Роман роялиста времен революции :

Коста-Де-Борегар Шарль-Альбер

Неизвстно, какой эффектъ произвела эта выходка Вирье на гостей Bellechasse, такъ какъ m-lle Вирье, у которой заимствованъ этотъ эпизодъ, не сообщаетъ ничего на этотъ счетъ. Но, очевидно, эта выходка образовала пропасть между Анри и партіей его хозяевъ.

Онъ сталъ подозрительнымъ въ глазахъ орлеанистовъ, и, вопреки ихъ голосованію, былъ назначенъ 6 іюля членомъ коммиссіи по вырабок конституціи.

Назначеніе это Анри принялъ съ восторгомъ, убжденный, что ему удастся спасти монархію и возродить Францію.

Ахъ! какъ жестоко

поплатился онъ за такую надежду!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Волненіе въ Собраніи. — Курьезный вопросъ одного депутата-труса. — Аналогія между Неккеромъ и ампулой св. Януарія. — Разнообразіе аристократовъ. — Нянька m-lles Вирье. — Анри въ ночь съ 12 на 13 іюля. — Бурное засданіе въ Собраніи. — Лалли взываетъ къ добродтельнымъ слезамъ своихъ коллегъ. — Первая рчь Вирье. — Событія въ Париж. — Собраніе требуетъ отъ короля удаленія войскъ. — Выходка графа д'Артуа относительно Неккера, — Разрывъ m-me де-Роганъ съ Анри. — 14 іюля въ Версали. — Новая встрча Анри съ Барнавой.

I.

Черезъ нсколько дней, т. е. 8 іюля, Анри, возвратясь въ Версаль, засталъ "Salle des Menus" въ страшномъ волненіи. Говорили, что король снова отрекся отъ престола въ пользу герцога д'Артуа и королевы. Неккеръ былъ смщенъ, что предвщало реакцію, которую подтверждалъ приказъ маршалу де-Брольи собрать 30 полковъ между Версалемъ и Парижемъ.

Мирабо сейчасъ же явился на трибуне выразителемъ всеобщаго негодованія: "Святая Святыхъ свободы будетъ осквернена аппаратомъ деспотизма!..", воскликнулъ онъ.

Но, несмотря на такія громкія слова, депутаты, которые еще недавно задорно клялись не выйти изъ залы засданія иначе, какъ на штыкахъ, казались встревоженными.

Эти штыки, эти пушки, которыми безобидный Людовикъ XVI вдругъ вздумалъ себя окружить, теперь превращали въ безумный страхъ вс вчерашнія горделивыя бравады.

Въ то время, какъ Анри пробирался къ своему мсту, одинъ изъ его коллегъ схватилъ его за руку.

— Противъ насъ выставлены пушки, Собраніе будетъ взорвано… Разв вы не слышите запаха пороха? — говорилъ несчастный, блдный отъ ужаса.

— Когда взорвутъ, тогда объ этомъ и потолкуемъ, — замтилъ Анри, спокойно усаживаясь на свое мсто.

Тмъ не мене, подсмиваясь надъ страхами своего коллеги, Анри сознавалъ всю важность кризиса, вызывавшагося отставкой Неккера.

По его мннію, для Людовика XVI было такъ же опасно удалить женевца, какъ, по словамъ Ривароля, "для Неаполитанскаго короля бросить въ море ампулу св. Януарія".

Наврно лацарони такъ же искренно вопили о святотатств, какъ т разбойники, которые какъ разъ въ то время возили по Парижу бюсты Неккера и герцога Орлеанскаго.

День былъ воскресный. Такъ какъ Собраніе не засдало, то Анри воспользовался этимъ, чтобы създить въ Парижъ. Онъ нашелъ герцогиню де-Роганъ совершенно спокойною, несмотря на извстія, какія ежечасно получались въ улиц

Вареннъ. Аристократы, — это слово становилось въ мод,- посщавшіе ея салонъ, объясняли ихъ каждый по оттнкамъ своего ума. Въ то время еще не шли дальше остротъ и оттнки эти выражались въ прозвищахъ, какія давали другъ другу т немногіе друзья герцогини, которые оставались ей врны.

Такъ, ея кузенъ, уздный судья въ Круссол, который не могъ разсуждать спокойно о событіяхъ дня, назывался "Агіstocrache", Эпремениль за свою храбрость — "Aristocritne". За свои мннія, то черныя, то блыя, д'Антрэгъ былъ прозванъ "Aristopie".

Что касается Анри, то онъ былъ просто аристократъ, но во вкус того страннаго аристократа, о которомъ ходила слдующая исторія:

Разсказывали, что дофинъ очень любилъ одного кролика, который, однажды, играя съ нимъ, жестоко его царапнулъ.

— Если ты вздумалъ разъигрывать изъ себя аристократа, — воскликнулъ маленькій принцъ, — то, знай же, ты будешь запертъ.

Анри совершенно такъ же безсознательно царапалъ монархію, играя съ ней въ конституцію. И много ихъ было, игравшихъ въ эту игру, или скоре думавшихъ, какъ Вирье, что конституція въ состояніи спасти Францію и престолъ!..

Стоитъ взглянуть на Тарже, Мунье, Малуэ и столькихъ другихъ, готовившихся превратиться въ жертвы своихъ утопій, чтобы убдиться, что за фальшивыя идеи, какъ и за истины, бываютъ мученики. Вс эти люди не могли бы боле великодушно пожертвовать собою ради благополучія престола, чмъ то сдлали они ради его погибели.

Анри предстояло покинуть Парижъ, объятый пламенемъ, беременную жену, дтей, предоставленныхъ на произволъ всевозможныхъ опасностей, чтобы заняться въ Версали благополучіемъ людей, которые нсколько часовъ позже разгуливали по городу съ первыми отрубленннми головами.

"Мои самыя отдаленныя воспоминанія, — пишетъ m-elle Вирье, — это т ужасы, на которые каждый бжалъ взглянуть въ іюл 1789 г. Между прочимъ, вспоминаю фантазію молодой двушки, которая состояла при мн въ нянькахъ. Во время взятія Бастильи, ей сказали, что на пикахъ носятъ головы. Она побжала посмотрть и хотла взять меня съ собой…"

"Вполн справедливо, — утверждала она нсколько дней позже, — что Фулону отрубили голову, этотъ злой человкъ хотлъ, чтобы народъ лъ сно".

"Честная двушка врила всякому вздору, и нисколько не возмущалась всми ужасными сценами".

Почемъ знать, можетъ быть, она про себя повторяла и пресловутыя причитанья о фонар?..

"Будь благословенъ, между всми фонарями, Парижскій фонарь…"

"Мстительность націи, отмсти за насъ".

"Страхъ аристократовъ, внемли намъ".

По счастью въ отел де-Роганъ не вс были такъ наивны, какъ нянька дтей. Анри былъ предупрежденъ о томъ, что готовилось, своимъ камердинеромъ Дюпюи, которому стекольщикъ отеля де-Роганъ, по имени Тильеръ, сообщилъ утромъ 12 іюля, что онъ и 49 его друзей получили по луидору за то, что они двинутся въ предмстья.