Романс с сурдопереводом
Шрифт:
Маленькая Рита старательно поставляла родителям мокрые пелёнки в перерывах между приемами правильного и сбалансированного, хотя и искусственного, детского питания, так как молока у мамы Насти катастрофически не хватало. Что совсем неудивительно: Настя готовила к показу скульптурную группу по заказу крупного торгового предприятия, поэтому недосыпала и очень нервничала. Костя вполне мог обеспечить семью сам. Однако Настя тоже хотела работать и не считала возможным отказываться от заказов. Тем более что скульптору их гораздо сложнее получить, чем живописцу или декоратору.
Девочка Рита росла под присмотром прабабушки и не доставляла родителям никаких неприятностей. Малышка была крепеньким,
– Глянь, Костя, на тот фрагмент справа от окна: она явно пытается изобразить освещённые поверхности рядом с затенёнными.
– Глупости, Насть, у неё просто оранжевый карандаш сломался, вот она его и заменила тем, что под руку попалось. А подвернулись как раз серый и коричневый.
Даже строгая Костина бабушка Антонина Сергеевна относилась к домашним «художествам» правнучки весьма снисходительно и только старательно прятала свою лучшую кружевную скатерть.
**
За неделю до своего третьего дня рождения Рита научилась выговаривать звук «р», как-то случайно у неё вышло: «Бабуля, карандаш хочу». Антонина Сергеевна от неожиданности выронила только что вымытую тарелку и взволнованно переспросила: «Ритуля, деточка, что ты сказала. Бабушка не расслышала». Девочка рассердилась на непонятливость бабушки, топнула босой ножкой и сердито крикнула: «Карандаш хочу! Красный!»
Счастливая бабушка бросилась искать нужный карандаш. А вечером торопливо рассказывала Насте с Костей о большом успехе их маленькой дочери. Однако услышать чудесные слова родителям не удалось, девочка утомилась за день, капризничала и хныкала: «Хочу спать! Мишку – и спать». Настя нашла любимого потрёпанного дочкиного медведя под кроватью и уложила обоих спать.
А на следующий день произошло страшное…
**
С самого начала мая Маленькие всегда переселялись на дачу. Вот и теперь к середине последнего весеннего месяца летняя резиденция была вполне обжита. Май выдался жаркий: на грядках у бабушки вовсю тянулась буйная зелень. Окна в сад и на веранду, служившую Насте и Косте мастерской, почти не закрывались. Эта галерея с открытыми настежь большими окнами из комнаты и привела к беде. Обычно малышку Риту без сопровождения взрослых в «мастерскую» не пускали: здесь можно было изгваздаться краской, наткнуться на кисточку, удариться об одну из Настиных гипсовых фигур, служивших моделями для заказанных отливок. Разумеется, для Риты не было ничего интереснее как влезть в самый захламлённый угол веранды-мастерской. Но бабушка зорко следила за шустрой девчонкой и всегда вовремя вылавливала её из художественных завалов.
В тот злополучный день Костя как обычно уехал в Москву рано утром, когда дочка ещё сладко спала в кроватке в обнимку с любимым плюшевым Пухом. Настя чуть позже позавтракала с Ритой и Костиной бабушкой и тоже уехала на работу. День обещал быть жарким, и бабушка с внучкой собирались
– Рита, деточка! – крикнула Антонина Сергеевна, но никто не отозвался на её голос. Встревоженная женщина бросилась в комнаты, заглядывая во все углы, под все столы и кровати. Девочки нигде не было. Стеклянная дверь на веранду была распахнута, но и оттуда не доносилось ни звука. В мастерской царил обычный беспорядок, но всё же что-то было не так. Прямо под ноги Антонине Сергеевне тёк мутный ручеёк из перевёрнутой банки с большими кистями, ими Настя смачивала гипсовые фигурки во время работы. Лёгкий плетёный стул опрокинут, за ним и здоровенным горшком с цветущей китайской розой неловко лежал гипсовый конь, законченный Настей только вчера. И лишь подняв с пола стул и заглянув за пышный цветочный куст женщина увидела лежащую на полу неподвижно Риту. Голова девочки касалась фигуры лошади, по гипсовому боку которой расплывалось тёмное пятно.
**
– Настя, тебя к телефону, – громко сообщила секретарша Ниночка, сунув голову в мастерскую, где Настя занималась со студентами-первокурсниками. – Кажется что-то очень срочное.
Настя сбросила рабочий халатик и побежала в канцелярию, обогнав по пути Нину, семенящую по лестнице на своих огромных каблуках. Недоброе предчувствие охватило её с первых звуков встревоженного голоса секретарши. Недаром же Ниночка так обеспокоилась.
– Настя… приезжай… скорее, – послышался в трубке чужой низкий голос, прерываемый странными звуками. Не сразу Настя догадалась, что это Антонина Сергеевна, с трудом сдерживающая рыдания. – С Ритой плохо. Несчастье…
Голос старой женщины сорвался, и она громко зарыдала, затем послышался стук упавшей трубки телефона.
Всю дорогу до посёлка Настя гнала машину на предельной скорости, судорожно вцепившись в руль и только чудом избежав аварии. В дом она вбежала, когда возле Риты уже хлопотали врачи «скорой помощи».
– Живая? – только и смогла выкрикнуть Настя.
– Живая, – чуть слышно вымолвила Антонина Сергеевна и снова повернулась к распростертому на низком диване крошечному неподвижному тельцу, затем выдохнула совсем уж беззвучно: – Без сознания.
– Немедленно в больницу, – скомандовала пожилая врач, подняв глаза на обеих женщин. – Помогите переложить ребёнка на носилки. Очень осторожно.
– Я поеду с нею! – взмолилась Настя.
Врач только слегка кивнула и торопливо двинулась к выходу.
– Косте сообщите, – опомнилась Настя уже у дверей.
**
Всю ночь, пока Рите делали срочную операцию, Костя и Настя Маленькие провели в холле больницы скорой помощи.
– Операция прошла успешно, – сообщили им утром. – Теперь остаётся надеяться только на природу. И ждать. Последствия черепно-мозговых травм непредсказуемы.
– Но она выживет, доктор? – в один голос воскликнули несчастные родители.
– Она уже выжила, – сказал врач со странной сочувственной интонацией в голосе.
У Кости болезненно сжалось сердце. Мелькнуло: «Он не уверен, что малышка вернется к нормальному развитию. Случилось что-то непоправимое». Измученная Настя ничего уже не замечала.
А к вечеру следующего дня в лихорадке слегла Настя. Долгие недели метался Костя между больной женой и медленно возвращавшейся к жизни дочерью.