Рубеж-Британия
Шрифт:
От страха трясутся поджилки, и сердце набирает обороты.
Погрузившись ещё метра на два, уже вижу, чем он зацеплен к искусственному основанию острова. Это голубые полупрозрачные нити, толщиной с конский волос. Лишь потому что поблёскивают, сумел разглядеть. Штук семь–восемь внатяжку. Тут и рыбёшка мелкая косяками ходит, то к нему, то от него. Отдельные особи пытаются что–то выцепить. Ха! Вижу теперь в чём дело. Меж больших шипов много мелких, а среди них куски поджаренной рыбы болтаются. Вот они–то
Похоже, оргалид здесь уже какое–то время привязан. Или прицеплен, кто его разберёт.
Вот только куда прицеплен! Вопрос вышел не менее интересный.
Тёмное основание Острова уходит обратным конусом в пучину. Не сложно представить, что продолжение его — именно пирамида, а весь остров — это надстройка на платформе. Если обратить свой взор в сторону Дворца, видно, что под слоем породы, похожей на органический лёд, пустота. Всё действительно держится на корабле, который, похоже, уткнулся носом в дно. И сумел как–то сгенерировать эту самую платформу.
А почему бы и нет? Чудес насмотрелся и наслушался вдоволь. Теперь лепим из того, что имеем.
Погрузился метров на двенадцать и понял, что глубже уже не осилю.
Убедившись, что тел человеческих вокруг твари не плавает, погрёб назад. Несколько рывков, стал выдыхать воздух понемногу и уже ощущать накатывающий спазм. Всё–таки я — не тренированный ныряльщик.
Выплыл из толщи. Не успел сообразить, уцепился кто–то за руку и потянул сильным рывком, помогая выбраться на пирс.
Уже в процессе понял, что сюда целое отделение гвардейцев императора нагрянуло. И один довольно крепкий капитан мне помог.
— Ну что там? — Спросил с нескрываемой иронией, пока я принимаю полотенце от слуги, которое взялось непонятно откуда.
Бляшка втянула свою защитную плёнку назад ещё в воде, когда понял, что меня тащат. Надеюсь, никто странностей не заметил. Лишь подивились моему безрассудству.
— Ничего интересного, господа, — ответил я и стал одеваться.
Быстро же они примчали.
— Товарищ штабс–капитан, вы бы поумерили пыл в поисках Третьяковых, — выдал мне офицер в розовом мундире прямо в лоб.
— А в чём дело, сударь? — Возмутился я.
— Распоряжение главы тайной полиции, — ответил. — Любое происшествие на Императорском острове никак не может касаться меха–гвардейца. Тем более, вы не являетесь их родственниками. Какой у вас интерес?
— А я должен отвечать на ваши вопросы? — Навис над ним, простреливая глазами.
— Нет, прошу прощения, ваше высочество, — быстро перестроился капитан, потупив взгляд.
Похоже, он не сразу сообразил, кто перед ним стоит. Я могу и в озере утопить. А учитывая спящего внизу, офицер может так испугаться, что испустит дух сразу.
— Где Татищев? Мне нужно с ним поговорить, — заявляю.
— Его кабинет
— Ведите, — скомандовал.
Секунды две капитан смотрит на меня ошалело. А затем сглатывает слюнку, сдаваясь.
Теперь моя делегация увеличилась до пятнадцати человек. Такой толпой мы легко распугиваем прогуливающихся гостей, которых после полудня всё больше шныряет по Острову.
По дороге думаю о том, что увидел. Следы на пирсе могут быть и следствием взаимодействия Анны с Фиолетовым. Возможно, она была с родителями, когда они пропали. Могла сдуру похвастаться им своим ручным зверьком…
Кабинет у Татищева оказался не маленький, как у целого генерала. Вместе с тем, коридор его ведомства достаточно тёмный и невзрачный, будто мы в тюрьму попали. Скорее всего, половина помещений у них для допросов и временного задержания.
Постовой, пытавшийся меня остановить, чтобы доложить Татищеву о моём приходе, отлетел к стене вместе со своей саблей. Остальные полицейские, оказавшиеся поблизости, шарахнулись, как от огня.
Когда я ворвался без стука, глава тайной полиции сидел на диване с генералом в розовом мундире, и они распивали вино в дружеской атмосфере.
— Я же сказал, меня не… — начал Татищев, но тут же прикусил язык и подскочил с вытаращенными глазами.
Следом поднялся пузатый, низенький генерал с дикими глазами, синими, что льдины.
— Са…Сабуров?! — Ахнул Татищев, заикаясь.
Надо отдать должное, зубы он себе вставил. Если это не накладка.
— Что вы себе позволяете, штабс–капитан?! — Взъерошился генерал. — Это возмутительная дерзость!
— Это князь Сабуров, — прокомментировал Татищев удручённо, придерживая генерала.
— Это который…
— Он самый, — прервал быстро и ко мне обратился с натянутой улыбкой: — что у вас стряслось, Андрей Константинович?
— Моё почтение, товарищ генерал, — кивнул сперва толстяку и к этому: — Сергей Семёнович, мне нужны подробности расследования в деле о пропаже Третьяковых.
Татищев посмеялся искусственно и нелепо.
— Да собственно, ничего и нет. Пропали за Храмом, говорят, лодочник переправил в Листвянку.
— Вы не похожи на того, кто руководствуется слухами, — возразил я.
— Я вас оставлю, — пробубнил генерал и вышел, прихватив бутылку. Ему никто ничего не ответил.
Дождавшись, когда дверь деликатно прикроет дневальный, стоящий снаружи, Татищев выдал спокойно и уверенно:
— Прошу вас присесть за стол, Андрей Константинович, дело деликатное.
Выполнил просьбу. Он устроился напротив и посмотрел на меня деловито.
— Дело в том, что… — зашептал, подавшись ко мне. — Они теперь в заложниках у неё.
В груди похолодело.
— У кого?