Роман о Розах

Мон Элла

– Роза, мы найдём наш дом? – моё сердце заходилось от предвкушения нового поворота событий, что так стремительно стали развиваться.

– Не спеши. Это ещё не наш дом, он только мой. Я тебя буду ждать в нём, – прокричала Роза, несясь почти вплотную со мной.

– А вы где живёте? – обратился я девушке, чуть повернув голову назад. – У вас тоже есть свой вечный дом?

– Конечно, – прокричала девушка. – И мы его заслужили.

– Значит, вы влюблены? – спросил я, уже точно зная ответ.

– Очень.

– Но как? Как это произошло? Ведь этого не было задумано. Не было?

– Я узнала о любви, о настоящей любви, только здесь, хотя и погибла именно

из-за неё. Но к другому. Нам надо было погибнуть, чтобы всё случилось так, как случилось здесь. Там не всегда случается так, как следовало бы. Вы понимаете?

– Но я точно знаю кто вы. Я убеждён, – ответил я, снова повернул голову и посмотрел на них двоих, сопоставляя свои домыслы и предположения.

– Очень может быть, – улыбчиво ответила девушка. – Ведь вы вспомнили её, значит, примерно догадываетесь, как можете оказаться здесь с нею.

–Догадываюсь.

Наконец, показался дом Розы, но он был совсем другим. Когда я только вошёл в него, он был меньше, другого цвета и вокруг не было деревьев. Они оказались очень красивыми, какими-то сказочными. Мне показалось, что это клён. Возле крыльца красовались высоченные подсолнухи, которых тоже не было изначально. Но уже не было ни английского сада, ни маленького окошка ателье, окна исчезли вообще и сам дом стал словно выше.

Мы остановились возле колодца, которого я так же не помню, отпустили лошадей и подошли к крыльцу.

– Мне придётся готовить, – Роза виновато улыбнулась. – Корзинку с едой мы оставили возле деревьев.

– Ничего не надо готовить, – ответил мужчина. – Здесь яблони, мы с моей изумрудной госпожой будем есть яблоки.

Я оглянулся и увидел, возле самого крыльца небольшой яблоневый садик. Это были не клёны, а яблони. Как я смог перепутать такие разные деревья?

– Да, яблоки, – поддакнула Роза мужчине и рассмеялась. Настроение её было приподнятым, глаза лучились, а причёска, что недавно представляла собой простую косу, вдруг сама собой приподнялась, уложилась замысловатыми завитушками и приобрела медный оттенок.

– А теперь ты Анфиса, – уверенно произнёс я и провёл по её плечу рукою.

Я вспомнил и её, вспомнил Катю, Дороти и ещё с десяток женщин, которых сначала безумно любил, потом забывал и убивал, так и не создав настоящей судьбы не для них, не для себя.

– Теперь ты можешь всё, – проговорила Роза, и мне показалось, что она привстала на носочки. Но это были всего лишь туфельки на каблучках, что появились на её ножках. Я не успел понять, как её простое платье исчезло, а вместо него на Розе оказалось роскошное сказочное платье в пол, тёмно-синего цвета из самого дорого атласа, украшенное вышивкой.

– Знай только, что я тебя обязательно найду и создам. Клянусь! – я взял её руку и поцеловал.

– Запомни, выслушай меня и запомни. Я могу появиться в твоей жизни самым невероятным способом, и совсем не той, кого ты ждёшь. Здесь всё иначе.

– Я знаю, что иначе, но моя любовь приведёт меня к тебе.

Подобные слова я говорил только со сцены, в спектаклях по старым трагедиям или драмам, в обычной жизни стараясь обходить стороной все эти нежные и приторные высказывания, особенно в бытовом общении с женщинами. Похвастаться не могу, что был в кого-то искренне и безумно влюблён, но зато не врал им. Теперь-то я понимаю, что любое слово любви, сказанное женщине – есть правда, когда видишь её глаза.

