Рискни ради любви

Эллиот Кара

Вода вокруг них покачивалась, и она ощутила, как вместе с ней поднимается и опускается его жезл, прикасающийся к ее бедрам. Она должна использовать собственное тело как оружие. Соблазнить его, поддразнить его – все, что угодно, только бы избежать его вопросов.

– Нет, я плохая девочка, – промурлыкала она и, вильнув бедрами, потерлась о его жезл.

– Насколько плохая? – спросил Джек.

– Очень плохая, – ответила Алессандра, раздвигая бедра и обвивая ногами его тело. – Очень-очень

плохая.

– Порой надо проявлять суровость и особую твердость в отношении узников. – Его голос стал обманчиво ласковым. – Иначе они могут стать слишком опасными.

– Да. – Подтянувшись повыше, она сцепила ноги за его спиной. – Что ж, опасными так опасными. Ты должен знать, как справиться с ними.

– Знаю, не сомневайся. Иногда ситуация требует особого подхода. Но временами необходимо проявить силу.

Джек вошел в нее.

Алессандра укусила Джека за плечо, чтобы сдержать крик. Солоноватая сладость его кожи смешалась со вкусом ее слез. Медленно, молча они любили друг друга, их движения напоминали океанские волны. Прилив и отлив.

Не прошло и нескольких минут, как волны страсти унесли ее к вершине блаженства. Застонав, Джек последовал за ней.

Если бы только эта водная идиллия могла длиться вечно и она оставалась бы в этом тайном раю, где ей не грозит настоящее и где ее не настигнет прошлое.

Однако мечты мечтами, а от реальности ей не спрятаться. После нескольких мгновений блаженного отдыха Джек поднял голову. Может, если бы он заговорил по-английски, его слова произвели бы совсем иное действие. Но его чувственные губы шевельнулись, и он прошептал сонет Данте.

– Мне больно, что ты не веришь мне, Алессандра, – добавил Джек. – И моему слову оставаться твоим другом, что бы ни случилось.

Алессандре было невыносимо видеть боль и обиду в его глазах.

– Видишь ли, дело в том, что я сомневаюсь не в тебе, а в себе самой, – промолвила она. – Но ты прав: я должна сказать тебе правду. Только при одном условии. Если то, что я тебе скажу, ты окажешься не в состоянии принять, то ты можешь считать себя освобожденным от своего слова и уйти от меня.

Джек мрачно кивнул.

Алессандра поежилась, несмотря на то что они стояли в теплой воде.

– Я… – начала было она. Делать такое признание невероятно трудно, но раз уж решилась… – Так вот, я убила человека. В Италии. Именно поэтому я убежала оттуда в Англию.

Лицо Джека оставалось бесстрастным.

– Полагаю, у тебя была веская причина, чтобы сделать это, – сказал он. – Не могу допустить и мысли о том, что ты пошла на преступление лишь для того, чтобы пощекотать себе нервы.

– В этом как раз весь ужас, – прошептала Алессандра. – Не было у меня… никакой причины. Это просто чудовищная

ошибка.

Между его бровей залегла едва заметная складочка.

– Тогда это не убийство… – проговорил он.

– Нет, убийство! – настаивала Алессандра. Ее голос дрогнул. – Я знала, что Фредерико занимается чем-то нехорошим, но я позволила ему вовлечь в это дело и меня.

– Так Беллазони имеет к этому отношение? – вскричал Джек.

Алессандра не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.

– Да, – кивнула она. – Фредерико – протеже моего покойного мужа. Стефано восхищался его ораторским искусством и его целеустремленностью, хоть он и не соглашался с его идеями. – Она тяжело вздохнула. – После смерти Стефано я позволила себе увлечься радикальными взглядами Фредерико. Он и его друзья с такой страстью говорили о свободе, о необходимости бороться за нее и за справедливость.

– Такой идеализм едва ли можно назвать преступным, Алессандра, – заметил Джек. – Это благородные принципы.

– Да, в теории так оно и есть, – согласилась Алессандра. – Однако Фредерико извратил их, он стал мотивировать ими преступления против австрийцев, оккупировавших Милан.- Она помолчала несколько мгновений, чтобы успокоиться. – Я была такой глупой, Джек… Я… я пустила его в свою постель. Правда, всего один раз, но от этого мой поступок не становится менее ужасным.

Джек обнял ее и привлек к себе.

– Должно быть, ты была очень напугана. И одинока, – сказал он.

– Да, но я не могу снять с себя ответственность за то, что случилось. Я должна была понять, какая он гадина, какая змея!

– Твой муж считал его другом, а, насколько я понял, Стефано был неглупым человеком. – Джек стер капельку воды с ее щеки. – Ну а теперь расскажи мне об убийстве.

– Фредерико, конечно же, знал, что я изучаю металлы, работаю с ними, – начала Алессандра. – И попросил меня приготовить в лаборатории кислоту. Настолько сильную, объяснял он, чтобы она смогла растворить замки в дверях на австрийском складе. Я выполнила его просьбу, но поклялась себе, что это будет последний раз.

– И?… – нетерпеливо спросил Джек.

– Вместо того чтобы вскрыть замок с помощью моей кислоты, Фредерико использовал ее для того, чтобы растворить ось кареты одного австрийского чиновника, остановившегося в гостинице возле озера Комо. Там был крутой холм, спускавшийся к мосту через реку. Когда колеса разлетелись в стороны, кучеру удалось соскочить с козел, а чиновник разбился насмерть. Его изуродованное тело вместе с обломками кареты вытащили из воды лишь на следующий день. Дерево разлетелось в щепки, а следы кислоты, точнее, ее действия на металлическую ось, обнаружили сразу.