Ритуал. Живые и мёртвые
Шрифт:
– Создатель наделил нас огромной силой, которую не посчитал нужным ограничивать. Он уверен, что мы будем использовать её лишь на благо. Но чем больше рождается детей, тем меньше возможность правильно их воспитать. Наша мощь и власть может помутить рассудок, а это опасно, её необходимо вовремя направлять. Потому друидов очень и очень мало.
– А что было дальше, после нас? – мальчик едва не подпрыгивал от нетерпения, но под взглядом наставника всё же утих.
– Как я и говорил, во всём нужен баланс. И Создателю пришлось создать небеса в противовес
Элодриэль снова хотел высказаться, но на сей раз наставник взмахнул рукой, не позволяя себя прервать, и продолжил рассказ:
– Создатель хотел сотворить чудо из чудес, самый прекрасный из всех возможных миров. Но этот мир начал гибнуть. Земля серела и трескалась, увядали деревья, ветер был настолько сухим, что обжигал не хуже пламени. Создателю стало одновременно радостно от того, сколько всего прекрасного он уже создал, и горько, ведь всё это умирало. По лицу его потекли слёзы. Слёзы горечи были солёными и, коснувшись земли, стали Глубоким морем. Слёзы радости были иными, из них появились Сладкое озеро, реки и подземные воды. С того момента воды в мире стало достаточно для хорошей жизни.
– А кто стал хранителями воды?
– Дочери Океана. Их зовут русалками. Прекрасные создания, чистые и светлые.
– Хотел бы я такую увидеть…
– Может, удача тебе ещё улыбнётся, как знать.
– А что стало их противовесом?
– Дети Пламени, которых мы зовём демонами. И если русалки – самые миролюбивые из всех рас, то демоны – воины. С ними нужно быть очень осторожным.
– Но ведь огонь опасен, он всё уничтожает! Зачем его создавать?
– Вода может быть столь же опасна, как и пламя. Но они способны и созидать. Даже сама тьма не так плоха, и у неё есть достоинства. Наш Создатель слишком мудр, чтобы намеренно сотворить что-то ужасное. Но, увы, такое всё же существует.
– Что?!
– Люди, мой мальчик. Те, кого не должно было быть на этом свете. Они – отрава, что уничтожает наш мир, бесполезный сорняк, они – порождение Его кошмара, они размножаются, словно звери, и занимают все территории, до каких способны добраться. Запомни, Элодриэль: никогда не жалей людей, они лишь порча для нашего мира и истребление их – благое дело.
– Что стало противоположностью таких существ?..
– Ничего. Люди слишком беспорядочны, они противоречат сами себе. Это слабые существа, что несут опасность своим количеством и неуёмной жаждой. Мы обязательно ещё о них поговорим, но уже не сегодня. С тебя достаточно для одного дня. Пора спать. – Мальчик кивнул и покорно улёгся прямо на траву, и мужчина укрыл его тёплой шкурой, чтобы тот не замёрз.
Реймар подошёл ближе, но воспоминание уже затухло, потонув в тумане. Даррак замер по другую сторону от зеркала и поднял взгляд на Реймара.
– И который?..
– Это было детское воспоминание. Нам нужен Элодриэль
– Значит, не совпадение… – он цокнул языком, нахмурившись. – Самый кровожадный из всех Сыновей Леса, так ведь о нём говорят?
– Слухи часто преувеличивают.
– И в этот раз?
Реймар не ответил, подошёл, отмечая отблески зелени в голубых глазах Эльтера. Они были уже близко.
– Демид, глубже. Ты его задел, нужно подцепить воспоминание, которое заставит проснуться, что-то важное.
– Что, например? Дай наводку. – Ещё два кольца лопнули разом, отлетевший осколок оцарапал Реймару щёку, но тот этого словно и не заметил. Он смотрел на выгибающееся тело, наконец переставшее вопить.
– Ищи… Ищи день его смерти.
Реймар, резко развернувшись, вернулся обратно к стене, опёрся о неё спиной и прикрыл глаза. Маг выглядел уставшим и измотанным, но ничего не собирался с этим делать – во всяком случае, пока не добьётся своего.
– Разбуди Нарраи. Я не уверен, как эльф на нас отреагирует, мне может понадобиться ваша помощь.
Запрошенное Реймаром воспоминание удалось найти далеко не сразу, Демиду потребовался ещё почти час. К этому моменту на руке его осталось всего одно энергетическое кольцо.
– Кажется, оно. Сильное воспоминание, эмоциональное. Думаю, то, что нужно.
– Ты как, держишься? – уточнил Реймар, впервые открыв глаза за прошедший час.
– Вопрос времени. Осталось немного. Если нарушишь уговор… Я тебя и в следующей жизни достану, – отозвался Демид. Напряжение в голосе звучало отчётливо.
Лучи, так и бьющие из глаз Демида окрепли, вновь заклубился в отражении туман, выпуская наружу ещё одно воспоминание. Эльтера трясло, словно в бедолагу попала молния и тот до сих пор отходил, впрочем, здесь не от кого было ждать сочувствия.
Реймар знал, что он увидит. Знал хорошо, но всё же подошёл к зеркалу, вглядываясь в закоулки чужой памяти. Чувствовал, что не имеет права отвернуться.
Костяной лес. Лес мертвецов. Проклятые земли. У этого места было много названий и дурная слава. И в былые времена мало кому удавалось выйти, а уж с воцарением нового хранителя… За все годы ни один вошедший не покинул леса ни живым, ни почившим.
Много тайн хранили мёртвые деревья, много душ было скрыто под седой травой в хитросплетениях корней. Костяной лес был жесток к своим врагам, но хорошо заботился о немногих обитателях.
Эльф и эльфёнок, мужчина и ребёнок, картина в зеркале схожая. За тем лишь исключением, что учеником был уже совсем другой мальчик, а вот место наставника занимал повзрослевший Элодриэль.
Они сидели на поляне в самом сердце Костяного леса. Это было необычное место. Трава цвета белой лилии, словно поседевшая, стволы деревьев, торчащие из земли, как огромные кости, обрамлённые кровавой листвой. Многих бы напугало такое окружение, но для этих эльфов не было места роднее и привычнее. – Спокойнее, Реиналь. Не спеши. Помни: терпение – добродетель. – У меня ничего не выходит, учитель! Возможно, я не способен к такому?.. – Не глупи. Ты просто слишком переживаешь за результат. Представь, что меня здесь нет. Только ты и лес. Лес говорит с тобой. Тебе нужно всего лишь прислушаться, и ты поймёшь его.