Резидент. Стадия 1-3

Сапрыкин Иван

…вюр Йаови…

…вюр…

А ведь совсем недавно он говорил «господин» … Сраный ублюдочный имбецил! Хотя, почему он должен быть ублюдочным имбецилом? Он выполнял свою работу. Работа у него такая, и надо сказать, профессионал он знатный. Так ввести меня в заблуждение! Заставить забыть всё на свете! Это надо уметь, чёрт возьми! Надо уметь! И я всё-таки попался. Вот теперь точка.

А что будет дальше? Помниться, этот… как же зовут-то его… попутчика моего… А, да! Вспомнил. Кларке Вислу. Так вот, помнится, он говорил, что неспроста я ношу имя с внутренней приставкой, которое предназначено

только для так называемого «высшего сословия». И именно поэтому меня до сих пор не ликвидировали; именно поэтому меня и доставят «куда нужно». Вот только, куда? И что я должен буду делать?

Для чего я им нужен?..

И только теперь, после того как в моей голове появился этот вопрос, я вдруг понял, что, оказывается, уже пришёл в себя, только глаза до сих пор закрыты… и тишина вокруг гробовая… и холодно как-то… и воздух переполнен озоном, словно бы я парю внутри грозовых туч… и ноющее во всех местах тело налито свинцом.

Что это? Где я? Меня доставили «куда нужно»?

Надо открыть глаза. Веки слиплись, голова тяжёлая, во рту (извините) кака… Но дыхание ровное, а это хороший знак. То, как я себя чувствовал, очевидно, не что иное, как отходняк от действия «фонарика» Кларке Вислу. Значит, пройдёт. Ничего страшного. Гораздо страшнее другое: что со мной теперь будет. А впрочем, я знал, что будет! Тот самый, вездесущий Инструктор пришлёт ко мне очередного агента, и тот будет заставлять меня что-нибудь делать. Будут угрожать, может быть даже – бить, а может, ещё чего похлеще!..

Да… Не весело. Будущее представлялось самым что ни на есть мрачным. И самое паскудное, что я не мог пошевелиться! Пробовал, но всё тщетно! И глаза мог приоткрыть только лишь совсем чуть-чуть; да и то, если и открывал, – видел лишь размытые полупризрачные круги, которые бесшумно витали вокруг, как самые настоящие привидения.

Тишина. Тишина невыносимая! Звенящая тишина.

И в какой-то момент, среди этой одурманивающей тишины послышался низкий пульсирующий звук. Интересно, что это? Глаза до сих пор видели лишь размытое белёсое пятно.

Лёгкие сжаты, словно тисками. Не хватает воздуха. Я с усилием вдыхал, пытаясь насытить омертвевший и закоченелый организм кислородом.

И вдруг:

– Не вздыхайте, не вздыхайте так! Обречённо, тяжело, безысходно. Я бы даже сказал, наиграно-театрально. Можно подумать, что жизнь подошла к своему логическому завершению! А вот и нет, уважаемый Йаови Ирвин Орайи, он же Вирослан Кирпе, он же Яви валл Юлас.

Инструктор! Это его голос! В это невозможно было поверить!

Неужели… Хотя, нет. Сам он никогда бы не решился навестить меня. Скорее всего, я просто слышал его голос, а сам Инструктор сидит сейчас где-нибудь… скажем, за сотню-другую световых лет отсюда.

– Ну чего молчишь, зэк?

– Здра… - голос предательски сорвался, перейдя на смешной фальцет; в горле запершило, и пришлось прокашляться; после чего я смог-таки выдавить из себя: – Здравствуйте, вюр-вюрыч.

