Ровесники. Герой асфальта

Курносова Елена Владимировна

– Пошли, я тебя провожу.

Оторвав зачарованный взгляд от берёзы, едва виднеющейся в темноте, я посмотрела на Вадима с недоумением. Истолковав выражение моих глаз по-своему, он усмехнулся:

– Ты что, всё ещё меня боишься?

– Нет. – Я прислушалась к себе и с удивлением осознала, что действительно нисколько не боюсь оставаться с ним наедине. – Просто…Не хочется домой идти…После всего этого…

– Всё ясно. Ну что ж, желание дамы – закон для кавалера. До полуночи есть ещё часа полтора. Давай гулять.

Глава 35

Окутанный ночью зимний посёлок выглядел потрясающе сказочно и умиротворенно. И никогда я не думала, что бродить в этой красоте с не менее шикарным парнем можно просто так – не волнуясь и не помышляя о чём-то интимном. Страха на самом деле больше не было, и я не знала, как объяснить себе эту незаметную перемену в своём сознании. Может быть, связь с Виталиком сразу же поставила грань между мной и Вадимом? Это было самое логичное, что я могла предположить. Как бы там ни было, теперь всё было по-другому. При первой же возможности я попыталась выразить Вадиму свою признательность.

– Ты…Прости меня, пожалуйста, за всё. Я была такой дурой…

– Простить? – Не понял он. – За что простить?

– За то, что наговорила тебе тогда в раздевалке. Я была неправа.

Сообразив, о чем идёт речь, Вадим от души рассмеялся:

– Нет, ты молодец! Здоровско меня отчихвостила! Как обухом по башке, честное слово! Так мне и надо было.

– Не стоило мне так горячиться. Но я правда за Виталика очень испугалась.

– Виталька счастливый человек… Я ему завидую…

– Завидуешь?! Ты?! – Изумилась я. – Вот уж ни за что не поверю, извини! В чём ты можешь ему завидовать?!

– Разумеется, поверить трудно. – С неожиданной горечью проговорил Канарейка, и в свете фонарей я заметила, что даже глаза у него заволокло грустью. – Уж мне-то, кажется, чего в жизни не хватает, да? Семья хорошая, дружная… Учусь, слава богу, нормально. Девчонок море… Но ведь это имидж. Не я его создал, поверь мне.

– А кто? – Затаив дыхание, я с трепетом ожидала новых откровений. Вадим пожал плечами:

– Не знаю. Общество, наверное. Люди… Мне просто навесили ярлык сердцееда. И теперь каждый ждёт от меня чего-то из ряда вон выходящего. Побед каких-то новых…И мне хочется соответствовать этому образу, потому что иначе…

Он на миг умолк, колеблясь, и я тут же поторопила:

– Иначе – что?

– Иначе я попросту лишусь авторитета. Стану как все.

– А ты не хочешь быть как все? Разве это плохо – быть обыкновенным человеком?

– Возможно, и нет. Может быть потом, когда-нибудь я захочу стать обыкновенным. Когда вырасту, заматерею…Когда уже не будет в моей жизни этих тусовок, не будет ребят…А пока всё это есть, необходимо держать марку.

– Зачем?

– За тем, что я уже к этому привык. Это как наркотик – раз попробуешь и уже не можешь остановиться.

– Вот как… А говорил, что наркозависимость тебе не грозит. Стало быть, у тебя тоже есть свои слабости.

Говоря откровенно, я боялась, что Вадим обидится на мои слова, но он, как ни странно, лишь улыбнулся.

– Да, пожалуй ты права. Раньше я как-то

об этом не думал. Определённо, что-то нашло сегодня… Вечер, наверное, хороший…Располагает к откровенности. И потом… Я уже говорил, что Виталька, несмотря ни на что, счастливый человек.

– Почему? В чём его счастье?

– Вот как раз именно в том, что он нормальный. Обыкновенный человек. В том, что он может любить чисто по-человечески, и в том, что ты это ценишь, в отличие от других девчонок. Ему повезло, что ты у него есть.

– Можно подумать, что у тебя никого нет. – Резонно заметила я, чувствуя небывалую серьёзность в словах Вадима и бесконечно наслаждаясь его искренностью. – Тебе ли жаловаться на недостаток внимания?

– А я и не жалуюсь. – Весело ответил Канарейка. – Только…Взять хотя бы тебя, Ксюш… Ты ведь всерьёз меня не воспринимаешь, верно?

Сквозь показную браваду я ясно распознала требовательность – Вадим смотрел мне в глаза, ожидая честного ответа. Я мысленно вспомнила всю гамму чувств, что вызывал он во мне, начиная с первого дня знакомства, и покрылась краской смущения:

– Ну…Вообще-то…

– Да говори, говори, не стесняйся. От такого как я у порядочных девушек всегда одни неприятности. Никакой надежности в завтрашнем дне, никаких гарантий – только удовольствия на уме, только сиюминутные прихоти. Ни одна уважающая себя девушка, в том числе и ты, не отнесётся ко мне с доверием.

Робость постепенно отпускала меня, и вот уже победу над ней одержал мой природный импульсивный темперамент:

– А разве тебя самого это не устраивает, Вадим? Разве тебе так уж необходимо это доверие? Зачем тебе нужна любовь порядочных девушек, если ты отрицаешь само существование этого чувства? Ведь стоило бы тебе только захотеть, стоило бы изменить своё отношение к девушкам…

– Я умер бы со скуки, став идеалом. – Оборвал меня Канарейка полушутя-полусерьёзно.

– Но тогда же к тебе станут по-другому относиться. – Всё-таки решила я закончить свою мысль.

– Ты так считаешь? – Вадим лукаво прищурился. – Значит, если я изменю свой образ, меня будут любить ещё больше, чем любят сейчас?

«Разве это возможно?» - смеялись беззвучно его ясные глаза, и мне отчего-то тоже хотелось засмеяться. Я уже начала привыкать к тщеславию Канарейки, теперь оно не возмущало меня, как это было прежде, да и сам Вадим, такой неправильный и непредсказуемый, казался сейчас очень понятным и близким. Я, наверное, уже не смогла бы на него рассердиться, что бы ни произошло.

– Самое интересное знаешь в чём? – Продолжал Вадим. – Я ведь ничего особенного-то и не делаю. Никаких усилий не прилагаю для того, чтобы завоевать себе авторитет.

– Вот как?...А мне показалось..

– Иллюзия, Ксюш. Самообман. Не слишком ли много философии для такого прекрасного вечера?

Внутри у меня всё похолодело, и невинная прелесть зимнего пейзажа внезапно рассеялась, подобно утреннему туману. Нет, ради бога!.. Я не в силах начинать всё сначала! А ведь всё так хорошо шло… Должно быть, я слишком долго молчала, Канарейка уловил мне напряжение и мягко улыбнулся: