Ричард Длинные Руки – барон
Шрифт:
– А остановите? – спросил я с интересом.
– Мы сделаем все, – ответил он несколько высокомерно, ибо в моем вопросе ощутил некое ущемление своей позиции, – что сможем.
– То есть, – перевел я на понятный язык, хотя и весьма грубовато для этого изысканного рыцарского мира, – погибнете как бараны под ножом мясников, а те тут же ринутся за нами?
Он нахмурился, еще больше выпрямился, весьма задетый, всем своим видом показал, что я не рыцарь, даже не видел рыцарей издали, и вообще похож на рыцарей с их галантными манерами
– Сэр Ричард, – произнес он холодновато, – вы не можете требовать большего!
– Почему? – удивился я. – Могу. И требую! Первое, переведите коней на рысь. Не следует загонять бедных животных без острой надобности. Нам нужно, чтобы они увидели наш штандарт, наши щиты с гербами. Словом, пусть убедятся, что гонятся именно за теми, кто им нужен. Не забывайте, наша задача – всего лишь отвлечь главные силы противника. Вообще все силы.
Сэр Эбергард спросил настороженно:
– А что потом?
– Будем действовать по обстановке, – ответил я, стараясь, чтобы никто не заметил, как я лихорадочно придумываю, что бы такое изобрести, чтобы догоняющие поверили, что мы и есть отряд герцога Люткеленбергского, и в то же время не даваться им в руки. – Обстановка имеет свойство меняться, как говаривал один из отцов церкви Наполеон Блаженный…
Один из рыцарей, что отличался особо острым зрением, повернул коня и примчался к нам, крича:
– Сэр Эбергард!.. Сэр Эбергард!.. С ними темный монах!
– Сколько их, – пробормотал я.
Граф Эбергард живо обернулся ко мне.
– Вы что-то сказали, сэр Ричард?
– Да это я так, – ответил я. – Своим мыслям. Я думал, что такие монахи – штучный товар. Как и все в этом мире. Но на Юге, оказывается, все поставлено на конвейер. Сэр Дилан, как выглядит этот монах?
Молодой рыцарь развел руками.
– Я достаточно близко подобрался, чтобы разглядеть гербы рыцарей из замков Лютенца, Парлонга и Оппеля. Но монахи… они все в сутанах, лица под капюшоном, а едут так, что не шевелятся вовсе.
Граф Эбергард и сэр Смит слушали внимательно, граф сказал ровным голосом:
– Тогда нам можно перестать заметать следы.
– Почему?
– Черные монахи умеют чуять добычу на расстоянии. Если уж такой возьмет след, то сбить с него практически невозможно.
Сэр Смит указал на мелкую речушку впереди.
– А если по мелководью? Вода быстро замоет следы.
– Черные монахи берут след по воздуху, – возразил граф. Он позволил себе едва-едва улыбнуться. – Как лучшие из охотничьих собак. Возможно, только милая собачка сэра Ричарда с ними потягается.
Сэр Смит с укором посмотрел на брата Кадфаэля.
– Странные же дисциплины преподают в ваших монастырях!
Кадфаэль вздохнул.
– Увы, мы из разных епархий. Жаль, но я здесь помочь ничем не могу. Преследуют нас люди, создания Божьи, хоть и выбравшие неверную сторону. Господь надеется, что они поймут и осознают, их жизни для него столь же священны, как
Сэр Смит не понял, переспросил:
– Это как? Если по-человечьи?
– Оружия против них у меня нет, – объяснил Кадфаэль. – И не будет.
Я прикидывал все варианты, наконец сказал с уверенностью, которую сам не испытывал:
– Мы в самом деле разделимся, сэр Эбергард прав. Мы пойдем ближе к лесу, а если надо, то заскочим и в лес, мы не боимся штаны порвать о сучья. А вы, сэр Эбергард, двигайтесь по главной дороге. Мы сами вас найдем. Брат Кадфаэль, сэр Смит – за мной!
Я кивнул графу, он проводил нас бесстрастным взглядом, ничем не выдал эмоций, а они должны быть: я даже не попрощался, оставляя его с отрядом на верную смерть. Копыта застучали часто и звонко, земля под брюхами наших животных проносится сухая, прожаренная солнцем.
Пес понесся рядом молчаливый и тихий, ни разу не взглянул в сторону леса, где столько добычи.
Брат Кадфаэль изо всех сил подгонял мула, а сэр Смит даже попытался ухватить повод и тащить за своим конем, однако невзрачный мул несся едва ли не быстрее великолепного рыцарского коня. Я оглядывался на скаку, пыльное облако погони растет, граф Эбергард выстроил своих рыцарей для отражения удара, копья уже опускаются, готовые встретить врага.
Лес надвинулся, закрыл от нас темными мрачными деревьями, я только мог догадываться, что там происходит. Некоторое время мы неслись, слыша только грохот копыт, наконец я стал придерживать Зайчика, прокричал:
– Езжайте дальше!
Сэр Смит немедленно натянул повод.
– А вы?
Я крикнул:
– Сэр Смит, вы клялись повиноваться!
Он помотал головой, выпрямился, высокомерный и с растопыренными усами.
– Если не задета моя честь. В прошлый раз вы с риском для жизни приняли бой, защищая нас всех, так не позорно ли будет мне, рыцарю с незапятнанным именем и воинской славой…
Брат Кадфаэль остановил мула, в его светлых глазах мягкий укор. Я отмахнулся.
– Ну, тогда ничему не удивляйтесь!.. Господь с нами, запомнили?
Сэр Смит обрадованно начал выдвигаться вперед.
– Хорошо, сэр Ричард, как скажете. Я попробую остановить их, а вы стрелами, да?
– Верно, – ответил я мрачно. – Вы рассчитываете драться сразу с десятком человек?
Он ухмыльнулся, рывком опустил забрало. Из-за решетки донесся глухой голос:
– Почему бы нет? Когда-то попробовать надо. Для чего рождаются рыцари…
– …как не для драк и славной гибели, – закончил я. – Знаем, проходили. Сэр Смит, давайте отсрочим ваш красивый уход к гуриям. В лесу это не столь возвышенно, как в красивом парке под взглядами прекрасных дам-с. Посмотрите на эти деревья! Сосны да ели, а дать себя сразить нужно обязательно под дубом. В крайнем случае, под плакучими березами… Нет, это не березы плакучие? Что-то другое дрожит и плачет, дрожит и плачет…