Рин. Книга I. Звезда и жернов. Экземпляр для свободного и бесплатного распространения в интернете

Армай Макс

– Охо! – ещё раз, по-своему, рассмеялся смаф, а затем уставился прямо на Рина, лежащего у поваленного, трухлявого ствола, позади Роздлида.

За смафом уже толпились твари поменьше: лупоглазые хлюты, сутулые, словно старики, с шишковатыми наростами на голове, и с влажно поблёскивающей кожей. Голубовато-белые, словно бы мертвецы, и с зазубренными копьями в руках. Между ними, подобно высохшим деревцам, возвышались, похожие на склееные между собой веточки, тонкие, но сильные снорги, обитавшие там, где было посуше. Эти держали в своих руках узкие, вытянутые щиты и тонкие, но длинные мечи. У некоторых из них в руках были короткие,

болотные луки.

– Нхо, – хмыкнул смаф, недобро оглядывая их маленький отряд. – Вы, верно, не ждать меня? Вы, думать, бояться меня? А?

Рот смафа широко распахивался, обнажая оргомные, неровные зубы, гязно-жёлтого цвета. Рину показалось, что если бы смаф раскрыл свой рот во всю ширину, то он, без сомнения, смог бы проглотить даже его. Голос у чудища был низкий, рокочуший и слегка дребезжащий, и из его утробы столь дурно пахло, что даже лёжа в пятнадцати ранах от него, Рин невольно содрогнулся от омерзения.

– Мы здесь по повелению Владыки Болот! – громко сказал Роздлид, показывая смафу тяжёлый, золотой перстень с крупным зелёным камнем. При виде перстня глаза смафа вспыхнули жадными огоньками, и он, не сдержавшись, облизнул губы.

– Я знать, знать это! – пророкотал смаф. – Владыка прислать нас, проводить вас его дворец.

– А мы что, сами дорогу не найдём? – притворно удивился северянин.

– Владыка боиться за пленник, – пояснил смаф, ткнув толсым, морщинистым, как у птицы, пальцем в сторону Рина. А сам, с нескрываемым сожалением, проводил взглядом перстень, опять скрывшийся запазухой у Роздлида.

Хлюты и снорги беспокойно переминались с ноги на ногу и не опускали оружия. Рин чувствовал, что всё это неспроста и не верил ни единому слову этого чудовища. Судя по всему, не поверили ему и северяне, ибо все они спрятались за щитами, выставив вперёд мечи. Даже оба волшебника поспешили сотворить какие-то заклинания: между северянами и обитателями болот вдруг возникла дрожащяя стена воздуха.

– Огба! – то ли выругался, то ли возмутился смаф, попятившись от этой призрачной стены и указывая на неё. – Зачем это?

– Владыка болот велел мне никому не доверять. Вот я и выполняю это его распоряжение! – самоуверенно улыбнулся Роздлид, демонстративно вытаскивая из ножен меч.

– Ты обидеть меня! – сокрушённо покачал головой смаф. – Ты- злой и нехорош!

Морда смафа покрылась тёмными пятнами, а шея вздулась. Он отвернулся и шагнул прочь в темноту. Едва его безобразно толстая фигура скрылась в болотной тьме, как тот час же, оттуда, с визгом вылетело щуплое тело хлюта и с размаху врезалось в воздушную стену. Раздался отчётливый, булькающий звук, и хлют, безобразным, зеленовато-синим пятном растёкся перед лицами взрогнувших северян.

– Огба! – пророкотало откуда-то из темноты. – Ты будеть жалеть об это, северин!

– Смотри, не лопни от злости, жабья морда! – насмешливо ответствовал Роздлид.

Между тем лошади опять забеспокоились, а через секунду и вовсе, словно обезумели: стали громко ржать, брыкаться и метаться по тесному пятачку, едва не сбивая с ног людей.

– У-у-у-урр-р-р! – донеслось откуда-то совсем близко. – У-у-у-урр-р-р!

