вообще.
— Что? — вскочила она с дивана. — Нашёл у кого помощи просить! У этого? Только через мой труп! Ты понял?! Понял?
Не чувствуя в себе сил на ещё одну материну истерику, Руслан молча поднялся и вышел из квартиры, махнув устало рукой.
Москва. Детский дом № 19.
— Александра Мироновна, — заглянула в кабинет директора детского дома Женя Брагина. — Мы собрали недостающие справки. Вот.
Она положила перед ней на стол бумаги.
— Женечка, мне только недавно позвонили из исполкома, — с виноватым видом проговорила директриса. — Кто-то в комиссии против…
— Почему против? — побледнела Женя.
— Я сама не поняла, хочу на днях съездить и всё узнать на месте. Не переживай раньше времени, дорогая. А справки оставляй, может, там недоразумение какое-то… Вроде же все были предварительно «за»…
— Я приеду завтра, Александра Мироновна? — с надеждой в голосе спросила она.
— Нет, давай лучше позвони сначала, так же, во второй половине дня. Мало ли завтра у меня не получится съездить.
— Спасибо вам!
Глава 18
Москва. МГУ.
На комсомольском собрании Луппиан рассказывала об ударных стройках по всей стране, над которыми взял шефство комсомол.
— Летние студенческие отряды участвуют в освоении уникальных нефтяных и газовых богатств Тюменской и Томской областей, — вещала она, — активно участвуют в химизации и мелиорации земель. Есть возможность поработать летом и в сфере услуг в нашем славном городе-герое Москве. Комитет комсомола предлагает всем комсомольцам летом принять участие в развитии экономики нашей страны и улучшении качества жизни жителей столицы и ее гостей. Подходите в комитет комсомола, мы подберём вам работу на лето по вашему желанию. И заработаете, и опыта наберётесь, и новых друзей найдёте…
Собственно, ради этого объявления и устраивалось собрание. Ответив на несколько уточняющих вопросов, Луппиан объявила его оконченным и зашла к Гусеву доложить об этом.
— Как думаешь, много студентов запишется? — скептически глядя на неё, спросил он.
— Не знаю, Анатолий Степанович, — честно ответила Луппиан. — Вопросы были, но о заработках и сроках работы, а я же ничего конкретного им ответить не смогла. Мне бы хоть какие-то цифры иметь. А то будут подходить, спрашивать, а я и ответить ничего не смогу.