Ричард Глостер, король английский

Воронина Виктория

Тут на рыцаря Шелтона снизошло нечто похожее на озарение: он вспомнил, как в одном из военных походов ему довелось стать свидетелем трудных родов у крестьянки, которая тоже долго не могла родить. И только нечаянное известие о том, что в доме начался пожар, совершило чудо. От страха женщина поднатужилась и родила долгожданного ребенка.

Сэр Роберт больше не медлил ни минуты, он поспешил к мучающейся Екатерине, схватил ее за плечи и грозно закричал:

– Готовьтесь к смерти, мадам. Только что от короля мне поступило распоряжение предать вас немедленной казни за вашу супружескую измену.

Видя прямо перед собой свирепое лицо рыцаря, и слыша его страшные

слова, Екатерина пришла в ужас, и вдруг у нее откуда-то появились силы сопротивляться ему и неминуемой смерти. На мгновение она забыла об изнуряющей ее боли, и этого мгновения младенцу оказалось достаточно, чтобы с громким криком вырваться на свет. Екатерина содрогнулась всем телом и впала в беспамятство.

Она очнулась солнечным майским утром, когда нежный ветерок, долетавший к ней из окна, стал ласково шевелить ее волосы. Увидев, что королева пришла в себя, служанки радостно бросились к ней и наперебой старались выполнить любое ее желание. Екатерина попросила принести ей ребенка, и одна из служанок дала ей в руки ее дочь. Это крошечное существо показалось Екатерине подлинным чудом, и она преисполнилась благодарности всему миру за испытываемое ею счастье материнства. Девочка сделалась еще дороже ей, когда королева заметила, как плохо окружающие скрывают свое разочарование от того, что она родила дочь, а не сына. Екатерина вспомнила как ей самой приходилось страдать в детстве от жалоб матери, что она оказалась не мальчиком, и еще теснее прижала крошку к себе оберегающим жестом, ничуть не жалея о том, что из-за трудных родов у нее больше никогда не будет детей. Ее счастье было полным, безграничным и бесконечным.

Когда Екатерина окрепла, она позвала сэра Шелтона, чтобы лично поблагодарить его за спасение дочери и свое собственное. Притихший Роберт Шелтон вошел в ее спальню в то время, когда королева кормила ребенка - она не пожелала отдать свою дочь в чужие руки кормилицы, хотя этого требовал обычай. Присутствие малышки дарило Екатерине такое счастье, которое она не согласилась променять на самые желанные блага в мире. В своем материнстве юная королева желала уподобиться пресвятой Деве Марии, питавшей своим молоком своего сына. Сочетание материнской любви и религиозного благоговения приносило Екатерине во время кормления дочери безграничную отраду, отчего ее лицо светилось невидимым светом неземной радости.

Екатерина сначала не заметила рыцаря, все ее внимание было обращено на ребенка, и сэр Шелтон посмотрел на нее с новым чувством уважения и преклонения. Теперь для него не имела значения ее прошлая вина, он чувствовал, что чистая самоотверженная материнская любовь смывает с женщины все ее грехи. На девчушку сэр Шелтон тоже смотрел потеплевшими глазами: он столько заботился о ее благополучном рождении, что теперь испытывал к ней отеческие чувства.

Когда Екатерина увидела Роберта Шелтона, то ничуть не смутилась того, что он застал ее за интимным занятием кормления дочери, - он теперь казался ей неотъемлемой частью ее мира. Королева ласково пригласила рыцаря сесть, и сказала:

– Теперь я думаю, что вас послал мне бог, сэр Роберт, без вас моя дочь, и я погибли бы. Если я что-нибудь в свою очередь могу для вас сделать, скажите мне, и я постараюсь это сделать.

– - Лично мне ничего не нужно, государыня, я счастлив уже тем, что смог выполнить возложенную на меня задачу спасения вашей жизни, - откровенно сказал ей Роберт Шелтон.
– А просить вас я хотел бы только о том, чтобы вы больше не причиняли горя моему королю Ричарду. Видит бог, он и так перенес в своей жизни немало незаслуженных страданий.

