Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
начальство стародубскому полковнику Миклашевскому. Боялись
татар, но тревога наступила от своих, а не от чужих. Гетман
получил от Вуеховича известие, что в Ромнах, в Чернухах, в
Басани - в Переяславском полку, в Кобыляках и Будищах - в
Полтавском полку и во всех побережных городках пошли слухи, что гетмана задержат в Москве со старшинами, отпустятся назад
только бывшие с ними незнатные люди; толковали даже, что
<некий иной чин имеет быти>. Такие слухи распространяли
запорожцы,
малороссиянам ездить на Запорожье для торговли и лишил
Запорожскую Сечь возможности получать хлеб и другие предметы
продовольствия из Малороссии. Запорожцы ~ ошибались: такие
стеснительные меры последовали по воле московского
правительства, и гетман, будучи в Москве, ходатайствовал об их отмене.
Вуехович писал, что трудно ему удерживать спокойствие, люди
его не слушают, властей не уважают и уходят в разные стороны: те на низ в степи, а те к Бугу и иным речкам на правой стороне
Днепра. Из полков Гадяцкого, Миргородского и Лубенского под-
434
нимается поспольство большими громадами на правый берег
Днепра искать новоселья; иные же, доносил Вуехович, думают и
нечто новое у себя зачать. Правобережная Украина, по-видимому, начинала для малороссиян левого берега делаться такой же
обетованной землей, какой лет пятнадцать тому назад казались для
Правобережной Украины Левобережная и Слободской край. <Что
можем мы сделать, - писал Вуехович, — с какими-нибудь
несколькими тысячами дворян (т. е. гетманской надворной команды) против большого числа непослушных! Не так страшны нам
неверные татары, как свои нехристи, которые страха Божия не
имеют и начальства не слушают. Множество их порывается на ту
сторону Днепра искать себе житья, а запорожцы разглашают, что
татар бояться нечего, что татары нам не враги и хан приказал
отпустить на свободу всех, которых татары недавно захватили на
другом берегу Днепра,* когда те ходили за ягодами и за дровами>.
Вуехович умолял гетмана поспешить на Украину и издать
универсал к народу; о том же доносили гетману генеральный хоружйй
Ломиковский и стародубский полковник Миклашевский: последний писал, что, находясь на страже в Днепровской пристани, он
принужден был пропускать несколько возов за Днепр, потому что
весь народ роптал, почему не дозволяют ходить на низ за
звериными и рыбными промыслами.
Шатание с места на место, искание льготного жития на
новосельях было тогда в нравах малороссийского народа не только
в гетманщине, но ив тех краях, где селились выходцы слобожане
Путивльского уезда слободы Терновой жители малороссияне, поверстанные
службы, забрали свои семьи и ушли в село Хоруговку, принадлежавшее Михаилу Гамалее. Владелец объявил у себя
новопоселенцам льготы на 15 лет и таким образом переманил к себе из
Терновой слободы 40 дворов, а потом посылал делать наезды на
Терновую слободу, грабить и бить людей, чтоб от такой <тесноты>
переходили к нему терновцы на житье.
По возвращении домой гетман узнал, что вся смута в народе
исходит от запорожцев. Еыл на Запорожье писарь, по имени или
по прозвищу Сажка. Он сообщал в Украину секретно гетману, что творится в Сече и .как запорожцы, подущаемые татарами, толкуют о том, что надобно вместе с ляхами и татарами воевать
москалей. Сажка известил гетмана, что кошевой Гусак, хотя и
против своего желания, но по воле товарищества, послал в
Варшаву к польскому коронному гетману Прокопа Лазуку с
товарищами Забиякою и Кисляковским: они повезли <суплику>1 от
войска низового запорожского с жалобою, что Москва нарушает их
* Смиренную просьбу (устаревший польский термин).
435
вольности и хочет всех их сделать рабами своего московского
царя и его бояр. <Пусть, - обращались они в своей супликеко
всей Речи Посполитой, - пусть святой дух осветит сердца вель-
можностей ваших и даст вам здравый совет, а наше желание
таково, чтобы оба народа, польский и малороссийский, соединились>.
Обо всем этом гетман узнал через писаря Сажку и потом
через посланного нарочно в Варшаву ловкого киевского торговца
Ельца и сообщил в Москву; но там узнали о сношениях
запорожцев с Польшею и другим путем. Какой-то шляхтич
Подольский сообщил московскому резиденту Волкову о прибытии
запорожцев, замечая, что король польский хоть и не примет
запорожцев в подданство, но будет рад размолвке запорожцев с
царем и с городовыми козаками, потому что король польский, как и все вообще поляки, недоволен уступкою Москве областей, принадлежавших прежде Речи Посполитой. В следующем 1690
году Сажка известил гетмана, что Прокоп Лазука воротился от
короля и привез королевский подарок 200 червонцев для раздачи
товариству. Тогда гетман отправил в Сечь ловкого козака Василя
Горбачевского, приказывая сойтись с Прокопом Лазукою и
выведать от него, что ему говорили в Польше. Лазука открылся
Горбачевскому и говорил: <Меня очень почетно приняли в Польше.
Коронный гетман увещевал нас служить, королю, а король, отсылая через меня 200 червонцев, обещал еще прислать поболее через