Хочу заметить: я был зол на него, как никогда! Убить готов гада! Готов растерзать эту мразь зубами! До чего же мерзкий этот тип! Хоть и не видел его сейчас, но отлично помнил его лицо: белое, словно мел, с кроваво-красным росчерком тонких губ, вечно сжатых в коротенькую прямую линию, с раздутыми ноздрями и тонкими, почти незаметными бровями над тёмными глазами. Его взгляд… Чёрт возьми! Если действительно где-нибудь существует дьявол, то, я уверен – взгляд у него точно такой же! Хитрые, тёмные глаза и пронизывающий взгляд. Но, когда нужно, этот взгляд может быть надменно-благородным,

взглядом милостивого короля из старинных саг. Его улыбка всегда обнажает блестящие белые зубы. И запах от этого субъекта всегда одинаков – самые благородные духи, самые дорогие, ненавязчивые, но проникающие так глубоко в подсознание, что память об этом запахе остаётся надолго.

– «Вюр-вюрыч», говоришь, - ехидно передразнил он. – Ладно. Сделаем скидку на твоё состояние. – Он слегка хохотнул и повторил: – Вюр-вюрыч… А ты, я вижу, парень не без чувства юмора, правда? Такую кличку придумал! Молодец. Значит, приходишь в себя. Да ты не беспокойся. Ещё минутку, и ты полностью очухаешься.

– Кто это был? – неожиданно для самого себя вдруг спросил я.

– Ты о ком?

– Об этом… всё время забываю, как его зовут… Кларке Вислу.

– А! Вюр Вислу! Это очень хороший человек, профессионал своего дела. Смысла нет скрывать, особенно теперь. Ты сообразительный парень и сам уже догадался, что он работает на меня.

– Да, я это понял.

– Так зачем спрашиваешь?

– Хотел услышать это… от вас.

– От меня? Смысл? А! Маленькая победа. Кажется, я понимаю, куда ты клонишь.

– Я никуда не клоню.

– Нет, - причмокнул он языком, - клонишь. Тебя поймали, и ты хотел хоть как-нибудь отыграться, почувствовать себя хоть на немного выше меня; словно ты раскусил меня, сломал и заставил признаться. Нет? Не правду я говорю?

Я молчал.

– Ну, молчи, молчи, - продолжал он. – Сейчас к тебе вернётся зрение, и мы начнём наш разговор. А пока… пока я хотел бы поздравить тебя с завершением трудного дела, которое ты блестяще исполнил на Киппе. Прими мои искренние поздравления. Только вот, кого мне благодарить? Вирослана Кирпе? А может быть, некоего субъекта с тройным именем? Всегда недоумевал для чего нужны тройные имена! Не поймёшь толком – ты Йаови или Ирвин, или всё ж таки Орайи?

Он засмеялся своим приглушённым смехом.

Признаться, меня всё же задело. Но я сдержался.

– Очень жаль, что я не знаю вашего имени, - как можно спокойнее проговорил я.

– Моего? А зачем тебе моё имя?

– Чтобы знать.

– Знать? Хм… Иногда знания бывают очень опасными, - философски заметил он. – Людям твоего круга знать надо только то, что положено знать. Узнаешь больше – можешь исчезнуть, и тебя никто никогда не найдёт. Ты же сам это понимаешь. Поэтому оставим эту тему и перейдём к насущному.

Он помолчал немного, а потом я снова услышал его голос; но на этот раз я не только мог слышать его, зрение практически вернулось, пелена с глаз спала, и теперь передо мной сидел чёрный костюм с ярко-белым пятном сверху. Ярко-белое пятно – это его лицо, которое я ещё не до конца мог распознать.

– Ты, я вижу, очухался, поэтому действительно пора переходить к делу.

– По-моему, своё дело я уже сделал, - вставил я, – и прошу заметить, уговор был только об одном деле, после которого я должен был улететь в систему Альфойца.

– В систему Альфойца, - как будто бы про себя проговорил он. – В эту отдалённую систему ты и отправишься, только слегка кружным путём.

– Как это понимать?

– Понимай как хочешь. Дело в том, что на К-164 у тебя будут дела. И я жду от тебя только самых лучших результатов. – Голос его был металлическим, слова вылетали словно из дула пистолета, такие же острые, холодные, несущие в себе смертельную угрозу, готовые продырявить тебя насквозь.

– Какие могут быть у меня дела на К-164?! – возмутился я.