Родная старина Книга 3 Отечественная история с конца XVI по начало XVII
Шрифт:
Феодосий требовал, чтобы все иноки строго исполняли свои обязанности. Он часто посещал кельи, и если находил у кого из братии сверх общих братских вещей лишнюю одежду или другие вещи, то бросал их в огонь. Даже по ночам строгий игумен обходил кельи и слушал у дверей. Если он слышал в келье молитву, то благодарил Бога за благочестие инока; если же слышал беседу двух или трех иноков, то стучал в дверь. Утром призывал он виновных и обличал их, укорял кротко, со слезами…
«Молю вас, братия, – говорит он инокам в одном поучении, – будем подвизаться в посте и молитве. Попечемся о спасении душ наших. Возвратимся от злобы и от путей греха, каковы: клевета, празднословие, пьянство,
Строгий к другим, Феодосий был еще строже к самому себе. Никогда не видали его праздным: он не гнушался никаким трудом, работал целый день, не давая отдыха своим рукам и ногам, часто ходил в пекарню – месил тесто и пек хлебы вместе с пекарями. Пример его сильно действовал на братию. Раз пекарь сказал Феодосию, что нет воды, а наносить некому; тогда блаженный тотчас встал и принялся носить воду с колодца. Один из братии увидел это и поспешил сказать другим; сейчас же нашлось несколько человек, которые наносили воды с избытком… В другой раз случилось, что не было дров для кухни. Келарь пришел к Феодосию и сказал:
– Ты бы велел кому-нибудь из братии, кто не занят, наносить дров!
– Вот я не занят, – отвечал Феодосий, – так я и пойду.
Братии он велел идти в трапезу, так как было время обеда, а сам взял топор и стал рубить дрова. Когда иноки после обеда увидели настоятеля за работой, тотчас же каждый взял свой топор, и скоро накололи дров на много дней.
За братской трапезой ел он только сухой хлеб и вареную зелень без масла, не пил ничего, кроме воды, одежду носил ветхую в заплатах, а под нею колючую власяницу. Спать он обыкновенно не ложился, а после повечерья засыпал сидя; часто проводил он ночи без сна, молясь за себя и за братию. С наступлением Великого поста он обыкновенно удалялся в особую пещеру (известную до сих пор под именем Феодосиевой, или дальней), а возвращался в обитель накануне Лазаревой субботы.
Своим примером, добротой и приветом Феодосий производил чудесное действие даже на испорченных людей. Раз привели к нему связанных разбойников, которых поймали в одном монастырском селе за кражею. Блаженный при виде их связанных сильно опечалился. Прослезившись, он велел освободить их и накормить; потом долго поучал их никого не обижать, никому не делать зла, дал им много необходимого и отпустил их с миром. Отпущенные так умилились душою, что с этих пор перестали делать кому-либо зло, стали довольствоваться своим трудом.
Смирение Феодосия было необыкновенно. Случилось ему раз быть далеко от обители, у князя Изяслава. Князь приказал одному из своих слуг отвезти настоятеля в монастырь. Слуга, видя инока в нищенской одежде и не зная, кого везет, сказал ему дорогою:
– Ты, чернец, всегда празден, а я живу в трудах: пусти меня отдохнуть в повозке, а сам садись на лошадь.
Феодосий беспрекословно обменялся местом со слугою и целую ночь то ехал верхом, то шел подле лошади, чтобы не уснуть. Когда рассвело, бояре, ехавшие к великому князю, при встрече с подвижником сходили с коней и низко кланялись ему. Слуга, увидев это, испугался; но Феодосий успокоил его, ласково ввел его в обитель и приказал угостить.
Кроткий и смиренный Феодосий был в то же время очень строг, тверд и непоколебим, где надо было изобличить неправду. Когда, изгнав из Киева Изяслава, завладел его княжеством Святослав, Феодосий строго обличал его за это, не раз в присутствии
– Радуюсь я этому, – сказал Феодосий, – для меня это самое лучшее в жизни. Чего мне бояться? Потери ли имущества или богатства? Лишусь ли детей или сел? Нагими мы пришли в этот мир, нагими же подобает нам и уйти из него.
Феодосий продолжал свои обличения. И принужден был великий князь смириться перед иноком, сиявшим своим благочестием. Сила смирилась перед правдою. Князь старался даже сблизиться с обличителем своим, часто приезжал в обитель к нему, искал его беседы, кротко выслушивал укоры его, с радостью принимал наставления. К нему обращались часто миряне с просьбою заступиться за них, попросить за них у князей и бояр. Князья и бояре чтили Феодосия как праведника и охотно исполняли его просьбы.
Князья не только приходили сами к Феодосию, но нередко приглашали его к себе. Раз пришел он к Святославу во время пира. Гремела музыка, раздавались песни, плясали скоморохи… Подвижник сел поодаль, печально опустив голову, и наконец, обратившись к князю, проговорил:
– Будет ли так на том свете?!
Князь понял, как оскорбляет мирское веселье смиренного инока, проводящего дни и ночи в покаянии, слезах и молитве, и велел тотчас же прекратить веселье. С тех пор как только докладывали князю о приходе игумена, музыка и веселье прекращались. Князь так уважал Феодосия, что говорил ему:
– Если бы отец мой встал из мертвых, я так не был бы обрадован этим, как твоим приходом!
Феодосий, несмотря на то что Святослав благоговел перед ним и много добра сделал для братии, все-таки не простил ему проступка: на ектениях во время богослужения в монастыре всегда молились сначала за Изяслава как законного великого князя, а за ним уже поминали Святослава…
От Феодосия до нашего времени сохранилось несколько поучений: одни из них касаются монашеской жизни, другие вообще христианских обязанностей. В одной проповеди своей «О казнях Божиих» он признает голод, болезни, нашествие врагов карою небесною за грехи; указывает на разные языческие суеверия народа, нерасположение его к духовным лицам (встречу, например, с чернецом, с черницею народ считал дурным предзнаменованием). Нападает также Феодосий на чародейство, на гаданья, на ростовщичество, на мирские забавы, на музыку и пляску. Более всего укоряет он за пьянство: как видно, этот порок был и в ту пору сильно распространен. Особенно в своих поучениях предостерегает он сближения с иноверцами – латинцами: он, видимо, опасался, чтобы они не совратили русских в свою веру.
Монастырь все более и более расширялся; благодаря вкладам и пожертвованиям он год от года богател; число братии росло. Задумал Феодосий воздвигнуть большую каменную церковь в честь Успения Богородицы. Великий князь Святослав подарил для новой церкви хорошее место близ старого Печерского монастыря и пожертвовал большие деньги (около ста гривен золота) на сооружение ее. Были и другие пожертвования. Закладка церкви происходила в 1073 г. Феодосий с братией ежедневно работал при постройке и помогал мастерам. Но не пришлось ему дожить до окончания ее: он сильно занемог и скоро почувствовал приближение кончины. Созвал он всю братию. Все плакали.