Рейд в опасную зону. Том 2
Шрифт:
Гусев кивает, перекладывая кашу из миски в рот.
— Ну и что? — невозмутимо бросаю я.
Хотя теперь понятно, почему Власова так напряг приезд генерала.
— С ним шутки плохи, — добавляет Сашка, прожёвывая. — Говорят, он лично приехал разбираться с твоим делом.
— Моим? — откладываю ложку, глядя на них.
— Ну а чьим же ещё? — Колесников улыбается, но взгляд у него серьёзный. — Ты же у нас фигура легендарная. Срочников спас, такую операцию провернул! Опять же «языка» притащил — ценный
Колесников откидывается на скамейке.
— Либо орден тебе на грудь повесят, либо уволят из наших доблестных рядов! — говорит он. — А части… ну, это зависит от того, как ты будешь себя вести.
Гусев кивает.
В столовой на минуту становится тише. Только скрип ложек по мискам и бубнёж в углу. За окном слышно, как взлетает вертолёт.
— Так что, Беркут, всё в твоих руках! — заключает Колесников, хлопая меня по плечу.
Я улыбаюсь, думая о своём.
К тому моменту, как мы выходим из столовой, по базе разносится призыв на построение.
Быстро бежим на плац.
Я стою в строю и смотрю, как на плацу появляется генерал- майор Евгений Сергеевич Жигалов. Высокий, сухощавый с прямой спиной.
Он идет, словно на параде.
За ним следом — наш командир, полковник Грачёв Семён Семёнович. Лицо его лоснится от пота, хотя не так уж и жарко. Видно, что человек нервничает, но держится.
— Ну, товарищ полковник, покажите, чем живёт ваша часть, — произносит генерал Жигалов, оглядываясь. Голос у него глубокий, с оттенком властности.
— Так точно, товарищ генерал, — вытягивается Грачёв. — Начнём с боевой готовности личного состава.
Строем выстроены солдаты — от младших сержантов до рядовых. Выглаженная форма, вычищенные до блеска сапоги. Генерал идёт вдоль строя, внимательно осматривая каждого.
— Сколько раз стреляешь в неделю? — бросает он вопрос молодому солдату.
— Семь, товарищ генерал! — отвечает тот чётко, но голос чуть дрожит.
— Хорошо, — отрезает Жигалов. — Учитесь держать оружие так, будто оно часть вас самих.
Офицеры переглядываются. Полковник Грачёв бормочет что-то невнятное, но генерал его даже не слушает.
На стрельбище генерал лично берёт автомат. Став, как заправский десантник, он выпускает короткую очередь по мишеням. Пули ложатся в цель.
— Вот так надо, — сухо комментирует Жигалов и передаёт оружие сержанту.
Затем генерал изъявляет желание осмотреть госпиталь. Яровой мне кивает, и я пристраиваюсь в хвост сопровождающих офицеров.
В госпитале генерал тщательно изучает действующий здесь порядок. Санитарки крутятся, офицеры в белых халатах стараются держать спину прямее. Жигалов заходит в одну из палат, где лежат раненые после последней операции.
— Кто начальник медицинской службы? — бросает он через плечо.
— Я,
— Вы что, повторно бинты используете? — генерал поднимает свернутый заново уже использованный, но чистый бинт.
Игнатьев краснеет.
— Нет, товарищ генерал… Это просто кто-то из персонала на всякий случай сохранил.
— На всякий случай, не пойдёт! Халатность, — бросает Жигалов, развернувшись к Грачёву. — Почему снабжение хромает? Это же война, а вы экономите на раненых.
Полковник стягивает фуражку, кивает. Пот стекает по виску.
Наступает очередь столовой.
В столовой запахи жирной похлёбки и жареного хлеба смешиваются с шумом алюминиевых ложек.
Повара, включая Светлану, выстроились у стены, будто на суде.
— Чем кормите бойцов? — строго спрашивает Жигалов
— Сегодня гороховый суп, перловая каша с подливкой, гуляш и компот из сухофруктов, — бодро отвечает Грачёв.
Генерал садится за стол, ставит перед собой миску супа и медленно пробует. Глаза его не выдают ничего, но вся столовая замирает, глядя на то, как он ест.
— Нормально, — произносит он, отложив ложку в сторону.
Колесников шепчет мне сбоку.
— Видал? Сам суп дегустирует. Может, в следующий раз повариху проверит?
Я хмыкаю, но чувствую напряжение.
— Перловка как? — спрашивает генерал, тыкая вилкой в кашу.
— Готовят на совесть, товарищ генерал, — отвечает повариха Светлана.
Жигалов смотрит на неё, сканируя взглядом.
— А на фронт готовы перейти, если придётся?
Светлана замирает, но отвечает чётко.
— Готова, товарищ генерал!
Грачёв шумно выдыхает, но видит, что это ещё не конец.
Он поднимается.
— Вы держитесь пока на плаву, полковник Грачёв. Но это плавание на минном поле. Рекомендую не расслабляться. И солдатам, и офицерам.
С этими словами он выходит, оставляя за собой тишину.
— Что за мужик… боюсь представить, зачем он тут, — шепчет кто-то рядом.
— Беркутов, к командиру. Немедленно. — поступает мне сухая команда.
Я обхожу стоянку, где механики возятся с техникой, мимо полигона, где раздаются глухие выстрелы. Всё это словно вдалеке, приглушённо, как через вату.
Перед дверью кабинета командира я задерживаюсь, переводя дух.
— Вперёд, — шепчу сам себе и толкаю дверь.
Генерал Жигалов стоит у окна, спиной к двери. Полковник Грачёв сидит сбоку за столом, в нём видна вся тяжесть его положения — рубашка взмокла, галстук ослаблен. Генерал оборачивается, и взгляд его — холодный, цепкий, как у орла, который уже видит добычу.
— Вы Беркутов? — спрашивает он спокойно, будто просто уточняет мелочь.
— Так точно, товарищ генерал, — отвечаю, вытягиваясь.