Рождение Патриарха
Шрифт:
Довольно глупое поведение для того, кто уже прошёл через смерть, чтобы переродиться в другом мире. Даже позорное, можно сказать. Вот только когда ты обрёл новое тело, бессмертие и силу, бросаться в авантюры отчего-то становится куда сложнее, чем когда ты простой смертный. Потери в случае неудачи очень уж разные. А неудача, между тем, весьма вероятна. Это — мир магии, мир реальных Богов и реальных Демонов, мир, в котором на каждом шагу можно встретить монстра, для которого и вампир будет на один зуб. И этот мир для меня чужой. С чужими традициями, социумом, народами, рамками допустимого, в конце концов. Помереть в таком можно на ровном месте, особенно если рванёшь куда-то наобум.
Но и вечно откладывать решение тоже было нельзя. Быть мальчиком на побегушках у истеричного мажора, что считает себя местным «владетелем», фактически являясь просто атаманом банды разбойников, пусть и более «качественных» и дисциплинированных благодаря
К тому же дальше закрывать глаза на очевидный факт, что эта община исчерпала себя, уже было нельзя. Навыки владения оружием, какие возможно, Джошуа мне передал, опыт сражений с разными противниками, благодаря поединкам с остальными вампирами, я тоже наработал. Дальше оставалось только что-то изобретать самому по мере жизни или искать более компетентного наставника. Магия по-прежнему оставалась недоступна, что, кстати, лордик с его подстилкой ставили мне в вину при каждом удобном случае. Чисто вампирские способности, вроде ускорения и телекинеза, вели себя гораздо лучше, но и их тренировать, сидя на одном месте и шифруясь от коллектива, было не шибко просто. Да, забеги по деревьям мне никто не запрещал — это было нормально, но как быть с переходом от тактильного телекинеза к телекинезу полноценному? Простейшие упражнения, когда заперся в комнате и гоняешь шишку по полу туда-сюда — это сколько угодно, но начинать тягать что-то побольше и потяжелее — это уже привлекать к себе внимание, а уж как-то в боевом применении тренироваться — и вовсе нереально, разве что полёт стрелы во время охоты чуть-чуть подправить, но оно как-то не особо и нужно, я ведь и без этого уже научился попадать куда надо. Та же самая проблема с умением сражаться в ускорении. Как его тренировать, когда ты не можешь ни с кем сражаться в ускорении, чтобы не выдать данное умение?
И так было во всём. Что могли мне дать вампиры, они уже дали, а что я мог развивать сам, они же и не давали мне развивать. Никакой веры в адекватную реакцию Алехандроса, узнай он о «незадокументированных особенностях подчинённого», у меня не было. Этот урод был мелочен и мстителен до идиотизма. Тут ему как-то приспичило внезапно потренироваться с мечом, да ещё красуясь силушкой на публику, для этого дела был вызван Джошуа, остальные были поставлены смотреть и впечатляться, а дальше последовал приказ выложиться на полную, ну Джошуа и выложился. И ладно бы он победил, ранил или хотя бы как-то лихо финтанул, из-за чего бы лорд на миг испугался, но нет, лорд Миртел просто не смог его свалить в первые секунды. Он был сильнее, быстрее, но Джошуа, наглец такой, посмел сопротивляться почти полторы минуты, на что «его сиятельство» в момент заговнился. И отправил проигравшего «прогуляться» до Тэшвейна с заданием собирать слухи. Неделю. Плюс сама дорога туда-сюда даёт ещё примерно столько же. А две недели вдали от «точки привязки»… Скажем так, по возвращении вид у Джошуа был немногим лучше, чем у узников Бухенвальда: ещё большая бледность, чем обычно, истощённость, слабость… Да чего там, создавалось ощущение, что ещё немного — и его нужно будет отпевать. И несмотря на всё это, адекватный и разумный в обычной ситуации мужик продолжал испытывать щенячью преданность к мудаку-клептоману, что послал его страдать просто из прихоти и «для порядку», потому что у него обидка взыграла. Вот и выходило, что демонстрировать хоть что-то сверх нормы было для меня смертельно опасно, потому что у одного воспаление гордости, а все другие под каким-то странным вариантом контроля сознания и порвут меня по одному щелчку пальцев, даже на миг не вспомнив ни о каком товариществе, стоит этому щелчку произойти.