– Фарбр! – в ужасе отшатнулся Роздлид.

– Дракон! Болотный дракон! – в страшном испуге зашептали северяне, непроизвольно сбиваясь в ещё более тесную кучку. Фарбр, на самом деле, драконом не был, и даже, вообще, не имел к драконьему племени

никакого отношения. Но как уж здесь, на севере, повелось испокон веков, величать это громадное и злобное животное драконом, так уже теперь никому изменить это было бы не под силу. Да и зачем? Что фарбр, что болотный дракон – не всё ли равно? Тем более, что нрав у него, и в правду, был, как у наихудших представителей многообразного драконьего рода.

Огромное животное, словно бы вдруг оживший двухэтажный дом, с глазами, мерцающими бледно-зелёным светом и размером со слуховые окошки, тяжело переваливаясь на мощных лапах и волоча по грязи необъятное брюхо и длинный, гребенчатый хвост с массивной пластинчатой булавой на конце, медленно приближалось.

Хоро с Ахастом, склонившись друг к другу, о чём-то оживлённо спорили, то и дело яростно жестикулируя. Наконец, Хоро вкинул голову и странно порвёл в воздухе руками, словно бы обрисовывая ими пологую гору с несколькими вершинами, а Ахаст, как будто перемешивал при этом что-то обеими руками.

– И-и-иау-уу-йюу-у! – оглушительно взревел кто-то неподалёку, да так, что аж болото застонало. Хлюты и снорги в ужасе шарахнулись на другую сторону островка, а фарбр вскинул голову и настороженно зашевилил своими огромными, бахромчатыми ушами, жадно втягивая ноздрями воздух. Затем фарбр недоверчиво мотнул головой, громогласно всхрапнул и, взмахнув игриво хвостом, отчего с десяток болотников, с воплями и проклятиями, разлетелись в стороны, на удивление спорой рысью устремился на этот призывный рёв. Те из болотников, кто не успел вовремя убраться с его пути, оказались тут же раздавлены, словно какие-нибудь жалкие мошки, и до того безмолвные топи сразу же наполнились стонами и жалобными криками. Двое погонщиков, сидящих на шее у чудовища, яростно тыкали в его бока острыми пиками, закрывали ему глаза шорами, время от времени открывая то один, то другой, но всё было бестолку: фарбр, учуявший охочую до любви самку, ничего не соображал и не желал никого слушать, мчась настречу её призывного зова.

Хоро и Ахаст удовлетворённо улыбнулись и радостно ударили друг друга в левое плечо, как это принято у северян, когда они довольны тем, что сделали.

– Огба! Урхт кабо, северин! Шарба ру жагхо ыыда! Огба! – страшно ругался смаф, то угрожающе махая руками, то хватаясь ими за голову.

А фарбр между тем уже изчез из виду, так что до островка, время от времени, доносился лишь его обиженный рёв: обманутый самец не на шутку разозлился, не понимая почему ему не удаётся настичь вожделенной самки.

Насупившийся смаф сунул руку под одежду и, покопавшись там, достал маленький, серебристый молоточек. Зажав его рукоять в своих огромных, безобразных лапах, он, как следует, размахнулся и обрушил сокрушительный удар на магическую защиту северян. Раздалось протяжное шипение, перешедшее в пронзительный свист, ивоздушая стена, несмотря на отчаянные усилия волшебников северян, рухнула. И тут же, с дикими, ликующими воплями жители болот бросились на противника. Чародеи северян разом стали невидимыми, а их командир, в мгновение ока, отскочил назад, к Рину, и, рывком поставив того на ноги, коснулся острым кинжалом его шеи. Все до единого замерли на месте, опустив оружие. Но, увы, для товарищей Роздлида, этот приказ прозвучал слишком поздно: все они уже были мертвы, и лишь Хоро и Ахасту, благодаря своей невидимости, удалось избежать гибели.