– Обещаешь, – шёпотом спросила Роза.

– Обещаю.

Изумрудная госпожа прижалась к своему кавалеру, обняла за талию и уткнулась носиком в его плечо. Они стояли и любовались

нами, и я слышал её тихие вздохи.

– Пойдёмте в дом, наконец, – пригласила Роза всех и открыла дверь.

Чтобы то ни было, это было чудом. Узкий коридор, каким я его запомнил, исчез тоже. Исчезли комнаты, и кухня. Перед нами открылась огромная зала со сверкающими люстрами, начищенными до блеска полами, столиками в углах с закусками и вином, банкетками и стульями. В углу играл небольшой оркестр, принаряженный в белоснежные костюмы, а по центру зала кружились несколько пар. В одной из этих мелькнувших перед нами пар я узнал Николая и его жемчужину. Она была в фиолетовом платье, замысловатая причёска украшена жемчужной нитью. Её открытые плечи сверкали холодом мрамора. Николай был в светло-сером костюме с бабочкой, так же украшенной жемчужиной. Чуть поодаль сидели незнакомые персонажи; они разговаривали, пили вино, смеялись и, как мне показалось, были всем вполне довольны. Почти в углу, подле столика с фруктами сидела янтарная госпожа со своим мужем. Увидев нашу четвёрку, они вежливо поприветствовали нас кивком и продолжили свою беседу.

– Что здесь происходит? – спросил я у Розы и перевёл взгляд на новых знакомых. Изумрудная госпожа была уже в красном платье, её причёску украшала бриллиантовая диадема, а на шее сверкало ожерелье. Горбун был в чёрном костюме, и он ему невероятно шёл.

– Он устроил бал по случаю твоего просветления. Он так делает всегда, – громко ответила Роза, так как из-за музыки было очень плохо слышно друг друга.

– Просветления? – переспросил я и, наконец, обратил внимание на себя. Я оказался в чёрном с искринкой костюме, который сидел на мне безупречно, от чего я пришёл в полный восторг и почувствовал себя более уверено. Мои длинные волосы были собраны в хвост и зализаны. С такой причёской я себя никогда ещё не видел.

– Я думала, ты спросишь, кто такой – Он? – ответила Роза вопросом на вопрос, когда я, наконец, перестал себя рассматривать.

– Он тот, с кем ты заключила договор? – предположил я, уже прекрасно зная ответ.

– Да, – кивком подтвердила Роза моё предположение. – И ты с ним скоро встретишься. – Она распахнула чёрный веер и многозначительно посмотрела на меня.

– Тогда нам надо торопиться. Ты, надеюсь, оставила мне хотя бы один танец?

– Безусловно.

Мне было так хорошо, так легко здесь, что думать о моём уходе отсюда, тем более, о разговоре с Ним, совсем не хотелось. Пусть эти последние мгновения растянутся до предела, до той самой точки, когда моё пребывание здесь станет невыносимым для меня самого по любой из возможных или невозможных причин, что могут оглушить безысходностью всякого отчаявшегося. Но только не сейчас. Сейчас я был счастлив, и эта ошеломляющая очищающая красота рядом и вокруг, принадлежала мне. Я словно рождался заново. Я знал, что это было создано для меня, для нас.

Роза захлопнула веер и положила свою руку в мою. Мы вдвоём прошли в центр круга.

17 апреля 2012 года.

Ровно в девять утра я услышал поворот ключа в замке. Еле открыв глаза, я пошёл в коридор.

– Милый, ты не спишь?

– Кристина, а ты почему так рано? – я зевнул и упёрся плечом в косяк, наблюдая за тем, как она раздевается.

– Меня отпустили пораньше.

– С чего бы это?

– Вот, унеси на кухню, – она протянула мне пакет с продуктами. Кристина всегда после дежурства первым делом заходила в магазин, чтобы купить вкусненького. Ей казалось почему-то, что я плохо питался. – Надо поговорить.