Российские колокола

Глушаков Евгений Борисович

5

От новгородских чутких башен,Полками выпрямив версту,Воителем входил в веснуМужик-народ, землёй пропахший.Над строем плыли топоры.Качались ратники верхами,Коней тяжёлыми рукамиУдерживая до поры.За кряжем князь укрыл дружинуНа озере Чудском, в глуши.А пахари на лёд сошли…Псам окаянным на поживу?

6

Армяк, тулуп: к плечу – плечо,Взбодрённое морозцем ранним,Не на потеху, а для браниСбивало стенку мужичьё.Проворно строились, без крика.Кто побойчей, вставал вперёд.Упругими волнами скрипаПод войском прогибался лёд.Переминались ополченцы…На битюгах – по целинеВ крестовой рыцарской броне,Взрывая снег, скакали немцы.

7

Строй

лучников внезапно ожил.Но через тучу светлых стрел,Как вепрь – через весенний дождик,Ливонский орден пролетел.Как пара рек подземных сшиблисьДве страшных силы. За бугромОтдалось. В небесах ошиблись?Без молнии раздался гром?Отброшенный ударом копий,Передовой смешался ряд…Антихристы!.. И голос скорбиПоднялся горлом как набат.И клич прошёл над нашим войском,И – хлынул мутною волнойГневящегося беспокойстваПеред кровавою виной.

8

Стеной на дьявола восстали!По скулам выгнав желваки,Как проросли – не отступалиПрижимистые мужики.В дубьё и петлями арканов,И косами, взмахнув вольней,Срывали чёрных истукановС железных пляшущих коней.Но вот один, другой промешкал.А грудь открыта – по копьюСползают, с дикою усмешкойОплошку угадав свою.

9

В мученьях, разодрав покровы,На церкви дальние крестясь,Полёг народ… Теперь вы – вдовы!Пора дружину в дело, князь!Князь, поспеши!.. Звоню, лютуюВ кольце сомкнувшихся врагов,Бросая булаву литуюНа чернь магистерских рогов!Не выдай!.. И вдали блеснулиМечи в былинной наготе.И лязг. И звон. И в диком гулеКолокола святые – те!

10

Упёрлись рыцари быками.Но дрогнула твердыня вод,И, разбегаясь пауками,Пошёл трещать под ними лёд.И грянули с коней тяжёлых,Прочь выпуская повода…Как будто прокатили жёрнов,На лёд нахлынула вода.Под тяжестью вооруженьяСкользили в темень! В некуда!..Как выбраться из окруженьяВзыгравшего весною льда?!

11

Возликовала, славя Бога,И князя чествовала Русь;Как с поля снег – сошла тревога,Успеется… Полезут пусть!И по базарам новгородскимХвалилась хлебом и вином,Брюхатая Толстым и Горьким,Иваном Грозным и Петром.

12

Куда идёшь, родная, нынче,Закинув лапти на плечо?И по снежку тебе привычно,И по песку не горячо.В тайге скиталась ли с медведем,К морям ли утицей плыла,Рвались с подвесов буйной медьюТебе вдогон – колокола!А всё душою незлобива,А всё к расслабленным добра.Споёшь ли – подпевает нива,Вздохнёшь ли – загудит гора.Насадишь лес по бурелому,К заветным выйдешь берегам…Не верь волшбе и слуху злому.Ты слышишь?.. Верь колоколам!

IV. Полонянка

И бысть плачь и вопль по всъмъ градомъ и по сёломъ… на Русскую землю приидоша бесчисленное мно жество, яко прузи траву поядающие, тако и сии сыроядци христианский родъ потребляющее.

Из тверской летописи

Пахарь

Не запела ещё птаха,Ещё ветер не подул,Как заслышал в поле ПахарьКочевой бегущий гул…Понудив быка сурово,Зашагал из края в край:– Копьями поганых сноваОбернётся урожай?Рухлядь посгребут в охапку?..Ну, а полюшко врагуНе умчать, как лисью шапку,Подхвативши на скаку…На рогаль сохи бодливойГрудью приналёг слегка.Рядом внучек с веткой ивыШёл, постёгивал быка.Грязновато-мутным валом,Словно в паводок вода,На восходе бледно-аломЧерез Русь текла Орда.Мчались скошенные набокИ росли до облаковТени от мохнатых шапокИ железных шишаков,Поднимались клубы праха,Перемешанного с тьмой…И велел мальчонке ПахарьОтогнать быка домой.Приложил к землице ухо,Чутко вслушался в рассвет.И услышал, что разрухаЗа Ордою скачет вслед.И услышал – поприжала,И услышал – носит мглаКрасный колокол пожара,Похорон колокола.Степь. Кулик над степью свищет.Клики войск. Щитов удар…Что ещё он там услышал?Но зерно земле отдал.

