Роман о Розах

Мон Элла

– Я не хочу покидать её, точно так же, как и вы, свою янтарную госпожу.

– Мы заслужили эту вечность. Заслужите и вы.

– Эта вечность называется покой? – поинтересовался я, припоминая другую пару, из другого вечного дома.

– Нет, мы заслужили вечность в любви. Покой – вот что для нас тоска.

Я опять взглянул на Розу. Мне всё время надо было хотя бы искоса посматривать на неё, чтобы уловить вибрацию настроения, понять происходящее, скорректировать свои слова и действия, избежать банальной глупости с моей стороны, наконец. Мы на мгновение все замолчали, и

я опять услышал голос.

«Милый…»

– Похоже, у вас всё меньше и меньше времени. Это вас.

Хозяин утвердительно кивнул и протянул руку к руке янтарной госпожи. Мне же совершенно не хотелось покидать этот приют. Здесь было уютно в этих странных средневековых декорациях, изображающих склеп. Приятно было сидеть за этим столом и беседовать с милыми юными влюблёнными. В общем, как и с парой из дома с голубой крышей. Здесь всё впечатляет своей внезапностью, даже нелепостью, но при этом, парадоксальной убедительностью происходящего. А эти двое влюблённых, что заслужили своей гибелью вечность, просто завораживали и опьяняли красотой и чистотой.

Сколько прошло времени с момента то ли обеда, то ли ужина, неизвестно. Мне совсем не хотелось спать или сходить в уборную, по самым естественным причинам, но и объяснений по отсутствию этих нормальных потребностей человека я искать не собирался. Я твёрдо решил для себя остаться здесь. Я желал быть с Розой. Жить в таком же доме и наслаждаться покоем, единением и вечностью в любви, хотя этой вечности я страшился больше всего. От этой мысли мне стало жарко и приятно, словно по жилам потекла раскалённая лава.

«Надо всего лишь встретиться с тем, с кем Роза заключила договор. Надо уговорить его оставить меня здесь. Он поймёт меня».

– Вы о чём-то задумались? О чём, если не секрет?

Хозяйка вечного дома обратилась ко мне, прервав наше молчание. Я сидел, уставившись в одну точку и только голос янтарной госпожи, вывел меня из этого приятного оцепенения.

– Что? – я встрепенулся и попытался улыбнуться. – Нет, не секрет, конечно. Я думаю, как мне сделать, чтобы остаться здесь. Я готов умереть множество раз, лишь бы не разлучаться с Розой.

Я повернулся к Розе, в желании увидеть её восторг, но, похоже, мои слова не произвели на неё должного впечатления, скорее, наоборот; на лице появилось разочарование и обречённость. Она выдохнула и бросила на хозяина дома тоскливый взгляд, на что он только пожал плечами.

– Если ты захочешь остаться здесь, не закончив того, что начал, тебя не будет ни здесь, ни там, – спокойно произнесла Роза, положив на мою руку свою ладонь.

– Но почему так несправедливо? – возмутился я и осёкся.

– Зачем вы так? – обратилась ко мне янтарная госпожа, пытаясь разрядить обстановку, так как я ни в какую не желал принимать правила этого мира. – Всё справедливо и правильно.

– Нет в этом справедливости никакой, – повысив голос, ответил я. – Я должен был вспомнить её, но я полюбил Розу. Розу. Вот она. И пусть у неё будет множество имён, она для меня навсегда останется только Розой.

– Но вы должны будете уйти, если хотите вернуться сюда. Это закон.

– Я никуда отсюда и шагу не сделаю, пока мне не объяснят,

что происходит?

– Успокойтесь, друг мой, – только и успела произнести янтарная госпожа.

Я был на пределе. Мне хотелось перевернуть этот роскошный стол, запустить вазой в кости, подопнуть ни в чём неповинного мёртвого кабанчика, что лежал на соломе. Я был в бешенстве, и, вскочив, словно ужаленный, успел заметить, что Роза встала из-за стола, хозяин дома поднялся следом за Розой, а янтарная госпожа, продолжала сидеть и смотрела на меня разочарованно и с прищуром. Всё это было словно в замедленной съёмке, я смог даже различить в этот миг, что кружево на платье хозяйки имеет розоватый оттенок, а глаза у хозяина светло-карие.

– Нам пора, – услышал я голос Розы.

– Никуда я не пойду, с места не сдвинусь, пока мне…

После этих слов я пошатнулся и в ту же секунду оказался на улице, где продолжала неистово светить дикая луна.

Я огляделся и увидел, что мне навстречу идёт Роза, держа в руках корзинку. Дома-склепа не было видно даже на горизонте, он просто пропал. Я продолжал крутиться на месте, пытаясь сообразить, как я здесь оказался; ведь я даже не почувствовал этого перемещения, словно не я исчез оттуда, а картинка перед моими глазами сменилась на этот странный пейзаж с парой одиноких деревьев.

– Что произошло? – спросил я, когда Роза подошла ко мне.

– Ничего такого. Просто нам пора. Вот, смотри, и обеда не надо готовить, – она протянула корзинку полную яств со стола, за которым мы ещё мгновение назад сидели с юными влюблёнными.

– Нет, – я остановил её, – хватит. Ты обязана объяснить мне кто я, и что я здесь делаю. Мне не вспомнить всё равно ничего без твоей помощи.

Взгляд Розы был совершенно ясным. Глаза скорее детскими, наивными и изумляли своим несопротивлением, она словно впитывала меня, словно я был тот, кто знает о ней всё, ещё не догадываясь о своей власти и любви над этим существом. Как такое могло быть? Я готов удивляться каждую секунду пребывания здесь, готов принять любой приговор, смириться со всякой несправедливостью, но постигнуть этот взгляд, этот предрассветный луч, сверкающий тонким лезвием сквозь её ресницы, я не мог. Я не понимал его, хотя чувствовал его разрушительную силу для своего сердца. И главное, я знал о его существовании, догадывался о нём, верил, что я знаю его. И всё встало на свои места, всё стало восхитительно просто и понятно. Эти глаза я описывал, этих женщин я создавал и забывал о них, они моё творение и моя рука легко лишала их жизни, моя память вычёркивала их, моё равнодушие к моим созданиям привело меня сюда.

Я выгнулся словно от удара по спине, а глаза сузились, как это делают люди пытающиеся вспомнить что-то важное и сокровенное или когда корчатся от боли. Я стал нервно всматриваться в черты Розы, поглаживая её щёку, боясь касаться этой правды, но я был счастлив.

– Так я не умер? – я прижал Розу к груди. – Господи, спасибо. Разве такое возможно? Я живу?

– Конечно, – спокойно вторила мне Роза, блаженно прикрыв глаза. – Я же говорила.

– Какой я идиот, – радостно пропел я. Подхватил Розу на руки и закружил.