Рота, подъем!
Шрифт:
– Я тебе "чепок" обещал? Пошли. Я слово держу.
– Пошли.
Мы вышли из казармы и направились к солдатской чайной. По дороге к нам присоединились Абдусаматов и Сандыбеков. Узбеки говорили между собой быстро на своем языке, да я и не вслушивался, чтобы угадывать, о чем речь.
– Выбирай, что хочешь, – сказал Кучкаров, когда мы вошли в "чепок".
– А сам, что будешь?
– Мы не хотим, – ответил Абдусаматов.
– А ты бери все, что хочешь, – подтвердил Сандыбеков. – Мы же обещали "чепок".
– А вы
– Сержант, тебе мы обещали "чепок"? Обещали. Вот и выбирай. Мы свое слово держим.
Я расхохотался так, что обернулись все стоящие и сидящие в чайной. Полная продавщица постаралась выглянуть повыше из-за стойки, чтобы разглядеть, что же происходит. Я хохотал, вытирая текущие слезы. Азиаты выполнили то, что обещали. Но привели не каждый сам, по-отдельности, а все вместе, одновременно, чтобы дешевле получилось.
– Чтобы три узбека да так сделали еврея. Хаджа Насреддин отдыхает. Молодцы ребята. Молодцы.
Узбеки даже не улыбнулись.
– Ты набирать будешь?
Это было действительно здорово. Спорить я больше не стали и ел под пристальными взглядами азиатов, которые после долгих уговоров согласились ко мне присоединиться. Я смотрел в их лица, узкоглазые глаза и вспоминала, как не то на следующий вечер после не произошедшего мордобоя, не то днем позже я стоял с уже ставшими мне родными Кучкаровым и Абдусаматовам в наряде по роте. Вдруг узбеки куда-то пропали. Нашел я их в ленинской комнате вместе с поваром-земляком из Ташкента, в руках у которого дымилась большая кастрюля с пловом.
– Отдыхаем?
– Никого же нет, сержант. А тут земляк плов приготовил.
Узбекский, самый настоящий. Ему приправы прислали, рис. Ну, а мясо мы на кухне… Ты угощайся. Это вкусно.
Узбеки стали набирать плов руками, быстро скомкивая шарики из горячего яства. Я попытался тоже собирать такие шарики, но отсутствие навыка сказывалось. Тогда я вышел быстро из помещения и вернулся через несколько секунд с ложкой в руках. Дело сразу пошло куда быстрее. Узбеки переглянулись и последовали моему примеру. Плов очень быстро кончился, но оставил приятные воспоминания на долгое время.
Я смотрел на азиатов и знал, что несмотря на всю свою хитрость, они всегда будут рады накормить, напоить и уложить на мягких коврах, открыто демонстрируя восточное гостеприимство и уважение.
Подопытные кролики
Президент Рейган уже приехал в Москву и вел переговоры с
Горбачевым, о чем нам ежедневно сообщал диктор новостей. Май был на исходе. Мы откровенно бездельничали на стройплощадке, ежедневно загорая и купаясь. От этого безделья казалось, что стрелки часов остановились. Нет ничего хуже пустого ожидания. Прервал наше времяпровождение командир третьей роты, пророчившийся на должность комбата, приехавший на место постройки будущих каптерок.
– Стены не кладете? – начал он, издалека осмотрев остов.
– Мы же не каменщики, товарищ капитан.
– Тоже верно. На дембель хочется?
– Издеваетесь,
– Еще дня четыре и начнут увольнять. Но тут будет зависеть от вас, кто первый, кто последний. Есть вариант легкого дембельского аккорда.
– Легкого в армии не бывает. Какие варианты?
– Вариант один. К нам из Ленинграда приехали медики-специалисты, проверяют способность солдат к ведению стрельб при определенных условиях. Все мероприятие до пятнадцатого числа, но как только отстреляетесь – свободны.
– На чем стреляем? На БМП?
– На тренажерах. Три дня тренируетесь, потом они вам дают препараты и домой.
– Препараты?
– Ничего страшного. Если ядерная атака, то ты себе ампулу воткнуть должен? Вот тоже самое. Беспокоится нечего.
– Чего-то не верю я, товарищ капитан. Надуют.
– Не надуют, начштаба слово дал, что, как только – сразу домой.
– Ладно, я согласен.
– Надо еще несколько человек. Лучше наводчиков-операторов.
После завтрака дневальный сказал, что меня ждут на КПП. Я был удивлен и обрадован приездом Доцейко и Зарубеева одновременно, оба были в гражданской форме.
– Олег, ты армию закосил?
– Я в отпуске, вот с Серегой решили к тебе заглянуть. Как ты тут?
– Дембеля жду. Аккорд намечается. А ты в первых рядах, как воин-герой? – спросил я Зарубеева.
– Я в твой роте не ужился. Всего полгода пробыл, съездил одному чурке по кумполу, и меня отправили под Тулу. Я и там одному… в общем, меня четвертого апреля уволили в запас, чтобы я еще кого не урыл.
– Четвертого апреля? Серый, да это дата увольнения только внуков министра обороны да стройбатчиков. Залетчики всегда последними уходят. Уже конец мая, а уволили меньше двух десятков…
– А там командир полка умный оказался. Зачем ему неприятности?
Солдат в части лишний день – к неприятностям. А тебя когда?
– Еще четыре дня и, думаю, что буду дома. Олег у тебя еще сколько отпуск? В Москве меня встретишь?
– Только два дня. Потом в Ковров. Но я могу договориться на вокзале…
– Не надо. Ты моим позвони в Питер, скажи, что я максимум через пять дней дома буду.
– Лады.
Зарубеев погулял еще пару часов по части, а я пошел побродить с
Олегом в город. Патрули нам не встречались, и я отправив друга на железнодорожную станцию вернулся в часть.
В тот же день после обеда два с половиной десятка человек стояли перед главным учебным корпусом курсов "Выстрел". Расхаживая перед строем, начальник штаба полка распинался двум полковниками-медиками о том, каких орлов он предоставляет им для проверок.
– Почти все "дембеля", отличники боевой и политической. Вот этот сержант, Ваш земляк, будет у них старшим, пока не подойдет лейтенант
Мальков. Вы им объясните, что к чему. А вам, товарищи солдаты, сержанты, я обещаю, что как только все закончится, все, кому положено по сроку службы, уйдут домой. Вот так, значит. Слово офицера даю.