В общем, жить в такой обстановке уже становилось невыносимо. Все книги я прочитал, даже самые отбитые рыцарские романы, написанные словно пятиклассницей, что нашлись в местном собрании книг. Алкоголь на меня не действовал и забыться, сняв хоть таким образом нервное напряжение, не давал. Прогулки по живописным местам у меня уже в горле стояли — я буквально вызубрил за эти месяцы все звериные тропки и каждую корягу километров на десять во все стороны. Участие в бандитских налётах, с вырезанием ничего мне не сделавших людей, вообще бесило. Я был не против убивать, но с куда большим удовольствием я бы убивал таких людей, как наш информатор, а не тех, кто честно выполняет свою работу и просто защищается на привалах.
Но самое, наверное, показательное
С одной стороны, эта община пусть и изжила свою полезность, но дала мне немало. С тем же Джошуа мы стали пусть и не друзьями, но неплохими приятелями, что могли поболтать часок-другой друг с другом, потравить анекдоты, и вообще. И в таком ракурсе платить чёрной неблагодарностью было бы… неправильно. С другой же стороны… Местный лорд с его постельной грелкой меня реально уже заколебали, и желание их придушить было очень ярким. Ну и вдумчиво подчистить запасы, чего уж там. И при этом я прекрасно понимал, что и остальные кровососы — это отбитые на всю голову фанатики и просто монстры-паразиты, которые нормальны в общении, только пока считают тебя своим, а так-то они — те ещё мрази, только и делающие, что ломающие чужие жизни. Я сам, понятное дело, не лучше и даже не испытываю по этому поводу моральных терзаний, но умом-то прекрасно понимаю, что почти десяток кровососов — это не то соседство, что можно было бы пожелать кому бы то ни было. И в этом ключе имело смысл решить вопрос кардинально. Сложное это было чувство. Очень противоречивое и отдающее лицемерием. Окажись Алехандрос адекватным парнем, я бы, скорее всего, даже не задумался об этом, но адекватным Алехандрос не был, и я искренне считал, что сделаю мир лучше и чище, если от него избавлюсь. Мысль же сделать мир лучше и чище мне нравилась. Не столько как средство компенсировать этим свои собственные «злодеяния», сколько… даже не знаю, как сказать… Я никогда не был человеком высоких моральных качеств, но ещё там, в прошлой жизни, мечтая о магии и бессмертии, я мечтал о них не для того, чтобы стать паразитом, а чтобы всё-таки чего-то добиваться, что-то создавать и куда-то идти. В общем, созидательная идея мне была близка, а вот идея гадить, где живёшь, и жить по принципу «после нас хоть потоп», напротив, коробила. Я следующих таким императивам личностей презирал. Как презирал Алехандроса. И становиться таким не хотел. Хоть и не видел ничего плохого в том, чтобы питаться людьми. Н-да… Вот такая вот моральная загогулина.
Короче, надо было решаться. Или на одно, или на другое. Но решаться. Потому что дальше так жить было нельзя…
Несколько дней спустя.
Самым сложным было именно принять решение, но вот после… всё остальное было делом техники. Вампирам тоже нужно спать, ну или впадать в своего рода оцепенение, восстанавливая силы. Да, подобное требуется не каждый день, но всё же. Так что всё, что мне требовалось, это просто немного подождать, пока выпадет мой черёд «нести вахту», ну а потом наведаться в покои «лорда» Алехандроса с осиновым колом под плащом. Но даже эта предосторожность оказалась лишней — по пути я никого не встретил, да и вся система безопасности кровососов подразумевала атаку снаружи, но никак не «предательство».
Правящий ублюдок изволил отдыхать, вальяжно развалившись на кровати, одной рукой приобнимая любовницу. В воздухе отчётливо стоял запах секса и крови — «аристократы» в удовольствии себе не отказывали, а потому мало того, что перемежали постельные утехи с глотком-другим «красненького», так ещё и не стеснялись использовать кровь в своих развлечениях. Что-то неизменно проливалось и давало характерный запах. И это в то время, как остальные вынуждены давиться звериной. Тем не менее подобная расточительность сейчас была мне на руку — можно не опасаться, что свита подорвётся из-за запаха.
Очень осторожно переставляя ноги, чтобы под подошвой не скрипнула даже малейшая песчинка, я медленно двигался к ложу, а когда до того осталось три шага, на полную задействовал свою способность к ускорению и бросился вперёд. Осиновый кол вошёл в грудь мужчины легко и непринуждённо, но вот дальше случилось неожиданное — тело вампира дёрнулось, и Алехандрос открыл глаза, но… На этом всё. Ни криков, ни попыток встать, дотянуться до оружия, вытащить кол — вообще ничего. Его словно… парализовало?