Рождество или Библия волшебника

Грэм Артур Дж.

Постепенно стало темнеть и в комнате. Кирилл не сразу это заметил, так как сидел, обворожённый игрой танцующих языков пламени в камине. Но и они начали угасать. Свет в лампах покидал комнату. В последнем мерцании лучика юноша заметил силуэт. Это явно был силуэт мужчины. Высокого роста.

Комната погрузилась во мглу. И стало тихо.

Кирилл втиснулся в диван, приподняв плед по самые глаза. Сердце забилось чаще. Глаза всё никак не могли привыкнуть к темноте. Он хотел щёлкнуть пальцами в надежде, что свет вновь наполнит комнату,

но этого так и не сделал. А вдруг что-то пойдёт не так.

Луна предательски пропала с неба. Если бы её маленький лучик ворвался сквозь закрытое окно…

А незнакомец, нарушив мысли Кирилла, тем временем, не смущаясь, сел в кресло напротив парня и зажёг сигару.

— Lje al'min h'i! Прошу прощения за столь необычное появление, — заговорил незваный гость, — но иного выхода не было.

Он говорил медленно и ровно, выговаривая чётко каждое слово. Кирилл ничего не ответил, и незнакомец продолжил.

— И сразу прошу прощения за курение в помещении, мой мальчик. Сам этого жутко не люблю. Но такова магия. Пока сигара дымится, я могу быть уверен, что наш разговор останется тайным.

— От кого тайны? — впервые заговорил Кирилл хриплым и неподготовленным голосом. Он прокашлялся.

— Да-да, спрашивай. Я здесь для того, чтобы ответить на все твои вопросы.

— Вы хотите причинить мне зло? — осторожно произнёс Кирилл.

— Зло? — человек, сидящий напротив, был явно удивлён. В голосе его послышалась ирония. — Я никому ничего не могу причинить. Ни зла, ни добра. Могу лишь показать и рассказать, называя вещи своими именами. Не более того.

— Тогда что Вас сюда привело?

— Разве у тебя не было вопросов, мой мальчик? Всю жизнь ведь ты жаловался, что тебя никто не понимает. Что сверстникам до тебя нет никакого дела. Ты не мог найти общий язык с родителями. Да что я говорю. Ты же до сих пор не понимаешь, в чём твоё предназначение.

— А ещё я сейчас не понимаю, причём здесь мои родители. К слову, разве у меня есть какое-то предназначение?

— Мальчик мой, безусловно, — обладатель приятного голоса сел в кресле поудобнее. — У каждого в жизни есть предназначение. Не даром же ты здесь.

Неизвестный человек расхохотался.

— И какое же предназначение у меня?

— А ты так и не понял? Странно, мне казалось, что ты более смышленый.

— И всё же.

— Ответ на этот вопрос ты получишь. Я обещаю. И уже довольно скоро. Не успеют часы на центральной башне пробить полночь в новогоднюю ночь, а ты уже всё будешь знать.

— И меня привезли сюда только лишь для того, чтобы я это смог понять?

Голос явно был разочарован.

— С какой стороны не подходи к вопросу, а ответ… получишь. Сам. Я же могу ответить на вопросы, ответы на которые ты получить не сможешь никогда.

— Назовите своё имя.

— Ma shmah? Бедуса Гинк.

— Странное имя…

— Да не получше Кирилла, — стряхнув пепел от сигары, ответил незнакомец. — Время идёт. Тик-так.

— А кого сожгут в новогоднюю

ночь? Я должен переживать, но во мне никакого волнения пока нет.

— Это всё мания успокоения. Чтобы тебя не одолел стресс. И никто никого сжигать не собирается. Тот, кому суждено, сгорит сам, когда придёт его время. Уверен, что силы уже начали покидать тело того, кому суждено. Они скоро иссякнут.

— Почему сгорит? — перефразировал свой вопрос Кирилл.

— По велению Высших Сил, не может на Земле быть двух хранителей Судеб.

— Что такое хранитель Судьбы?

— Не что такое, а кто такой, — поправил парня незнакомец. — По сути, ним скоро станет один из вас: либо ты, либо принц.

— Либо я, либо принц? Думаю, что партия давно сыграна. Результат очевиден. И он не в мою пользу. К слову, могу ли я вернуться домой?

— Домой? Но где твой дом, мой мальчик? Неужели в той маленькой квартирке с окнами на соседний дом, откуда ты сбежал никак несколько дней назад? Цепочка по цепочке.

— Я уже второй раз слышу об этой цепочке.

— Только мудрый, поняв смысл Вечности, поймёт смысл сказанного.

— Можно никого не сжигать?

— Конечно. Ведь никто и не будет сжигать.

— Но…

— Тот, кому суждено, сгорит сам…Так Судьба избавляется от лишних…

— Да, но можно ли это как-то отменить? — не успокаивался Кирилл.

— Ещё никому не удалось помешать сгоранию горе-хранителя.

— А если предположить?

— Если предположить, что принц Доброслав будет выбран хранителем, и после коронации вступит в должность белее чем на полвека, то тогда сгоришь ты…

Незнакомец снова стряхнул пепел с сигары.

— Но почему так происходит?

— Всё очень просто. Должен остаться только один из вас. И никто не может оспаривать это решение.

Кирилл молчал, переваривая сказанное незнакомцем, забыв о находившейся в его руках чашке горячего шоколада. А та непослушно опрокинулась ему на колени, залив содержимым ноги бывшего заики.

— У вас всё происходит так жестоко? — Кирилл уже терял надежду.

— В том-то и прелесть, мальчик мой, что в данном случае ты кристально чист, как водопад весной под АйсГрадом. У вас с Доброславом одинаковая сила. Поэтому вы абсолютно равны. Правда, один из вас — простой смертный. А это общество воспринимает негативно.

— Тогда точно сожгут меня…

— Ты явишься туда, где должен находиться в нужный период времени.

— В нужный период времени, — передразнил он незнакомца.

— Именно, — тот снова стряхнул перепел на пол, — ты уже начинаешь понимать.

— Я понял только то, что здесь происходит явная чертовщина!

— Не бросай слова на ветер. Чувство лести тут явно не к месту, — собеседник Кирилла немного смутился.

— Это не лесть…

— Мой мальчик, у нас не так много времени. Давай оставим выяснение отношений на другой раз.