Розовое гетто
Шрифт:
— Увидишь.
Я задалась вопросом, возможно ли, что для первого свидания он придумал некий ритуал. Скажем, тест для женщин, которые не умели пользоваться палочками. Может, проверкой был заказ кальмаров, поджаренных на сковороде или на гриле. Возможно, обед таил в себе немало подводных камней.
И у меня не было уверенности, что это настоящее свидание. Скорее продолжение рабочего дня в неформальной обстановке. И Люк, вероятно, полагал, что продолжает заниматься делами, поскольку потом мы собирались поехать к Сильвии.
В
Но Люка провести не удалось.
— А как же Касси? — спросил он, когда я закончила.
Я наклонилась вперед. Не могла поверить, что он запомнил имя Касси. И, должна сказать, не понравилось мне, что это имя произносили во время свидания.
— Касси?
— В тот день, в лифте, у тебя был нервный срыв, помнишь? — Он-то точно не забыл. — Что с ней сталось?
— Ах… она нашла работу где-то еще.
— Я думал, она по-прежнему здесь. Ты была какой-то нервной, когда подошла ко мне.
— Ну… это другая история. Сорвался контракт на книгу.
— Как это?
— Не думаю, что тебе интересно.
— Но мне интересно.
— Длинная история.
— Люблю длинные истории.
Я рассказала. Уже без сокращений. Иногда даже возвращалась назад. Затронула и проблемы с весом, и неуверенность в себе, и встречу с Флейшманом, которая сделала меня частью элиты колледжа… По существу, я пересказывала «Разрыв». Выдала все, но со своей точки зрения. И пока слова слетали с моего языка, я чувствовала, как сходят на нет мои шансы заарканить этого мужчину. Уж у него-то жизнь была идеальной. Но в любом случае я считала правильным с самого начала честно рассказать самое худшее о себе. Иначе Люк мог бы разочароваться во мне позже, когда я начала бы лелеять какую-то надежду. Я полагала, что делаю себе прививку от разбитого сердца.
Не вызывало сомнений: жизнь ничему меня не научила.
За жареным рисом с креветками я закончила повествование самыми красочными эпизодами: Флейшман написал книгу, выгнал нас из квартиры, а теперь продал книгу другому издательству.
— Таковы на сегодняшний день достигнутые мною результаты, — подытожила я.
Люк отпил чаю.
— Вот это куда более интересно, чем победа в конкурсе на разбор слова по буквам.
Я рассмеялась.
— Это большая грязная лужа. Может, мне следовало бы спросить у тебя совета, а не подать ли в суд за то, что автор выставил меня в книге в таком неприглядном свете?
— Такие советы не по моей части. Но мнение мое на этот счет таково: успех —
— Знаю. Но разве я давала ему хоть малейший повод мстить мне? Мы были друзьями.
Он тепло мне улыбнулся.
— Я имел в виду, что твой успех может быть местью ему.
— Да! Точно! — Мысли о том, что я могу добиться успеха, в последнее время как-то не приходили мне в голову.
— Старайся поменьше думать о нем. Не трепи себе нервы. Такие люди, как твой приятель Флейшман, обычно ищут кратчайший путь к успеху, а потом сгорают. Он растратит себя на всякие технические штучки и поездки в экзотические страны, и где будет потом? Я видел миллион таких, как он. Более того: вычеркнул миллион таких, как он, из родительских завещаний.
Образ сгорающего Флейшмана согрел мне душу. Я все еще не могла представить себя поднявшейся на уровень успеха, который вызовет зависть Флейшмана, но, возможно, направилась по пути восстановления душевного равновесия.
И наконец, когда мы допивали чай, я попросила Люка рассказать о его жизни.
Он родился на Среднем Западе, в Чикаго. Отец — дерматолог. Частные школы. Проблемы в Греции, когда у него закончились деньги (он проводил год в Европе), и пришлось на перекладных добираться до Афин, чтобы послать телеграмму домой. Юридический факультет. Работа в «Маколпин и Эттинг», которую он получил, едва сдав экзамены в адвокатуру.
Судя по всему, он мог выбрать себе девиз «Жизнь без напряга». По сравнению с некоторыми эпизодами моей биографии его греческие проблемы с наличностью выглядели сущим пустяком.
Он расплатился по чеку.
— Едем к Сильвии?
На улице я повернула к станции подземки, но он, смеясь, схватил меня за руку и остановил.
— Куда ты?
— Метро там, — указала я.
— А мой гараж — там. — И указал в другую сторону.
— Гараж?
Его брови поднялись, это выглядело восхитительно.
— Такое помещение, куда ставят автомобили.
— Ты — первый мой знакомый с Манхэттена, у которого есть автомобиль.
Он взял меня под руку.
— Я привел тебя в этот тайский ресторан, потому что он рядом с гаражом.
Я с трудом подавила вздох разочарования. Значит, ритуал первого свидания ни при чем. Люк вообще не считал, что я достойна свидания.
Черт, лучше бы воспользовалась за столом вилкой!
20
Кто бы мог подумать, что прием, организованный «Романс джорнал», из тех событий, что могут заинтересовать Андреа, но в час сорок пять она была готова к отъезду. Выглядела восхитительно в бежевом платье-джерси и в туфлях на пятидюймовых каблуках. Я тоже приоделась, но она еще и сделала роскошную прическу.
В общем, Андреа выглядела совсем не так, как утром, когда уходила из квартиры. Впрочем, всю первую половину дня я ее не видела.
— Где ты была?
— Переодевалась вот и сделала прическу.