Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только

Болотников Ермак

Но мне повезло, если вообще можно так говорить в сложившейся обстановке. Коридор был завален изуродованными трупами, которых, казалось, разрывали одновременно и изнутри, и снаружи. Надежда в свои последние мгновения успела порезвиться… каждое тело оказалось умерщвлено по своему, кому-то оторвали все конечности, оставив этот “стейк” истекать кровью, у кого-то оказалось вырвано сердце, у некоторых голова, глаза, и так далее… самыми ужасающими были те, кто был натурально расчленен, но не так смертельно, чтобы умереть мгновенно, вспоротые спины, вырванные хребты, переломанные кости, трупы даже могли быть обмотаны собственными кишками… И я не мог поверить в то, что это все сотворила та девушка, которая общалась со мной, которая испытывала такую тягу к всякому живому существу, что даже будучи изуродованной куклой в руках Прометея, отдавала последние силы на попытки достучаться до запертых душ. Но все это казалось столь порочным, столь извращенно жестоким… Что на секунду, я даже решил, что

это моя воля превратила в мясо все здание. Слившись с Надеждой, мы соединились мыслями и желаниями… Это могло быть моих рук дело, ибо светлая в своей основе… Она вряд ли была способна на такое. А вот я мог, и был даже несколько удовлетворен этим. Мне не было дела до того, сколько боли они испытали, меня поржал размах жестокости… Но не то, что она была направлена к ним. Каждый, кто служил гвардии… Не был достоин иного.

Медленно поднимаясь, я слышал свое тяжелое, хриплое дыхание, смешанное с хлюпаньем крови под подошвой. Да… Пол оказался столь вязким, что каждый шаг давался мне с неимоверными усилиями, которые мне приходилось делать просто чтобы преодолеть ступеньку. Про запах я даже не буду говорить, дышать через рот было единственным выходом, ибо к вкусу крови я привык… В основном, из-за собственных частых кровотечений. Постепенно я начинал замечать, что интерьер, скрытый под слоем грязи и крови, менялся, становясь все аристократичнее и богаче. Пусть это и выглядело как некая насмешка, ибо в общей обстановке, выглядело пиром, во время чумы, что впрочем и отождествлялся у меня с Гвардией, как таковой. Если Ласки были очевидно вычурны, но вычурны по вульгарному развратно, то Гвардия выставляла себя этакой Белой гвардией. Возвышенными, непогрешимыми и прекрасными воинами света в белых фартуках. Только вот являлись гвардейцы ублюдками, без капли аристократии.

Первые лучи блеклого солнца коснулись моей кожи через прорехи в крыше здания, отвлекая от разразившихся в душе триад. Я удивленно отдернул от него пальцы, отталкивая с прохода остатки сломанной двери, из дыр которых меня и опалило. Действительно… Большая часть крыши, внутри первой же комнаты, рухнула вниз, давая впервые, за долгое время, взглянуть на небо. Такое родное… Пусть и пасмурное, затянутое дымом, небо. На секунду, в глазах пошла рябь, голова вновь заболела, заставляя меня прислониться плечом к липкой стене. Дыхание участилось, заставляя делать быстрые, резкие вдохи, пальцы на руках и колени задрожали, но я смог устоять, не рухнув на этот мерзостный пол, и пытаясь утереть рукавом куртки слезы, выступившие на глазах. Боже… Это правда Солнце… Я уже и не думал, что смогу когда-то увидеть его, почувствовать настоящее тепло. На губах вспыхнула резкая, дерганная улыбка, я правда выжил, я… Был здесь. На земле. А все подонки из Гвардии мертвы, Кулсан мертв, Прометей бежал. И это все сделал я! Ха-ха, вот кто здесь стоит, убийца гвардии!

Внезапный прилив сил вернул в тело спокойствие, я сделал шаг наружу, меняя свое положение в пространстве и оказываясь в зале переговоров… в который я так отчаянно стремился попасть все это время. И кто вообще мог подумать, что я окажусь здесь, пережив все то, что было, и выйдя с другой стороны? Никто не думал… Кажется, даже боги не могли представить себе подобное. Оглядываясь, я понял, что был прав. Эти смерти, эта жестокость, были исключительно моих рук дело… Точнее, моего сознания. Это моя воля убила их всех, Надежда послужила просто инструментом, как пушка или нож. И понять это было весьма просто и легко… Стоило только перевести взгляд на стол, за которым сидели собравшиеся.

Ни единого куска потолка не рухнуло на него, даже ветер и взрыва не смогли повредить лежавших на нем бумаг. За ним же, по кругу, сидели около десяти представителей, тела которых не просто не пострадали, они казались почти живыми, только чуть… грязными. Подле главы Гвардии сидели гоблинша и гарпия, чуть ближе ко мне, несколько людей в костюмах, а напротив двери, гнездились всеми любимые монополисты, явившиеся на свою проклятую деловую встречу. Это было легко понять по их жирным телам, огромным лицам и куче украшений, блестящими на мертвых пальцах и стягивающих жилистые шеи. Сделав аккуратные шаги через трупы телохранителей и членов Гвардии, тела которых также были разорваны в клочья, что в очередной раз подтвердило мою мысль, я прошелся вдоль стола, оказываясь ровно посередине и изучая лица собравшихся, не убирая с собственного лица резкую, неестественно жестокую улыбку, которая наслаждалась их смертью. Жаль, что они не узнали, кто убил их. Действительно… Обычный казалось бы детектив, которого вы так отчаянно пытались убрать, внезапно закончил все ваше существование, уничтожив до основания многолетние труды. Наверное, это было обидно…