– - Я постараюсь

оправдать ваше доверие, сэр Роберт, - тихо пообещала королева Екатерина, но у нее не было возможности выполнить свое обещание. Даже рождение дочери не заставило Ричарда Третьего приехать к своей жене, он ограничился холодным письменным поздравлением ей по этому случаю. Герцогиня Йоркская вообще не считала нужным признавать новорожденную принцессу своей внучкой. Знатные лица английского королевства не осмеливались навещать опальную королеву, и только Елизавета Вудвилл, зная по себе каково быть нелюбимой невесткой герцогини Сесилии и искренне благодарная Екатерине за ее содействие в деле возвышения ее детей, тайно навестила молодую мать вместе со своим вторым сыном Ричардом, герцогом Йоркским. Она очень поддержала молодую мать своими утешительными речами о переменчивости судьбы. Вслед за матерью Екатерину навестила ее дочь Сесиль со своим мужем Джоном Глостером, - она издавна питала к Екатерине самую искреннюю симпатию.

Но ощущение отверженности и заброшенности не могло нарушить полноты материнского счастья Екатерины, более того, она ощущала потребность делать счастливыми других людей. Все чаще Екатерина задумывалась о своей родственнице леди Маргарите Бифорт, ее ужасало состояние души леди Стэнли, которая могла найти себе отраду только тем, что причиняла зло другим людям. Королева Екатерина позвала к себе сэра Шелтона и спросила его:

– - Могу ли я принять у себя леди Стэнли? Какие у вас указания от моего супруга на этот счет?

– - Ваше величество, вы вольны делать все, что не выходит за рамки пристойного поведения, но я не советовал вам встречаться с леди Стэнли, которая весьма враждебно к вам настроена, - ответил рыцарь.

– Вы правы сэр Роберт, но я хочу помириться с леди Стэнли, ведь она моя единственная родственница, - сказала королева.

Сэр Шелтон, исполняя ее волю, послал гонца с приглашением к графине Стэнли. Леди Маргарет явилась в Чизвелл Грин с высоко поднятой головой, всем своим видом показывая, что не покорится ничьей воле. По ее твердому и удовлетворенному взгляду Екатерина поняла - леди Стэнли ничуть не раскаивается в том зле, что ей причинила, и упорствует в своей враждебности к 0x08 graphic

ней. Но юная королева не собиралась спорить, и тем более ссориться со своей высокомерной и гордой родственницей, наоборот, Екатерина стремилась искупить свою собственную вину перед леди Стэнли.

– Пожалуйста, присядьте напротив меня, леди Маргарет, - мягко произнесла Екатерина, обращаясь к своей гостье.
– Я очень рада, что вы откликнулись на мое приглашение, ведь вы были вправе обижаться на меня за мое невнимание к вам.

– Этого и следовало ожидать, - сухо отозвалась Маргарет Бифорт. Ее взгляд стал напряженным, она заподозрила, что королева своей приветливостью хочет усыпить ее бдительность и завлечь ее в тайную ловушку.

– Кому интересно горе матери, потерявшей свою единственную надежду и опору? Мне остается только до конца своих дней оплакивать свою утрату, а вам наслаждаться своим высоким положением, купленным ценой жизни моего сына.

– Бог свидетель, леди Маргарет, я не хотела занимать это положение, да еще за счет жизни моего брата, - горячо заговорила Екатерина.
– Так распорядилась судьба, и тут нет моей вины. Я всегда буду помнить, что семья Тюдоров была главной опорой моей матери, и всегда буду помнить эту преданность, на которую не повлияли тяжелые испытания убийственного изгнания. Не уделяла я вам должного внимания вовсе не из-за отсутствия уважения к вам, а из-за ограниченности моих слабых сил.