Ольха

Искусней любых рукоделийС прожилками лист лопуха.Мне все имена надоели,Твоё

непривычно – Ольха!Царица весёлости птичьей,Почувствовал нежность, смеюсь…Не сказка, а древний обычай,Где ты – полонянкою, Русь.Не сказка, а горькая небыль.Свет ясного солнца померк,Тревогой ударился в небоСтепей лошадиный набег.Спастись от беды невозможно,И Русь в забытьи – на века.Грохочет безглазая кожаНа чёрной лесине древка.Снимаются с озера птицы,Ветшает покинутый кров,Густеет в коровьем копытцеНе дождик, а тёмная кровь;Леса захлебнулись пожаром,Орда унавозила брод…Не ветер поёт по амбарам,А голод когтями скребёт!И головы мёртвых, как дыни,Долбит на пиру вороньё.И вновь на галопе ордынецБросает и ловит копьё!Спастись от беды невозможно,Но выстоять, выдержать лишь…Грустишь с лопухом подорожным,С Ольхой придорожной грустишь.Царица весёлости птичьей.Почувствовал нежность, смеюсь…Не сказка, а древний обычай,Где ты – полонянкою, Русь.

Меч князя

Брань славна луче есть мира студна.

Юрий Всеволодович, великий князь Владимирский

Поле боя – спящий лагерь,Оба войска полегло…Над усопшим князем АнгелСветлое простёр крыло,Одесную к изголовьюПреклонил чудесный взгляд.Суверенною рекоюРусский двинулся отряд.На щитах угрюмых воев,На хребте понурой ратиБелолик и обескровленКнязь в кроваво-красном платье.От плеча в деснице мёртвойМеч уложен лебединыйНад мужицкою пехотойВ частоколе вил и ливней.Дивной славой меч горит,Проплывая над рядами.И пророчит: «Не преданье,Так страдание сплотит.Чем на вкус поганей зелье,Тем вернее приворот…Не сплотило Русь веселье?Чаша горькая спасёт!..»

Самарканд

Шкатулки взяты в торока,Иконы с золотым окладом,Сафьян, парча… Над СамаркандомВерблюдицами облака,Размеренно переступая,Роняют колокольцев звон…Отчизна! Матерь! Русь святая!От Волги твой кровавый стон!Пришла с благословеньем к сыну,Несла в котомке образа…Почтеннейшему армянинуСбывает честь твою базар.Царица в рубище рабыни,Запроданная в дом рабу…Торговец грузит на арбуПропёкшиеся крепко дыни.Кумыс, сверкающий на солнце,Из пиалы широкой пьёт,Халатом вытирает рот…Пьёт!.. Вытирает!.. И смеётся!Но меч, отточенный страданьем,Над благоверным занесён;Вот набежала тень… О давнем,О неизбывном – грустный сон!

Пир на поле Куликовом

А. П. Бубнов. «Утро на Куликовом поле»

Возвеселилась Русь и в доброй силеНа ратный пир, на сечу собралась.Уже в ней было что-то от России,И светел был, как именинник, князь.Посверкивая мудрыми глазами,Сошёл с коня, торжественный чуть-чуть,Чтоб наудачу здесь, перед полками,Крутым шеломом Дону зачерпнуть.И волны не отхлынули обратно.На княжеский ответствуя поклон,Узнав ещё не названного брата,С Димитрием облобызался Дон.И выплеснулся к вражеским повозкам,В теченье многоводном расступясь.И пропустил Димитриево войско.И голову покрыл на битву князь.Теснились мы. Примеривались взглядом.Дышали углублённо, горячо.И не было среди стоявших рядом,Кто бы вперёд не выдвинул плечо.Мечи дымились утренней росою.Струилось грозно лезвие реки.И среди копий, наклонённых к бою,Проглянули полтавские штыки.Не в тереме – у сильного в неволе,Не в храме – что без воли тоже пуст,Не за столом, а в пиршественном полеСвоё рожденье праздновала Русь.Сородичи сошлись единым станомОт княжеских сапожек до лаптей.А больше было на пиру незваных,Но дорогих по случаю гостей.Их почестями встретили – не просто,Поили кровью – допьяна причём,«За Русь!», «За князя!» – громыхали тосты,И сабля звонко чокалась с мечом.Стрел лебединых подавалось брашно,И бражники валились тут и там,Покуда брани круговая чашаГуляла по пирующим рядам…Горою пир! Постыдно воздержанье!Позорно – уклоняться от струи!..И вот мертвецки пьяные лежалиУже в обнимку – гости и свои.Иного обнесли ковшом. Немилость?Но тем, кто опрокинулся в закатГлазами вверх, Бородино приснилосьИ в пламени великом Сталинград…