Подойдя ближе к главе стола, я уделил ему максимум внимания. Глава Гвардии оказался эльфом, причем, из числа так называемых “Осколков”. Это, считайте, наши протестанты… Только из Азии, родине гордых остроухих выскочек. Они отличались верой в многобожие, но более изощренное, чем синтоизм. И более жестокое… Именно они, к слову, хозяйничали на территории Китая во время недавней войны… Думаю, вы понимаете, что они ребята не самые лучшие

и позитивные. И от того, было удивительно видеть подобного фанатика в таком далеком от дома месте, так еще и в качестве главы Гвардии. А то, что именно он был главой, я не сомневался. На это указывало все, от одежды и украшений, до общей физиономии ублюдка, наделенного властью. Как и всех важных шишек, у него просто остановилось сердце, что объясняло отсутствие каких-либо видимых повреждений организма, что к сожалению не доставило им слишком много боли, но было необходимо для моего расследования. Благодаря этому, я мог во всей красе видеть его отвратительно смазливое, острое лицо. Глаза у краев и переносицы украшали узоры алого оттенка, в виде сплетенных между собой линий, ресниц не было, глубоко посаженные глаза глядели в никуда, черные зрачки утопали в белизне роговицы. Узкие плечи покрывала накидка из кожи какого-то животного, на столе лежали черные очки, на длинных, острых ушах, кончик одного из которых был раздвоен, болтались украшения, в то же время на тонких, узловатых пальцах, светились пара серебряных колец, одно с рубином, а второе соответственно с ониксом. Его кожа была неестественно бледна, даже чуть отдавала синевой, как у лучших представителей “Осколков”. На его шее болтался серебряный медальон с ликом Цукуеми, богом ночи и луны. Сорвав с него эту безделушку, я отбросил его в сторону, надеясь, что божеству хватит ума покарать его за все грехи, а не принять в свои… э… чтобы там ни было.

Гарпия рядом была из греческой националистической группировки Вэсленда, я не помнил их точного названия, так как в основном не пересекался с ними, но ее знал хорошо. Меропа… Гарпии, в своей основе, редко когда могли похвастаться силой, властью или красноречием. Изначально проклятые, они несли в себе вину перед богами, редко когда имея амбиции и великие планы. Меропа была полной противоположностью этого тезиса, опровергая его полностью. Она была крупнее своих братьев и сестер, так как по слухам, питалась мясом иных рас, имела черное оперение, с жесткими, как сталь, острыми перьями золотистого цвета и серебряными когтями. Она поклонялась Морриган, за что получила отличительные знаки на спине и крыльях, ее глаза, зачастую, скрывались под специальными линзами, которые сейчас валялись где-то в пыли у моих ног. Я познакомился с ней из-за Трейс… А точнее, проблемы Трейс, которую Дерви меня попросил помочь решить. И я решил, движение Меропы потеряло парочку своих ребят, мы поговорили, и они исчезли из жизни моих знакомых, а впоследствии и жизни всего агентства. Мне было ее даже чуть жаль, ибо не беря во внимание нацизм… Она организовала спокойствие в своем квартале, пусть и только для гарпий.

Последней мертвой была конечно босс Чумы, гоблинша, чуть выше среднего, с пышной шевелюрой, блондинка. О ее присутствии я знал, потому уделил меньше всего внимания, остановившись лишь на том, что она действительно померла. Двух мужчин в смокингах, сидящих посередине, я опознать не мог, никаких отличительных черт они не имели, их лиц я тоже не знал. Тоже самое можно было сказать и о магнатах, помимо двух. Гоблин и гном, та самая парочка, которая показалась мне странными еще в самом начале истории. Как же я был рад, что не зря подозревал их, в тоже время - обидно, что не смог обличить при жизни, а сейчас уже было все равно, живы они, или мертвы, это все потеряло всякое значение…

Но мое настоящее расследование только возобновлялось, спасенная удачным слиянием с силой Надежды. Моя воля сохранила большую часть бумаг, что лежала на столе и рядом с ним. Это было настоящим сокровищем, которое могло дать мне ответы на многие накопившиеся вопросы… В том числе, касательно участия магнатов в этом дерьме и их связи с Прометеем. Но так же, хотелось узнать, что за два загадочных мужчины, и что они решали здесь? Были ли это посланники той самой загадочной, третьей стороны, или просто представители тех, кто не смог явиться сюда по своей воле? Это мне и предстояло узнать, найдя себе ответы в покрывшихся пылью бумагах, ждущих лишь того, кто сможет открыть все их секреты.

Ну что же… сидя на пыльном столе, складывая между собой документы и расписки, все глубже всматриваясь в некоторые подписи… Я начинал видеть то, чего не хотелось бы видеть. А точнее, одну небольшую деталь, которая не давала мне покоя. Прометей знал о работе группы “Порядок”. А точнее, об их подкупах и угрозах в адрес монополистов. Это выступало основной угрозой в адрес собравшихся толстосумов, и в тоже время… Удачной, даже слишком идеальной, ниточкой в сторону СНКР. Я вновь поглядывал на мужчин, чувствуя, как зреет в душе подозрение, даже некий страх, что за этим стояли именно они, друзья с другого континента. Я искренне верил, что большая политика игра для единиц, что советская власть не такая плохая, как мне пытаюсь вбить в голову, что они не враги в том смысле, в котором нам говорят. Но если они вправду стоят за этим… То вряд ли я смогу смотреть на них тем же благосклонным, дружеским взглядом, каким до этого. Впрочем, делать поспешные выводы и зазря распинаться, было уделом новичков, потому как чем дальше я углублялся в тему, тем быстрее разочаровывался в этом предположении. Причиной этому стало то, что в какой-то момент, я наткнулся на интересную записку, адресованную, видимо главе гвардии. Она исходила от некого “Г”.