Рисковая вдова
Шрифт:
– В таком случае, - сказал Мейсон, - тот кто убил Грэйба, должен был прийти к нему с каким-то благопристойным делом. И он должен был успеть убить Грэйба прежде, чем тот вообще сообразил, что происходит.
– Вы-то появились здесь, наверняка, с каким-то благопристойным делом, - заметил Дункан.
– Что вы хотите этим сказать?
– спросил Мейсон.
– Ничего, - ответил Дункан.
– Я просто вполне согласен с вами, что тот, кто убил Сэма, наверняка, пришел к нему по делу, сговорившись заранее. Сэм подошел к двери и открыл ее, потом вернулся
– С тем же успехом, - парировал Мейсон, - он мог сесть в катер и отправиться на берег. Во всяком случае, кто бы это ни был, я здесь ни при чем.
– И я тоже, - подхватил Дункан.
– Сэм был мертв, когда я поднялся на борт. И мы даже не знаем, когда именно его убили. До того, как мы его нашли в кабинете, с полдюжины катеров отвалило к берегу. И после этого тоже...
Дункан многозначительно взглянул на Мейсона.
– Что после этого?
– спросил Мейсон.
– Ничего, - сказал Дункан, осклабившись.
– Я не собираюсь высказывать никаких предположений. Пусть этим занимаются полицейские.
– Мне больше незачем здесь задерживаться, - сказал Мейсон. Насколько я понимаю, вы закончили опись. Пойду на палубу и погляжу, может быть кто-то выказывает чересчур сильное беспокойство по поводу невозможности немедленного возвращения на берег.
Дункан кивнул и направился было к выходу, но на полдороге остановился, задумчиво нахмурился и сказал:
– А ведь вы в самом деле хитрец, мистер Мейсон!
– Что вы имеете в виду?
– спросил Мейсон.
– Да то, что вы так жаждали быть обысканным.
– Разумеется, это ведь в моих интересах.
– Пожалуй, я тоже хочу, чтобы меня обыскали, - заявил Дункан.
– Чтобы меня потом нельзя было обвинить в том, что я что-то унес из кабинета и спрятал.
– Вы слегка запоздали, - рассмеялся Мейсон.
– Теперь это бесполезно. За то время, что вы оставались там один, у вас была полная возможность вынести из кабинета что угодно и выбросить за борт или спрятать в любом другом месте. Надо было обыскать вас раньше, - Мейсон снова усмехнулся. И вообще, вам лучше было бы уйти из кабинета вместе с нами.
– Ну да, - фыркнул Дункан, - и предоставить вашему подручному полную возможность вернуться в пустой кабинет и...
– Моему подручному?
– спросил Мейсон, подняв брови.
– Да нет, я вообще не имел ничего такого в виду, - торопливо пробормотал Дункан.
– Я хотел сказать - вашему клиенту или соучастнику убийства...
– Душно здесь, - зевнул Мейсон.
– Пожалуй, я лучше выйду на палубу.
– Вы совершенно уверены в том, что включили в опись решительно все, что при нем было?
– спросил Дункан Перкинса.
– Еще бы, - ответил Перкинс.
– Я ведь когда-то
– Сколько денег у него было в бумажнике?
– Две с половиной тысячи долларов сотенными и полусотенными бумажками, триста двадцать долларов двадцатками, четыре пятерки, три бумажки по доллару и немного серебра.
– Две с половиной тысячи долларов сотнями и полусотнями? подозрительно переспросил Дункан.
– Да.
– Вам что-то пришло в голову, мистер Дункан?
– спросил Мейсон.
– Пришло, - ответил тот.
– Я почему-то подумал о том, что если из десяти тысяч вычесть семь с половиной, то останется как раз две с половиной.
Перкинс бросил на него удивленный взгляд. Улыбка Мейсона была вполне дружелюбной.
– Совершенно верно, мистер Дункан, - сказал адвокат.
– И если из двенадцати с половиной тысяч вычесть десять, то тоже останется как раз две с половиной тысячи. Да и при вычитании из двадцати пяти тысяч двадцати двух с половиной тысяч, тоже останется как раз две с половиной.
Лицо Дункана потемнело. Он спросил у Перкинса:
– Не мог ли он все-таки как-нибудь сложить несколько бумажек и упрятать их где-нибудь в своей одежде?
– Абсолютно исключено. Я знаю, как надо искать и где именно. Я ведь уже говорил вам, мистер Дункан. Этот человек хотел, чтобы его обыскали, и я проделал это по всем правилам. Я внес в опись даже три пачки жевательной резинки, которую тоже осмотрел весьма тщательно.
– Кстати, - сказал Мейсон, - раз уж речь зашла о жевательной резинке, то вам, может быть, и рот мой тоже осмотреть, чтобы не оставалось никаких сомнений?
Дункан сердито передернул плечами и, выйдя из каюты, громко хлопнул дверью.
– Я и сам об этом подумал, только не хотел вас оскорбить, - признался судебный исполнитель.
– Мистер Дункан тут вам и так наговорил черт знает чего.
Мейсон двумя пальцами вытащил изо рта кусок жевательной резинки, которую он не переставая жевал все это время, и сказал:
– Все-таки лучше будет, если вы посмотрите сейчас.
– Хорошо, - согласился Перкинс и, повернув голову Мейсона так, чтобы свет падал прямо ему в лицо, внимательно осмотрел рот. Потом усмехнулся и сказал: - Готов спорить с кем угодно на пятьдесят баксов, что у вас ничего не было при себе, кроме того, что я включил в опись.
Мейсон хлопнул Перкинса по плечу и сказал:
– Лучше пойдемте посмотрим, что там поделывает Дункан. Кстати, вы не находите, что он ведет себя довольно странно? Сперва он жаждет, чтобы меня обыскали, потом он вовсе этого не хочет. Затем, когда он понял, что вы все-таки обыщите меня, он сразу начал требовать, чтобы вы меня чуть ли не в микроскоп исследовали. Он считает, что из кабинета что-то пропало, и он уверен, что эта пропажа у меня. Даже, если это не так, он все равно хотел бы сделать из меня козла отпущения.