Рим или смерть
Шрифт:
Пока шли переговоры с французами, а корпус австрийцев готовился продолжить наступление, армия Фердинанда вновь подошла почти к окраинам Рима. На этот раз во главе армии встал сам король. Это должно было придать мужества его воякам. Генерал Ланца, однако, не слишком верил в любовь и преданность неаполитанцев королю и принял свои меры. Он не забыл урока, который ему преподал Гарибальди в сражении при Палестрине. Теперь впереди на марше была конница, за ней - королевская гвардия и два швейцарских полка, а замыкали колонну резервисты и полевая артиллерия. Всего двадцать пять тысяч.
У
На подходе к селению гарибальдийцев поразила странная тишина, царившая вокруг. Уж не притаился ли враг в засаде? Гарибальди выслал вперед разведчиков. Крадучись, пробрались они в селение... и не обнаружили там ни одного королевского солдата. Лазутчик донес генералу Ланца о приближении гарибальдийцев, и передовой отряд бежал, опустошив прежде Дзагароло.
Гарибальдийцы же были без обоза, весь провиант генерал Розелли передал своим двум бригадам, которые тащились сзади. Возглавить поход триумвират поручил ему, Розелли, и он не собирался ни с кем делить победные лавры. Гарибальдийцы возмущались, и лишь неунывающий Агуяр шутил, что так оно даже лучше - натощак бежать в атаку куда легче.
Но Розелли об атаке и не помышлял, он отдал приказ до подхода главных сил оставаться на месте. Между тем конная разведка доносила: враг отступил в полном порядке и занял позиции на холмах у города Веллетри. Оттуда дорога, ведущая из Рима, вся как на ладони. Гарибальди был в бешенстве без риска не бывает победы, кто не рискует, тот не выигрывает. Увы, командующим был Розелли, и Гарибальди оставалось только ждать, а сколько одному Розелли известно.
Наконец два дня спустя прибыл долгожданный приказ - выступить к Веллетри.
Рано утром 19 мая уланы Мазины привели перебежчика. Тайный республиканский комитет в Неаполе заслал его в королевскую армию с заданием любой ценой пробраться к Гарибальди. Ночью, когда все спали, он обезоружил часового и словно растаял во тьме. Впопыхах он не захватил фонаря и потом долго блуждал по тропинкам, пока не наткнулся на конный дозор гарибальдийцев. И вот теперь он, заикаясь от волнения, рассказывал Гарибальди: в Неаполе комитет "Молодой Италии" готов возглавить восстание, едва Гарибальди перейдет границу королевства.
– Для начала нужно захватить Веллетри, - сказал Гарибальди.
– Бурбонцы перекрыли подступы к городу, засели на двух холмах, сообщил перебежчик.
– В самом Веллетри швейцарцы установили пушки в монастыре капуцинов, на вершине горы.
– Теперь хоть будем знать, что нас ждет!
– сказал Гарибальди.
– Да, крепкий нам попался орешек! По правилам военного искусства надо приступать к длительной осаде.
– Где взять столько сил и времени?!
– воскликнул Даверио.
– Нет у нас ни сил таких, ни времени. Значит, захватим Веллетри штурмом, вопреки этим правилам, - с улыбкой ответил Гарибальди. Он поглядел на уставшего, продрогшего перебежчика и приказал Агуяру: Накорми
Он сидел на грубой деревенской лавке, пил горячий черный кофе, который принесла дочь трактирщика, и с радостью думал, что ожидание кончилось, впереди настоящее дело. К черту грошевую осторожность, залог победы - внезапность! Он выступит сам, с одним легионом, даст бой бурбонцам и втянет их в сражение на равнине. Неужели Розелли не придет на помощь?! Ведь до славы-то он падок, а в случае удачи вся слава ему достанется. Э, не важно кому, только бы разбить врага. Тогда путь в королевство открыт, а там ждут не дождутся сигнала к восстанию.
Глава седьмая
"СОБЛЮДАЙТЕ ДИСТАНЦИЮ, БРИГАДНЫЙ ГЕНЕРАЛ"
Рано утром Гарибальди со своим легионом и сорока уланами Мазины выступил на Веллетри. Сам он на Уругвае ехал в голове колонны. Рядом покачивался в седле капеллан легиона Уго Басси в своей неизменной черной рясе, черной шляпе, с серебряным крестом на шее. Его кудрявые волосы падали на узкие плечи, бледное лицо, обрамленное густой бородой, вовсе не дышало отвагой, и весь он казался слабым и даже изнеженным. Но в этом хрупком теле жил могучий, неукротимый дух.
Гарибальди ехал молча. Басси тоже деликатно молчал, зная, как нелегко тому пришлось в последние дни. Да еще от Аниты и матери давно не было вестей, и это особенно угнетало Гарибальди. Так, молча, они проехали добрых часа два. Когда до Веллетри оставалось совсем немного, Басси наклонился к Гарибальди и тихо сказал:
– Генерал, у меня к вам просьба.
Гарибальди вздрогнул и удивленно взглянул на капеллана - тот никогда прежде не обращался с просьбами.
– Что случилось, Уго?
– Не посылайте меня, генерал, едва начнется бой, с поручением в тыл.
– Почему? Вы же в легионе и капеллан и связной!
– Да, но поручение может выполнить любой. Мое место там, где всего опаснее.
– А что, если вас убьют? Как я потом перед всевышним отвечу? пошутил Гарибальди.
– На все воля божья, - без тени улыбки отвечал Басси.
– Если мне и суждено погибнуть, так ведь я один, без семьи.
Гарибальди усмехнулся:
– В нашем легионе, Уго, большинство без семьи. По молодости не обзавелись, многие, верно, и не обзаведутся.
– Все равно мое место в гуще боя, - упрямо повторил Басси.
Гарибальди устало махнул рукой.
– Хорошо, будь по-вашему. Тем более и тыл и фронт - все у нас рядом.
И как бы в подтверждение его слов по колонне с крепостных стен открыли огонь королевские солдаты, а с монастырского вала дала залп батарея.
Гарибальдийцы залегли на склонах холмов по обеим сторонам дороги. Приготовились отразить атаку, однако бурбонцы о ней и не помышляли. Вели ружейный и орудийный огонь, не очень точный, но непрерывный. Этого Гарибальди не предвидел. Но и тут он не растерялся, мгновенно принял решение сообразно новой обстановке. Приказал двум ротам подойти к самым крепостным стенам, имитируя решающий штурм. Сам же с резервом остался на главной дороге. План выманить бурбонцев из-за крепостных стен был прост, но опасен.