Руки, полные бури
Шрифт:
Следующим на кухне появился Сет. Хмурый, неразговорчивый. Он молча поставил вариться кофе, выслушивая поток слов Амона, которому доставляло извращённое удовольствие утро за утром пытаться его разговорить.
– Да когда же ты заткнёшься, – пробормотал Сет.
Но от яичницы не отказался. Аромат еды переплетался с запахом кофе, и вскоре на кухню впорхнула Нефтида. Такая же звенящая, пахнущая благовониями, как и всегда.
Вчера Анубис сказал Амону, что они должны доверять друг другу, иначе Кронос одержит
Он умел светить и успокаивать.
Последними на кухню пришли Гадес и Персефона. Они проводили ночи в Подземном мире, но по утрам часто заходили.
Анубис с радостью влился в шумный гомон, хотя оставался единственным, кто не выпускал свою силу, не смешивал её с другими. Он поймал на себе внимательный взгляд Нефтиды: она поняла, но говорить ничего не стала.
Вёл беседу Амон, ему вторила Персефона, тоже выглядевшая абсолютно выспавшейся. Сет хмуро пил кофе, Гадес молчал большую часть времени, слишком задумчивый.
Анубис хотел рассказать о сне, о том, что его, скорее всего, наслал Кронос… но постеснялся перед всеми. Он не был уверен, что это правда Кронос. Ему не хотелось рассказывать, что он видел, вдруг решат, он всерьёз задумывался о чём-то подобном? Или, хуже того, заметить на чужих лицах хоть намёк на то, что это и правда станет единственным выходом.
– Встретимся с ацтеками ближе к вечеру, – сказал Сет. – За городом.
– Мне это не нравится, – возразил Гадес.
– Мне тоже. Но их стоит приструнить, иначе начнут и тут приносить кровавые жертвы. Как в старые добрые времена.
– Надо помочь Зевсу.
– Поехали в клуб. Там сейчас полно богов, что-нибудь придумаем. Возможно, Сехмет…
– Я могу это сделать, – подал голос Анубис. – Если вы знаете, где держат Зевса, то в чём проблема? Перемещусь и заберу его.
– Нет.
Порой Анубиса раздражала категоричная манера Сета, который мог ничего не объяснять, считая, что его веского слова достаточно.
– Я могу, – упрямо повторил Анубис. Он бы обошёл ловушки Кроноса. Тот и не узнает, что это он!
– Нет, Инпу.
– И что ты сделаешь? Запрёшь меня?
Анубис понимал, что его заносит на поворотах. Не только на мотоцикле, но и по жизни. Он тут же пожалел о своих словах, сравнивать Сета с ацтеками как минимум несправедливо.
Громко выдвинув стул, Сет поднялся:
– Через пятнадцать минут чтобы все были в машине.
Как говорил Амон, феерично бесить Сета выходило лишь у Анубиса.
Персефона заявила, что ей нужна Нефтида на пару часов в Подземном мире и они приедут позже. Гадес сел в свою машину, Амон завалился на переднее сиденье к Сету («кто успел, тот и садится вперёд!»), Анубис устроился сзади.
– Не уверен, что с Зевсом что-то выйдет, – честно признался
– Но ты не хочешь говорить об этом Гадесу, – догадался Амон. – Ну, я бы тоже не стал утверждать в лицо богу смерти, что какая-то лажа выходит со спасением его брата.
– Эй, вы чего! – Анубис влез между передними сиденьями. – Кронос не всемогущ, а у нас полный клуб разнокалиберных богов. Что-нибудь придумаем.
Амон закатил глаза:
– Это стадо надо ещё организовать.
– Пока они всё не выпили, – хмыкнул Сет. – Если замечу, Амон, что ты с ними пьёшь, будешь спать на диване, а не в комнате.
– Эй! Я налаживаю связи!
– Я тебя домой не потащу, – проникновенно сказал Анубис.
Хотя все знали, что при серьёзных делах Амон уж точно пить не будет.
– А начнёте сейчас петь про лошадку, выкину из машины обоих, – пригрозил Сет.
Амон с Анубисом тут же начали насвистывать мелодию, так что Сет молча включил радио, выкрутив тумблер громкости. Пытаться перекричать Элиса Купера – так себе занятие.
Откинувшись на заднем сиденье, Анубис нацепил тёмные очки, пусть небо и затягивали тучи. Амон возмутился:
– Ты всегда хочешь быть пафосным!
Половина слов потонула в музыке, но Анубис их понял и хмыкнул. Он потрогал ссадину на скуле: почти зажила, к вечеру и следов не останется.
Вчера днём он был в клубе с Амоном, наблюдая, как тот пытается организовать богов и стараясь не мешать. Выходило у Анубиса неплохо, особенно когда подсела Артемида.
Она нравилась ему больше, чем её сиятельный братец Аполлон. Слишком шумный, заполняющий место вокруг не солнечной силой, как Амон, а самим собой. С Артемидой выходило проще.
Амон сказал, что останется, и Анубис решил прокатиться. Он любил такие поздние вечера, переходившие в смолистую ночь. Когда мир вокруг расчерчен городскими огнями и сужается до асфальтовой полосы под колёсами. И белые линии разметки как путеводные нити.
Вчера было хорошо. Анубис направил мотоцикл в пригород, наблюдая, как высотки редеют, уступают место небольшим домикам. Похожие двухэтажные строения с тёмной черепичной крышей. Анубис резво сворачивал по узким грунтовкам, нырял от одного фонарного пятна к другому.
Он ощущал мертвецов, раскрывавшихся за его спиной огромными крыльями, ведущими в сам Дуат. К счастью, люди не могли их видеть, если не позволял сам Анубис.
Он потерял контроль лишь на миг. Погрузился в ощущения, позволил текущим сквозь него мертвецам приникнуть слишком близко, влезть в уши, застилая реальный мир.
Анубис вернул контроль быстро, в тот же момент, как понял, что мотоцикл заносит на грунтовке. Падение обернулось ссадиной и болью в рёбрах, они тоже сегодня ныли, но ничего страшного.